тюрьме в Уэлполе; Вэл, следующий, был, по словам Кейти, самым добрым и хорошим; затем Чак, Кевин, Эл (которого постоянно путали с Вэлом), Джеральд, только что освободившийся из Уэлпола, и, наконец. Скот, последыш и любимчик матери, единственный из всех закончивший колледж и единственный из всех не проживавший в трехэтажке, которую братья захватили почти силой, после того как насмерть перепуганные соседи бежали от них аж в другой штат.
— Я знаю, у них скверная репутация, — сказала Кейти Брендану, — но в действительности они хорошие парни, правда-правда. Ну, может быть, кроме Скота. Он какой-то… как будто замороженный.
Скот. Это как раз тот, кого считали «нормальным».
Брендан снова посмотрел на ручные часы, потом посмотрел на настенные, висевшие над кроватью. Потом посмотрел на телефон.
Он смотрел на свою кровать, на которой позапрошлой ночью он заснул, глядя на шею Кейти и считая завитки белых волос на атласной коже; его рука обнимала ее бедро, а ладонь покоилась на ее теплом животе. Он представлял себе все это настолько живо, что его нос как будто вновь ощутил благоухание ее волос, парфюма и едва уловимый запах ее пота.
Он снова посмотрел на телефон.
Позвонить, черт возьми, надо позвонить!
Машину обнаружили двое мальчишек. Они позвонили 911 и тот, кто держал трубку и говорил, произносил слова на одном дыхании, как будто кто-то стоявший сзади торопил его, подталкивая в спину.
— Здесь машина, а в ней кровь, дверь открыта и… это…
Оператор службы 911 прервал его вопросом:
— Где находится эта машина?
— В «Квартирах», — ответил мальчик. — У Тюремного парка. Мы с другом нашли ее.
— Ты можешь назвать улицу и адрес?
— Сидней-стрит, — прокричал мальчик в трубку. — В машине кровь и дверь открыта.
— А как тебя зовут, сынок?
— Он хочет узнать ее имя, — сказал мальчишка приятелю. — Назвал меня «сынок».
— Сынок, — снова обратился к мальчишке оператор. — Я спросил твое имя. Как тебя зовут?
— Да пошел ты в задницу, мистер, — ответил мальчишка. — Всего хорошего.
Мальчишка повесил трубку, а оператор, посмотрев на экран монитора своего компьютера, увидел, что звонок был из телефона-автомата на углу Килмер- и Носет-стрит в Ист-Бакингеме, в «Квартирах». Автомат находился примерно в полумиле от того места, где Сидней-стрит упирается в Тюремный парк. Он передал эту информацию диспетчеру, а диспетчер направил бригаду на Сидней-стрит.
Один из патрульных позвонил и попросил прислать подкрепление и одного или двух экспертов- криминалистов, а лучше пришлите пару сотрудников отдела по расследованию убийств или кого-то вроде них. Хуже не будет.
— Вы нашли тело? Ответьте, тридцать третий.
— Нет, диспетчер, пока нет.
— Тридцать третий, зачем вам нужны сотрудники отдела по расследованию убийств, если нет тела? Ответьте.
— Вы не видели машину, диспетчер. Я больше чем уверен, что мы скоро найдем тело где-то поблизости.
Шон начал свой первый день на службе с того, что припарковал машину на Кресенд-стрит, а дальше пошел пешком, обходя вокруг голубые стойки, установленные на пересечении с Сидней-авеню. На тумбах были ограничительные ленты с маркировкой «Полицейское управление Бостона», поскольку их полицейские появились здесь первыми, но Шон предположил, исходя из сообщений, которые слышал по пути сюда, что это дело будет поручено отделу по расследованию убийств Полицейского управления штата, его подразделению.
Машина, как он понял, была обнаружена на Сидней-стрит, а это место было еще под юрисдикцией полиции города, но кровавые следы тянулись в Тюремный парк, который, являясь частью заповедника, находился под юрисдикцией штата. Шон прошел по Кресенд-стрит вдоль границы парка, и первое, что он увидел, был фургон криминалистической лаборатории, припаркованный на полпути между границей парка и кварталом жилых домов.
