— Я отказываюсь жениться на ней.

— Хорошо, — удовлетворенно сказал Энтони. — Я с самого начала был против этого брака.

— Успокойся, Энтони, — приказал ему Эдвард. — Еще ничего не решено.

— Повторяю, я на ней не женюсь. — Николас изо всех сил пытался говорить спокойно.

— Не будете ли вы любезны объяснить, почему? — спросил Эдвард подчеркнуто вежливым тоном.

Николас выпалил первое, что пришло ему на ум:

— Она заслуживает лучшего.

— Согласен, — кивнул Энтони. — В нормальных обстоятельствах о вас бы даже не вспомнили.

Эдвард строго взглянул на брата и вновь обратился к Николасу:

— Если вы имеете в виду свою репутацию, то я с вами согласен. Но сейчас придется закрыть на это глаза.

— Со мной она будет несчастна, — более уверенно добавил Николас.

— Это лишь предположение. Вы еще не знаете Регину, поэтому не можете судить, что для нее плохо, а что хорошо.

— Не увиливай, бездельник, — сказала Ребекка. — У тебя нет повода отказываться. А жениться тебе самое время.

— Чтобы дать законного наследника? — съязвил Николас.

— Послушайте, Николас, — снова вмешался Эдвард, — вы понимаете, что вовлекли мою племянницу в скандальную историю?

— Вашу племянницу?

— А кого же еще, чертов негодяй? — сердито бросила Ребекка, а Энтони расхохотался.

— Признайтесь, Монтьет, вы надеялись, что она внебрачный ребенок? Бедная родственница, которую мы пытаемся вам навязать?

— Перестань, Тони, — сказал Эдвард. — Николас… я допускаю, вы могли не знать, кто такая Регина. Не многие уже помнят Мелиссу, она умерла много лет назад.

— Мелисса?

— Да, наша единственная сестра. Она была намного моложе нас с Джейсоном. Я… я не стану рассказывать, как она была нам дорога. Регина — ее дочь.

— Она — все, что осталось им в утешение после смерти Мелиссы, — добавила Ребекка. — Теперь ты понимаешь, какое значение имеет Регина для братьев Мэлори?

У Николаса засосало под ложечкой.

— Теперь по поводу замечания моего брата, — продолжал Эдвард. — Регина — законная наследница. Мелисса была женой графа Пенвича.

— Пенвич! — воскликнул Николас, услышав ненавистное имя.

— Речь идет о графе Томасе Пенвиче, — объяснил Эдвард. — Сейчас титул перешел к его дальнему родственнику, весьма неприятному господину. К счастью. Регина не попала под его опеку. Когда семнадцать лет назад Мелисса и Томас погибли, мы взяли на себя все заботы по воспитанию их дочери.

У Николаса голова шла кругом. Проклятие! Значит, она — кузина Дерека, дочь графа, племянница маркиза Гаверстона. Он бы уже не удивился, окажись она, ко всему прочему, и богатой наследницей. Она без труда нашла бы себе мужа и побогаче, и познатнее, чем он. Но теперь, когда он бросил тень на ее имя, она перестала быть завидной партией — во всяком случае, для тех семей, которые не примут девушку со скандальной репутацией. И каждый из собравшихся здесь это понимал. Впрочем, среди ее поклонников найдутся люди, готовые жениться на ней.

Николас решил это выяснить и обратился к Энтони:

— Вы, милорд, считаете, что ей удастся найти подходящего жениха. Почему же вы остановили свой выбор на мне?

— Я? Нет, нет, дорогой мой. Она выбрала вас, а не я.

— И как ваша любимая племянница получает то, что захочет? — язвительно осведомился Николас.

— Не в том дело, — снова вмешался Эдвард. — Если она выйдет замуж за другого, бедный малый до конца жизни будет слышать шепот у себя за спиной, а это вряд ли сделает их брак счастливым.

Николас нахмурился:

— Она может рассказать мужу правду.

— Какое значение имеет правда, если все уже во что-то поверили? — раздраженно сказал Эдвард.

— Да что с тобой, Николас? — вспылила Ребекка. — Я беседовала с девушкой, она самое очаровательное создание, какое мне приходилось видеть. Более выгодной партии и желать невозможно. Почему ты упорствуешь?

— Мне не нужна жена… никакая жена, — отрезал Николас.

— Твое замечание по меньшей мере неуместно, — возразила бабушка. — Ты опорочил невинную девушку, и ее родственники этого так не оставят. Будь счастлив, что они отдают ее тебе в жены!

— Ники, — послышался нежный голос Элеоноры. — Тебе когда-нибудь все равно придется завести семью. Ты же не можешь всегда жить так, как сейчас. А эта девушка красива, умна, обаятельна. Она станет чудесной женой.

— Но только не моей, — твердо заявил Николас. В комнате воцарилась напряженная тишина. Однако не успел он вздохнуть с облегчением, как бабушка тут же лишила его затеплившейся было надежды:

— Нет, ты никогда не станешь таким, как твой отец. Посмотрите на него. Два года скитается по морям, потом является, транжирит деньги, поручает вести дела каким-то проходимцам. Клянусь Богом, мне стыдно, что ты мой внук, Николас. Если ты не женишься на этой девушке, я от тебя отрекусь. — Ребекка встала, на ее лице застыла решимость. — Идем, Элли. Я уже все сказала.

Она величественно покинула комнату, за нею вышла Элли. Едва дверь за ними закрылась, старая леди хитро подмигнула Элеоноре:

— Ну как, дорогая? Думаешь, на него подействует мой спектакль?

— По-моему, ты немного перестаралась, не стоило говорить ему, что ты его стыдишься. Ведь его проделки тебя лишь забавляют. Ах, Ребекка, тебе следовало родиться мужчиной.

— Знаю. На сей раз его выходка очень кстати. Правда, я не думала, что он так упрется.

— Не думала? Ты прекрасно знаешь, почему он не хочет жениться. Ники не может допустить, чтобы тайна его рождения легла клеймом и на ничего не подозревающую жену. Он считает, что не имеет права жениться на девушке из порядочной семьи, а его положение не позволяет выбрать менее знатную невесту. И он решил остаться холостяком. Ребекка нетерпеливо кивнула:

— Вот почему я говорю, что сам Господь посылает нам эту возможность. Теперь Николас обязан жениться. О, ему, конечно, противна сама мысль, но это для его же блага. С Региной он будет счастлив. Девочка и виду не подаст, даже если узнает.

— Ты уверена?

— Если я ошибаюсь, то она не та женщина, которая ему нужна, — веско сказала Ребекка.

Обе знали, что движет Николасом, хотя тот об этом не догадывался. Все считали его матерью Мириам, и, если она когда-нибудь выполнит свою угрозу и раскроет тайну, он наконец освободится от постоянного гнета, станет отверженным, каким всегда старался казаться. Он нарочно вел беспутную жизнь, чтобы приготовиться к презрению высшего общества, когда там узнают правду о его рождении.

— Надо бы сказать ему, что это теперь не имеет значения, — задумчиво произнесла Ребекка. — Никто уже не поверит, даже если историю раззвонят по всему свету.

— Почему же ты ему не скажешь? — спросила Элли, зная ответ.

— Дорогая моя, это должна сделать ты.

— Ах, я не смогу. — Элеонора испуганно покачала головой. — Он все принимает так близко к сердцу. Сколько раз я подходила к этому разговору, но в последний момент отступала. У меня, кажется, никогда не хватит духу. К тому же он наконец-то женится и остепенится.

— Надеюсь, — сказала Ребекка. — Правда, братья Мэлори еще не вытянули из него согласия.