Днем Кристина услышала у входа рассерженные голоса. Откинув занавеску, она увидела Филипа и Рашида, о чем-то горячо споривших. Рядом на земле сидели три женщины. Филип внезапно отвернулся и, хмурясь, направился к шатру.

— Войди, Кристина, — проворчал он и, подойдя к поставцу, наполнил кубок вином и жадно выпил.

— Что случилось, Филип? — встревожилась девушка, гадая, кто мог так рассердить его, и надеясь, что не она всему причиной. — Кажется, у нас гости?

— Гости? Ха! — взорвался он. — Это не гости! Это рабыни, которых Рашид похитил вчера ночью из невольничьего каравана! Завтра он собирается отвезти их на север и продать!

— Рабыни?! — в ужасе охнула Кристина, подбегая к Филипу. — Но ты ведь вырос в Англии! Ты не можешь допустить подобного! Скажи, что не потерпишь этого!

— Я действительно не оправдываю рабство, но ничего не могу поделать.

— Ты отпустишь их? — умоляла Кристина, заглядывая ему в глаза и ища в них ободряющий ответ. Но Филип молча отодвинулся.

— Нет, — холодно бросил он наконец. — Черт возьми, я знал, что так будет!

Но если Филип позволит Рашиду продать этих женщин, что помешает ему разделаться таким же образом с самой Кристиной?

Все надежды девушки рухнули в один миг.

— Почему ты не можешь дать им свободу? — тихо спросила она.

— Неужели я вечно должен выслушивать твои назойливые вопросы, женщина? Эти рабыни — собственность Рашида. Он их похитил. А я уже сказал раньше, что позволяю ему пользоваться украденным. И не смей мне больше говорить обо всем, что с ним связано! Понятно тебе?

— Прекрасно понимаю! — бросила девушка. — Ясно, что ты жестокий, бессердечный дикарь! И если ты снова посмеешь до меня дотронуться, на этот раз я не промахнусь!

Она метнулась в шатер Ясира, надеясь, что Филип не последует за ней, но совсем забыла, что Рашид живет с отцом, и сразу же наткнулась на сводного брата Филипа.

— Ты! — злобно прошипела она. — Ты еще хуже Филипа! Все вы — шайка варваров!

Рашид, опустив руки, отступил, притворяясь, что не понимает, в чем дело.

— Чем я оскорбил тебя, Кристина? — деланно удивился он.

— Неужели ты не питаешь никакого уважения к другим? — зло крикнула она, упершись в бедра кулаками. — Почему ты хочешь продать этих женщин?

— Вовсе нет, — пожал плечами Рашид, жадно оглядывая ее с головы до ног. — Ни за что на свете не хотел бы я, чтобы такая прекрасная женщина была мной недовольна! Если таково твое желание, я немедленно освобожу этих женщин.

Кристина недоуменно уставились на него. Значит, Рашид вовсе не так жаден, как уверял Филип!

— Спасибо, Рашид, и прости меня. Кажется, я неверно судила о тебе! — Кристина улыбнулась. — Не хочешь разделить с нами вечернюю трапезу? Мне не хотелось бы оставаться наедине с Филипом.

— Разве ты несчастна здесь? — мягко осведомился он. — Между тобой и Абу не все ладно?

— Почему ты считаешь, что мы вообще когда-нибудь ладили? — рассмеялась Кристина. Возможно, она найдет друга в Рашиде.

— Очень жаль, Кристина, — пробормотал он. В его темно-карих глазах загорелось желание, но лицо оставалось таким мальчишески-невинным, что Кристине на миг почудилось, будто он намного моложе ее.

Этим вечером Кристина, разыгрывая любезную хозяйку, ухаживала за гостем — Рашидом — и развлекала его историями об Англии и своем детстве. Рашид не мог отвести от нее взгляда, не обращая внимания на то, что слишком явственно выказывает неудержимое вожделение к этой женщине.

Никакая другая не может сравниться с ее красотой! — думал он.

