голову. — Во внутреннем дворе, крытом черепицей и наполовину занесенном песком, он прижал ее спиной к колонне и поцеловал. Его рука скользнула к ее груди. Он целовал ее долго и страстно, а руки пытались поднять ее юбки, но Арианна вырвалась из его объятий и рассмеялась: — Я вижу, что это приключение возбуждает тебя, сир, но у нас нет на это времени. Обещаю тебе, все будет позже. — Она тронула его подбородок. — Были какие-либо проблемы?

— Только Тристан. Он хотел сидеть рядом с кроватью Мирцеллы и играть с ней в цивассу.

— Я говорила тебе, у него была краснуха в четыре. Она бывает только раз. Ты должен был сказать ему, что Мирцелла заболела серой чумой, и он бы на выстрел к ней не подошел.

— Мальчик, возможно, но только не мейстер его отца.

— Калеотт, — сказала она. — Он пытался ее навестить?

— Нет, едва я описал ему красные пятна на ее лице. Он сказал, что с этим ничего не поделаешь, раз уже заболел, и дал мне склянку с успокаивающей мазью, чтобы смягчить зуд.

Никто из детей старше десяти еще не умирал от краснухи, но для взрослых эта болезнь может быть смертельна, а мейстер Калеотт в детстве ей не переболел. Арианна знала, что у нее краснуха была в восемь.

— Хорошо, — сказала она. — А служанка? Она убедительна?

— Издали. Карлик именно для этого ее и выбрал из многих девочек более благородного происхождения. Мирцелла помогала накрутить ей волосы и сама нарисовала пятнышки на ее лице. Они дальние родственники. Ланниспорт кишит Ланнисами, Ланеттами, Лантеллями, и младшими Ланнистерами, а половина из них обладает такими же золотыми волосами. Одетая в платье Мирцеллы, с мазью мейстера на лице… она бы наверно обманула даже меня, в полутьме. Было гораздо сложнее найти мужчину, способного заменить меня. Дэйк ближе всего мне по росту, но он слишком толст, поэтому я обрядил в свои доспехи Ролдера и приказал ему держать забрало опущенным. Этот мужчина на три дюйма ниже меня, но надеюсь никто этого не заметит, если только я не буду стоять рядом для сравнения. В любом случае он будет находится внутри покоев Мирцеллы.

— Нам нужно всего несколько дней. К тому времени, принцесса будет вне досягаемости моего отца.

— Где? — Он притянул ее к себе и уткнулся носом ей в шею. — Пришло время рассказать мне о второй части твоего плана, как думаешь?

Она засмеялась, оттолкнув его прочь. — Нет, нам пора.

Когда они выдвинулись из сухих и пыльных руин Шендистоуна, направившись на юго-запад, луна как раз короновала созвездие Лунной Девы. Арианна и Сир Арис возглавили отряд, разместив Мирцеллу на резвой кобыле между собой. Гарин ехал сразу за ними в паре с Пятнистой Сильвой, а оба дорнийских рыцаря пристроились сзади. Нас семеро, вдруг осознала Арианна. Она не думала об этом раньше, но это было хорошим знаком. — «Семь путников на пути к победе. Когда-нибудь менестрели всех нас обессмертят». — Дрэй хотел, чтобы их было больше, но это могло привлечь ненужное внимание, и каждый новый человек добавлял риск предательства. — «По крайней мере, этому ты, отец, меня сумел научить». — Даже будучи моложе и сильнее, Доран Мартелл всегда был осторожным человеком, отдававшим дань молчанию и тайне. — «Пришло время для него снять с себя бремя, но я не унижу его честь или его личность». — Она вернет его обратно к его Водным Садам доживать свой век, окруженный смеющимися детьми и ароматом лайма и апельсинов. — «Да, и Квентин составит ему компанию. Как только я короную Мирцеллу и освобожу Змеек, весь Дорн встанет под мои знамена». — Айронвуд может вступиться за Квентина, но в одиночестве он не представляет угрозы. Если переметнутся к Томмену и Ланнистерам, ей придется приказать Темной звезде уничтожить их под корень.

— Я устала, — пожаловалась Мирцелла спустя несколько часов в седле. — Далеко еще? Куда мы едем?

— Принцесса Арианна везет Ваше Величество в место, где вы будете в безопасности. — Уверил ее сир Арис.