Подойдя ближе, он увидел сержанта Уити Пауэрса, стоящего в нескольких футах от машины, левая передняя дверь которой была полуоткрытой. Соуза и Коннолли, переведенные в отдел по расследованию убийств на прошлой неделе, шарили в траве у входа в парк, держа в руках чашки с кофе. Две патрульные машины и фургон передвижной криминалистической лаборатории стояли в ряд, в притирку к поребрику пешеходной дорожки, посыпанной гравием. Криминалисты с пластиковыми коробками в руках кружили вокруг машины, внимательно рассматривая землю и изредка перебрасываясь репликами с Соуза и Коннолли.
— О, привет, шалунишка, — Уити Пауэрс удивленно поднял брови. — Тебе уже позвонили?
— Да, — ответил Шон. — Я сейчас без напарника, сержант Адольф в отпуске.
Уити Пауэрс понимающе кивнул.
— Стоило тебе повредить руку, как этот пустоголовый немчура сразу же умудрился уйти на больничный, — сказал Уити, обнимая Шона. — Теперь ты со мной, малыш. На все время твоей стажировки.
Так вот как пойдет теперь работа… Уити будет опекать Шона и наблюдать за ним до тех пор, пока начальство не решит, соответствует он их золотому стандарту или нет.
— Вроде снова уик-энд прошел спокойно, — произнес Уити, все еще обнимая Шона за талию и поворачивая его лицом к машине с открытой дверцей. — Интересно, Шон, во всем округе было тихо? Спокойно, ну прямо как в раю. Сообщение о колотой ране в Паркер-Хилл, такое же сообщение из Бромли- Хит, ну еще какой-то сопляк из колледжа получил пивной бутылкой по башке в Олстоне. Ничего страшного, тем более всем этим должны заниматься городские службы, так? Да, вот еще, раненый в Паркер-Хилл, так? Сам дошел до приемного покоя городской больницы; большая колото-ножевая рана в области ключицы; во время обработки раны и перевязки спрашивал приемную сестру, где в этом проклятом месте можно выпить кока-колы из автомата.
— Ну и она сказала ему, где? — спросил Шон.
Уити улыбнулся. Он считался одним из лучших сотрудников отдела по расследованию убийств, считался таковым всегда, а потому часто улыбался. Он, должно быть, принял вызов, находясь дома и только собираясь на смену, потому что не успел переодеться в форму, на нем были тренировочные брюки и хоккейная куртка сына из джерси; на голове у него была надета бейсболка козырьком назад; на босых ногах ярко-голубые шлепки; его золотой значок, свисавший с нейлонового шнура, покоился на груди, туго обтянутой сыновьей курткой.
— Вижу, вам нравится ходить в курточке, — заметил Шон, на что Уити снова растянул лицо в ленивой улыбке; в этот момент большая птица внезапно с шумом вылетела из парка и по дуге взмыла вверх над их головами, огласив воздух резким отрывистым карканьем, от которого Шону кольнуло в спину.
— Друг мой, ты знаешь, где я был полчаса назад? На своем
— И смотрели мультфильмы?
— Борьбу. — Уити кивком головы указал на кусты и заросли парковой растительности за ними. — Я думаю, мы найдем ее где-то здесь. Но, как ты понимаешь, мы только-только приступили к поискам, а Фриль говорит, что мы должны считать объект поисков «без вести пропавшим» до того момента, пока не найдем тело.
Птица снова пронеслась над ними, на этот раз чуть пониже и все с тем же пронзительным криком, от которого у Шона, как от удара шилом, закололо в затылке.
— Но это наша зона? — спросил Шон.
Уити утвердительно кивнул.
— Если, конечно, жертва не бросилась бежать назад к жилому кварталу, где ее и убили.
Шон посмотрел вверх. Птица сидела на ветке над ними: большая голова, короткие ноги — едва
