Ахматова, 1:421
И вся земля была его наследством, / А он ее со всеми разделил.
Ахматова, 1:427
Звенела музыка в саду / Таким невыразимым горем. Свежо и остро пахли морем / На блюде устрицы во льду.
Ахматова, 1:120
А в комнате опального поэта / Дежурят страх и Муза в свой черед.
Ахматова, 1:429
Все мы бражники здесь, блудницы.
Ахматова, 1:113
Все расхищено, предано, продано.
Ахматова, 1:351
От других мне хвала – что зола, / От тебя и хула – похвала.
Ахматова, 1:420
Думали: нищие мы, нету у нас ничего,А как стали одно за другим терять,Так, что сделался каждый день / Поминальным <…>.
Ахматова, 1:228
Сила – право, только ваши дети / За меня вас будут проклинать.
Ахматова, 6:276
«Онегина» воздушная громада, / Как облако, стояла надо мной.
Ахматова, 2(2):129
…Блок – трагический тенор эпохи.
Ахматова, 2(2):79
Мне голос был. Он звал утешно, / Он говорил: «Иди сюда,Оставь свой край глухой и грешный, / Оставь Россию навсегда» / <…>. Но равнодушно и спокойно / Руками я замкнула слух,Чтоб этой речью недостойной / Не осквернился скорбный дух.
Ахматова, 1:316
Когда человек умирает, / Изменяются его портреты.
Ахматова, 1:462
Всего прочнее на земле печаль
И долговечней – царственное Слово.
Ахматова, 2(1):114
Когда б вы знали, из какого сора / Растут стихи, не ведая стыда.
Ахматова, 1:461
Муж хлестал меня узорчатым, / Вдвое сложенным ремнем.
Ахматова, 1:85
Мы знаем, что ныне лежит на весах / И что совершается ныне. Час мужества пробил на наших часах, / И мужество нас не покинет.
Ахматова, 2(1):16
И мы сохраним тебя, русская речь, / Великое русское слово.
Ахматова, 2(1):16
Что почести, что юность, что свобода
Пред милой гостьей с дудочкой в руке.
Ахматова, 1:403