— Это долгое путешествие, — сказала Арианна, — но дорога станет легче, едва мы доберемся до Зеленокровой. Там нас будут ждать несколько людей Гарина, из речных сирот. Они живут на лодках, и плавают вверх-вниз по Зеленокровой и ее притокам, ловя рыбу и собирая фрукты, а также нанимаясь на любую работу, какая подвернется.

— Ага, — радостно воскликнул Гарин, — а еще мы поем и танцуем, и играем на воде. И знаем целительство. Моя мать лучшая акушерка в Вестеросе, а мой отец может выводить бородавки.

— Если у вас есть отцы и матери, почему же вы зоветесь сиротами? — поинтересовалась девочка.

— Они — ройнары, — объяснила Арианна, — Их мать была рекой Ройной.

Мирцелла не поняла. — Я думала это вы ройнары. Вы — это дорнийцы, я имею в виду.

— Мы только отчасти, Ваше Величество. Во мне есть кровь Нимерии, также и кровь Морса Мартелла, дорнийского лорда, за которым она была замужем. В день их свадьбы Нимерия сожгла свои корабли, чтобы ее люди поняли, что пути назад нет. Большей частью они были рады этому, потому что их путешествие в Дорн было длинным и ужасным, и многие погибли в штормах, от болезней или попали в рабство. Тем не менее, некоторые горевали. Им не нравилась эта сухая красная земля и ее семиликий бог, поэтому они оставались верными своим традициям. Из обломков сгоревших кораблей они сколотили лодки и назвали себя сиротами Зеленокровой. Их песни о Матери — это не про нашу Мать, а про Мать-Ройну, чьи воды вскормили их на рассвете времен.

— Я слышал у Ройнаров какой-то черепаший бог, — Сказал Сир Арис.

— Речной Старик это малый бог, — сказал Гарин. — Он тоже был рожден Матерью Рекой, победил Крабьего Короля и завоевал право господствовать над всеми подводными обитателями рек.

— О, — воскликнула Мирцелла.

— Я так понимаю, Ваше Величество тоже выиграла не одно великое сражение, — веселым голосом вставил Дрей. — Говорят, вы не щадили нашего храброго принца Тристана за столом игры в цивассу.

— Он постоянно расставляет свои квадраты одним способом, выставляя горы впереди, а слонов в проходах, — сказала Мирцелла. — Поэтому я направила туда своего дракона, чтобы он съел его слонов.

— Ваша служанка тоже играет? — спросил Дрей.

— Розамунда? — спросила Мирцелла. — Нет. Я пыталась ее научить, но она сказала, что правила слишком сложные.

— Она тоже Ланнистер? — спросила Леди Сильва.

— Ланнистер из Ланниспорта, не с Бобрового Утеса. Ее волосы такого же цвета, что и у меня, но прямые, а не кудрявые. Розамунда на самом деле не очень похоже на меня, но когда на ней мое платье, люди, не знающие нас, принимают ее за меня.

— Значит вы уже делали так раньше?

— О, да. Мы поменялись местами на пути в Браавос на борту Быстроходной. Септа Эглентина перекрасила мои волосы в каштановый цвет. Она сказала, что это такая игра, но это было сделано для моей безопасности, в случае, если корабль захватит мой дядя Станнис.

Было видно, что девочка устала, поэтому Арианна приказала сделать привал. Они снова напоили лошадей, отдохнули, съели немного сыра и фруктов. Мирцелла поделилась апельсином с Пятнистой Сильвой, а Гарин поедал оливки и плевался косточками в Дрея.

Арианна надеялась добраться до реки до восхода солнца, но они выехали позже, чем она планировала, поэтому когда небо на востоке стало красным, они по-прежнему были в седле. Темная звезда выехал из строя и пристроился рядом. — Принцесса, — сказал он, — Я бы прибавил шаг, если вы не хотите все же убить ребенка. У нас нет палаток, а находится днем в песках убийственно.

— Я знаю про пески не хуже вашего, сир, — ответила она. Все равно все будет так, как она задумала. Лошадям было не просто, но лучше она потеряет шесть лошадей, чем одну принцессу.

Вскоре с запада налетел порыв ветра, жаркий и сухой и полный песка. Арианна натянула на лицо вуаль. Она была сделана из мерцающего шелка, бледно зеленого сверху и желтого книзу, цвета мягко переходили один в другой. Маленькие зеленые жемчужины по краям тянули ее вниз, и мягко постукивали друг о друга во время езды.

— Я знаю, почему моя принцесса носит вуаль, — сказал сир Арис, когда она пристегивала ее по бокам