Теперь пришла расплата. И вот сейчас там, в километре отсюда, обсуждают ее дочь, которой, может статься («Нет, Великая Мать, только не это!!!»), уже нет в живых!

А она вместо того, чтобы явиться туда в парадном мундире и мантии и разогнать этих свихнувшихся на интригах баб к такому-то папаше, сидит тут и даже не в силах смотреть, что там творится… И тянет это пойло!

Погрузившись в подобные мысли, Ипполита не вполне поняла робкое высказывание Анны, выделив лишь ключевые слова «не надо» и «пороть».

Вначале она хотела было сказать, что пусть только Милисента вернется, и ее не только никто и пальцем не тронет, но ей все простят…

А потом вдруг словно ледяное дуновение обожгло ее.

…Пара минут, в течение которых Анна Снежнецкая была крепко схвачена за руку и коротко допрошена, а затем перстень, приложенный к идентификатору консоли, и нажатие ряда клавиш.

– Канцелярия? – сухо осведомилась Ипполита. – Текст указа о принцессе – мне на терминал.

С минуту она вчитывалась в возникшие на экране строки, чувствуя закипающее в груди желание высадить в ни в чем не повинный монитор полную обойму бластера.

Кто?! Кто посмел?! Кто осмелился изготовить эту фальшивку, из-за которой ее дочь решилась на побег?!

Нечеловеческим усилием она сдержала вопль ярости, загнала внутрь закипающую лаву готового пробудиться вулкана.

К счастью, Анна – и без того изрядно струхнувшая – не видела обращенного к экрану лица императрицы, в противном случае немедленно удрала бы куда глаза глядят.

– Передайте изображение подлинника, – распорядилась Ипполита, со стороны слыша свой голос – на удивление холодный и бесцветный.

Пока жалко суетящаяся, как потревоженная старая мышь, генеральный архивариус канцелярии искала подлинник, Ипполита думала, что ей делать дальше.

Спокойно и собранно она решила про себя, что того, кто всё это организовал, она собственноручно убьет и злоумышленник успеет пожалеть, что вообще родился на свет.

Перед ее глазами очень ярко и живо встало зрелище искаженного нечеловеческими муками лица Элеоноры де Орсини, лишившейся своей знаменитой на всю империю красоты, ладони явственно ощутили тяжесть пыточных клещей, а ноздри – запах горящей человеческой плоти.

Но вот наконец бланк именного указа с гербом лег перед камерой, и она механически включила увеличение.

Не может быть… Всё верно – порка, разжалование (Великая Матерь – что за бред!)… Ниже – все обычные знаки подтверждения подлинности, сертификат автоматической проверки почерка…

Но… как?!!

И тут она вспомнила всё. Вспомнила момент, когда, занятая мыслью о красавчике-найденыше, небрежно водила пером по бумаге, вспомнила, как так же небрежно смахнула два оставшихся бланка в ящик стола, не думая ни о чем, кроме…

Встав, она отодвинула ящик. Да, так и есть – оба бланка – на стражницу и на де Сент-Люсия, лежат на месте и ждут ее резолюции.

Выходит, всё из-за нее, из-за того, что, увлекшись мечтами об очередном самце, она подписала не ту бумагу?!

И никто не попытался образумить ее, не бросился к ней, мол, что ты творишь, идиотка?! Что же за подданные у нее?

О Богиня, за что ты так караешь несчастную дочь свою?!

Анна с ужасом смотрела на повелительницу, по лицу которой было ясно, что именно сейчас та разревется, если вообще не начнет биться в истерике.

И в этот момент тишину покоев нарушил громкий и настойчивый гудок вызова. Не обычный и даже не срочный. Тот самый, глухой и прерывистый зуммер боевой связи, который в данной ситуации мог означать только одно…

– Я – Звезда- семь, множественные цели – азимут 354—678 – идут сближающимися курсами. Ой, ма…

Девичий голос резко оборвался. А через несколько секунд в небе вспыхнула новая звездочка. Но еще до того на экране нейтринного детектора Марина увидела характерные зигзаги атомного взрыва.

Однако размышлять об этом было уже некогда.

– Я – Звезда-два! Всем первая готовность, азимуты 300—700 – полное перекрытие. Приготовиться к отражению торпедной атаки.

– Марина, кажется, «Тигрице» каюк!

– Отставить панику! Звезда-шесть, в твоей зоне подозрительные засветки!

– Вижу, Марина, это торпеда.

– Я Звезда-три, я Звезда-три – крупная цель азимут 450—005, прошу помощи!

– Инга, выручай Индиру!

– Есть, Марина!

Битва разгоралась, втягивая в себя всё новые силы. Двадцати авианосцам и двадцати шести линкорам и крейсерам Темной Лиги противостояла ослабленная авианосная группа Западного флота.

«Медведица» приняла бой сразу с двумя крейсерами. Одному не повезло: не прошло и пяти минут, и он закувыркался с напрочь срезанным носом. Но и сам линейный крейсер получил несколько серьезных ударов. На выручку устремились три дивизиона «Пустельг» – сорок с чем-то машин.

На удалении в сто километров от противника они выпустили по четыре ракеты. Оставляя за собой плазменные хвосты в полкилометра длиной, ракеты устремились вперед. Дюжина тяжелых «Скорпионов» выпустила тучу ракет навстречу им.

Строй «Пустельг» рассыпался, уклоняясь, а затем дал ответный залп. Скорость «Пик» была на треть выше, нежели «Этандаров», и два пилота Лиги уже никогда не узнали, попали они в противника или нет.

А дальше – карусель боя вновь закрутила свой безнадежный водоворот, втягивая в себя всё новые корабли и жизни.

…Де Альба вместе с уцелевшими офицерами полевого штаба изучала сводку повреждений.

Разбитые двигатели, разгерметизированные отсеки, заглушённые из-за разрушений реакторы, сгоревшие прямо на палубе истребители и трупы, трупы, трупы… Захлебнувшиеся кровью лопнувших в вакууме легких, ставшие пеплом в пламени пожаров, умершие от ран, получившие смертельные дозы всевозможных излучений… И обратившиеся в плазму при взрывах вместе с кораблями – эти проходили в графе под деликатным названием – «пропавшие без вести».

Прежде чем они заняли места у пультов и вошли в курс дела, нападающим удалось разбить боевые порядки амазонок, и теперь каждый дрался только за себя. По несчастливому стечению обстоятельств рядом с подбитым флагманом уже практически не осталось крупных кораблей.

Только «Жанна д'Арк» продолжала вести огонь, да серьезно поврежденная «Повелительница звезд» отбилась от наседавших истребителей из противоминных калибров. Однако было ясно, что долго это продлиться не может.

– Что?! – рявкнула командующий флотом, поворачиваясь к экрану связи, на котором появилась начальник единственного уцелевшего поста наблюдения.

– Нам конец, – прошептали искусанные в кровь губы той. – Вот смотрите – сейчас нас добьют, – и переключила изображение на радар.

Четыре цели уверенно двигались к тяжело раненной авиаматке.

На вид как будто не очень крупные – соответствуют примерно «Тарантулам», но почему тогда они дают столь сильное отражение в радиоспектре? И почему они так нагло игнорируют все тактические наставления, держась буквально вплотную друг к другу?

Словно прочтя ее мысли, один из эсминцев выпустил в них «Горгону». Спустя пару секунд почти рядом с корабликами полыхнуло двести мегатонн тротилового эквивалента.

Короткая сумятица на радарах в том месте… и через считанные секунды изумленным операторам