Сегодня на Кристине были блузка и юбка из светло-зеленого шелка, с шалью из той же ткани, прикрывающей молочно-белые плечи. Волосы были собраны на затылке, и золотистые локоны каскадом падали на спину. Глядя на нее, Рашид почти забывал о своих планах, но нет, он слишком долго ждал их осуществления! Отступать нельзя!

Филип тоже наблюдал за Кристиной, но по другой причине. Он кипел от ярости при виде того, как она открыто заигрывает с Рашидом. С каждым новым кубком вина Филип придумывал очередной способ, которым с радостью прикончит обоих. Он разозлился еще тогда, когда Кристина так вызывающе покинула шатер сегодня утром, а сейчас, кажется, был готов сломать ее прелестную шейку. Он ни слова не сказал, когда Кристина сообщила, что Рашид готов освободить женщин, и теперь же выжидал, сгорая от бешенства, гадая, насколько далеко она осмелится зайти.

Во время ужина и после него Кристина совершенно игнорировала Филипа, хотя понимала, насколько тот разъярен: потемневшие, зловеще прищуренные глаза следили за каждым ее движением. Она наконец-то взяла верх и бесконечно этим наслаждалась! Пусть почувствует, каково ей было сегодня утром!

После ухода гостя Кристина уселась напротив Филипа, мелкими глотками отпивая чай из пиалы и ожидая, когда тот сделает первый ход. Но под его упорным молчаливым взглядом невольно занервничала.

— Тебе понравилось выставлять меня сегодня вечером жалким дураком, Кристина?

Кристина, встрепенувшись, с подозрением взглянула на него.

— Объясни, ради Бога, каким это образом я могла выставить тебя дураком? — с невинным видом осведомилась она.

От его ответа по ее спине пробежала дрожь.

— Неужели ты не понимаешь, что сегодня ты зашла слишком далеко?!

— Боюсь, до того, как окончится эта ночь, я зайду еще дальше, — прошептала она.

Филип встал, и Кристина быстро выхватила ножницы, которые прятала под юбкой. Но Филип заметил это молниеносное движение и понял, какую игру она ведет. Прежде чем она успела поднять ножницы, он сжал ее руки огромной сильной ладонью и, грубо поставив ее на ноги, развязал на ней юбку и швырнул ножницы через всю комнату.

— Ты действительно могла бы убить меня, Тина? — жестко спросил он. По-видимому, он недооценивал эту женщину, которую сделал своей!

— Могла бы! — прошипела она. Как унизительно стоять перед ним полуобнаженной и беспомощной! — Ненавижу тебя!

Филип застыл и еще сильнее сдавил пальцы.

— Я достаточно часто слышал это от тебя! Но на этот раз ты в самом деле зашла слишком далеко, Кристина, и заслуживаешь наказания.

Он без видимого волнения уселся и бросил ее себе на колени, лицом вниз.

— Филип, нет! — вскрикнула она, но он с силой опустил ладонь на ее обнаженные ягодицы. Кристина завопила от боли, но он снова ударил ее, оставляя ярко-красный отпечаток на белоснежной коже. — Филип, Филип, — заплакала Кристина, — я ни за что не могла бы убить тебя. Ты ведь знаешь это!

Но Филип, не обращая внимания на слезы и просьбы, нанес ей третий полновесный удар.

— Филип, клянусь, что никогда больше не подниму на тебя руку! — охнула она, не вытирая струившихся по щекам слез. — Клянусь! Пожалуйста, не надо больше!

Филип осторожно перевернул ее и прижал к себе, как ребенка. Кристина безутешно рыдала. Никто, даже ее родители, никогда до нее пальцем не дотрагивался.

Но как ни унизительно было признавать это, Филип был прав — она заслужила наказание. Нужно было предвидеть, что он разгадает ее уловку. Кристина ни за что не смогла бы ранить его, у нее просто не хватило бы для этого мужества.

Наконец Кристина затихла и положила голову на его широкую грудь. Она все еще дрожала, когда он, подхватив ее на руки, понес в спальню. У нее не осталось сил протестовать, что бы он ни собирался с ней