остальных, хотя он был не менее опасен. Но я просто не могла бояться своего недавнего пациента. Он был очень молод, думаю, моложе меня, но в нем не было инфантильности, свойственной мужчинам двадцатого века.

– Надеюсь, вы не двигали больной рукой? – спросила я суровым докторским тоном.

– Боюсь, небольшая перепалка с одним неприятным типом не пошла ей на пользу, – жизнерадостно сказал Джейми, массируя плечо. – Пойдем, – он потянул меня за руку. Какая самоуверенность! Он думает, я должна его слушаться.

– Я не пойду.

– Пойдешь, – он не был расстроен моим отказом, разве что слегка удивлен.

– А что, если я не хочу идти с тобой? – Английское «you» обозначает и «ты», и «вы», но сейчас сомнений не оставалось: мы перешли на «ты». – Ты перережешь мне горло?

Он немного подумал, видимо взвешивая варианты, потом спокойно сказал:

– Ты не слишком тяжелая. Я могу перекинуть тебя через плечо и нести. Хочешь? – Он сделал шаг ко мне.

– Не смей! – Я отскочила в сторону. – Ты снова повредишь свою несчастную руку. Хотя наверняка там уже есть кровоизлияния и разорванные мышцы. Каким нужно быть идиотом, чтобы совсем не думать о своем состоянии!

– Раз ты так обо мне заботишься, тебе придется пойти со мной.

Довольно улыбаясь, он снова взял меня за руку, и мы отправились туда, откуда я тщетно пыталась уйти. На него упал луч лунного света, и оказалось, что его рубашка вся в крови. Артериальное кровотечение, судя по цвету. Но в таком случае почему он до сих пор разгуливает по лесу в полном сознании? Я уставилась на него.

– Не беспокойся. Это не моя кровь, – объяснил он.

– Ах да, действительно, – пробормотала я, пока мой разум пытался переварить мысль о том, что этот парень только что убил человека, а может, и не одного.

Он вел меня за руку, поддерживая меня, когда я спотыкалась о камни и кочки или поскальзывалась на влажных корнях деревьев, постоянно подворачивающихся мне под ноги. С его помощью я довольно успешно преодолевала эти препятствия, избежав не одного падения. Сам он шел – так, будто гуляет по ровному тротуару в солнечный полдень. Бесшумно, ровно и ритмично. Так ходят кошки. Так же ходил Гиббонс, удивляя нас с Андреем. При мысли об Андрее я снова начала шмыгать носом.

Все еще шмыгая, я опять очутилась в окружении моих новых знакомых – Дугала, Руперта, Муртага и прочих. Мы снова оседлали лошадей и снова тронулись в путь. Будто в кошмарном сне: пытаешься убежать, но тебя догоняют, ловят, сажают на лошадь и везут. И так без конца.

Джейми за моей спиной покачнулся. Странно, еще совсем недавно он не был пьян.

– Эй, кто-нибудь! Помогите, черт побери! Он падает! – закричала я.

Джейми соскользнул с седла, по счастью, упав кому-то на руки. Его положили на земле, как тяжелый мешок. Я неуклюже сползла с лошади.

– Он дышит, – сообщил кто-то.

– Ценная информация, – огрызнулась я, отыскивая пульс. Пульс был, дыхание довольно ровное. Обморок.

– Ничего страшного. Подложите ему что-нибудь под ноги, чтобы приподнять их, и принесите воды, если можно.

Мне повиновались беспрекословно. Наверное, Джейми был им дорог. Он со стоном открыл глаза. В лунном свете его лицо походило на череп. Кости, обтянутые бледной кожей, и черные дырки глаз. Он попытался приподняться.

– Я в порядке. Голова немного кружится.

Я вернула его в исходное положение.

– Лежи спокойно! Рана снова кровоточит, к тому же этот идиот получил удар ножом, – объяснила я, ни к кому не обращаясь. – Раны легкие, но он потерял много крови. Его рубашка промокла насквозь, но я не знаю, чья это кровь. Нужно остаться здесь хотя бы до утра. Он не сможет ехать верхом.

– Ночевать здесь нельзя, – возразил Дугал. – Осталось еще пятнадцать миль пути. Только тогда мы будем в безопасности. Мы можем задержаться только для того, чтобы сделать новую перевязку. Это все.

И снова я путалась в грязных тряпках, пытаясь перевязать рану и остановить кровотечение. На этот раз мне помогал бородатый Муртаг. Впрочем, толку от него было мало. От усталости у меня тряслись руки, я почти не видела, что делаю, и повязка то и дело сваливалась, выскальзывая у меня из рук.

– Да прекрати же ты дергаться, кретин!! – заорала я, когда почти законченная повязка слетела от того, что Джейми пришло в голову шевельнуть рукой. – Мало того, что ты не выполняешь рекомендаций врача и размахиваешь вывихнутой рукой налево и направо, ты еще подставляешься под нож, и тебе даже не приходит в голову сказать мне, врачу, что у тебя серьезное кровотечение. Ты как ни в чем не бывало расхаживаешь по лесу, истекая кровью, а я должна то и дело оказывать тебе медицинскую помощь. Заметь, без всякого страхового полиса. Такого свинского поведения я еще не видела. Кому нужен этот дешевый героизм?!

– Ну, предположим, если бы я тогда не стал размахивать вывихнутой рукой, я бы уже никогда не смог даже шевельнуться. У меня не было выбора. Потом, я знал, что ты мне поможешь, – слабым голосом ответствовал Джейми. Похоже, он не испытывал угрызений совести и не видел в своем поведении ничего особенного.

– Если хочешь, чтобы я тебе помогла, заткнись и лежи спокойно, придурок! Иначе я сделаю тебе больно.

Мне наконец удалось туго завязать концы так называемого бинта, и я облегченно выругалась. Английские ругательства были моим маленьким хобби, но я никак не предполагала, что когда-нибудь они так пригодятся на практике.

– Господи, впервые слышу, что женщина так ругается, – пробормотал Муртаг.

– Тогда ты не знаком с моей тетушкой Милдред, – ответил кто-то, и все захохотали.

– Может, отправить ее в монастырь Святой Анны? – предложил тот же остряк. – Джейми провел там всего несколько месяцев и уже не поминает имя Господа всуе. Его навсегда излечили от богохульства.

– Ты бы тоже излечился, если бы тебе всякий раз в наказание приходилось лежать по три часа на каменном полу молельной, в одной рубашке. А было это в феврале, – подал голос Джейми. – Два часа я лежал и еще час боялся встать, думая, что мой… что я примерз к полу насовсем.

Он явно чувствовал себя лучше. Подошел Дугал с флягой, от которой отчаянно несло самогоном. Именно так пахнет самое плохое неочищенное виски.

– Хватит! Ему нужно выпить крепкого чаю или хотя бы воды, но вовсе не этого! – Я пыталась протестовать. Но Дугал влил в горло Джейми изрядную дозу виски, заставив его закашляться.

– Ему предстоит тяжелая дорога. Только виски придаст ему силы.

– Он не перенесет дороги! Ему нужно в больницу, и как можно скорее, – я чуть не плакала от бессилия, забыв, что здесь искать больницу бесполезно.

– Упрямая маленькая ведьма, – усмехнулся Джейми. – Я готов ехать, Дугал, если ты сможешь отогнать ее от меня и поищешь чистую рубашку.

Мы снова скакали по ночному, начинающему светлеть лесу, но уже без приключений, к которым я успела привыкнуть. Километры в седле под моросящим дождем в компании бравых ребят, вооруженных до зубов и облаченных в кильты, с раненым спутником за спиной, от которого пахнет кровью, виски и давно не мытым мужчиной, – ничего особенного, поверьте. Через несколько часов острота ощущений пропадает, остается бесконечная усталость, боль в мышцах и единственное желание: спать, спать, спать… Все остальное не имеет значения.

Серая, чахоточная заря осветила небо. Низкие облака не спешили рассеиваться, и местность казалась дикой и угрюмой. Мы мчались через равнину, и я разглядела вдали замок – очевидно, цель нашего путешествия. Раньше я видела живописные развалины на фотографиях. Что ж, теперь у меня будет случай увидеть действующий замок.

Ворота были открыты, и в них бок о бок протискивались две повозки, одна груженная ружьями, другая –