Бедняжка Катерина похолодела от ужаса. Сто лет тюремного заключения! За что! Если допустить, что она нарочно грубила людям, даже и тогда подобный приговор - неслыханная жестокость. И она закричала об этом:

- Чем я вам не угодила?

Даже если я убила,

за решетку тем не менее

за такое преступление

не должны людей бросать.

Справедливей - забодать...

Но что она говорила? Она не сомневалась, что справедливее было бы не забодать ее, а оправдать:

- Нет, зачем же забодать!

Я не то хочу сказать.

Верьте слову моему:

я мечтаю сесть в тюрьму.

В отчаянии от ошибок, она ошибалась снова и снова, и все смотрели на нее с возмущением. Прокурор кипел от гнева: на скамье подсудимых он видел закоренелую преступницу, совершенно лишенную чувства поэзии, что считалось в Поэтонии тягчайшим преступлением. И только судья все внимательнее и внимательнее слушал Катерину. Этот замечательный поэт отличался на редкость тонким поэтическим слухом, уловившим в ответах обвиняемой некоторую странность. А обвиняемая, плача и заикаясь, несла уже что-то совсем невразумительное:

- Вам не понять...

Какой там оправдать!

Я хочу кровать...

Пятью пять

двадцать пять...

Я не гениальная...

Слово завиральное...

Снова карнавальное...

Рифма распроклятая!

Разве виновата я?

Вата...

Не желаю автомата,

мне нужны котята,

ничего другого...

Виновато слово!

Мне нужна подкова,

нет, обнова,

нет, не слово...

Ну конечно, слово!

Как я бестолкова...

Глядя на Катерину большими голубыми глазами, судья решительно ее оборвал:

- Тут кончается стишок,

так что ротик - на замок!

Катерина умолкла. Она видела сквозь слезы, как судья поднялся, собираясь огласить приговор. 'Сто лет зимы!' Да при чем тут зима? Сто лет тюрьмы - вот что ее ждет, сто лет за решеткой!

В наступившей тишине судья величественно произнес:

- Да, преступление совершено,

только насколько серьезно оно?

Предположениям верить не станем,

а в Поэтический Кодекс заглянем...

Плохи ее дела. Какие еще обвинения собирается искать эта свинья, то есть этот судья?

Тем временем судья, полистав Поэтический Кодекс, продолжал:

- Важное в Кодексе есть положение

про поэтическое воображение:

'Большее трудно назвать безобразие,

чем поэтическое однообразие!'.

Предан душою и телом искусству,

я доверяю в поэзии чувству.

Так ли преступница непоэтична?

Или она говорит непривычно?

Я вам открою, что с ней происходит:

нужного слова она не находит.

Сердце добрейшее у Катерины.

Для осужденья не видя причины,

суд у нее извинения просит.

Важно не то, что она произносит,

важно, что думает!

Так что в дальнейшем

помните все о сердечке добрейшем.

Только большой поэт мог догадаться о врожденном недостатке Катерины. Представители правосудия, да и сам прокурор густо покраснели: еще немного, и они бы совершили чудовищную юридическую ошибку, и лишь потому, что их подвела поэтическая интуиция!

У Катерины гора с плеч свалилась. Какой великий человек этот судья, какой великий поэт! Растроганная, она послала ему воздушный поцелуй. Ее наконец-то поняли! И она с чувством сказала:

- Не знаю, что б со мною было...

Я понята! Как это хило!

Я, как никто, была несчастна...

Клянусь вести себя ужасно!

Но на этот раз никто не рассердился. Все сразу догадались, что она хотела сказать: она будет вести себя прекрасно.

С этого дня Катерина уже не чувствовала себя несчастной. Родители поняли, что она их любит, и больше никогда ее не наказывали. У Катерины Завирального Слова, как ее с тех пор называли, появилось много друзей: всем нравились ее поэтические вольности, и ее приглашали играть, танцевать, звали на прогулку, и она, со своим обычным 'очень надо!', принимала приглашения. Она стала всеобщей любимицей, что явилось еще одним подтверждением неоспоримой истины, древней, как Поэтония: важнее поэзия в сердце, чем на языке.

ОЛИМПИЙСК

На старт! Внимание! Марш!

На старт! Внимание! Марш!

Как только зажигается зеленый сигнал светофора, пешеходы устремляются на пешеходную дорожку. Регулировщик в футболке и черных шортах следит за тем, чтобы участники соревнований строго придерживались правил, а когда пешеход, опередивший соперников, разрывает грудью финишную ленточку на противоположной стороне, дает свисток.

- Молодец! Ты выиграл.

К герою забега направляется победительница одного из конкурсов красоты. Пока она преподносит самому быстрому пешеходу цветы и вручает медаль, регулировщик-судья, достав квитанционную книжку, записывает имя и фамилию человека, прибежавшего последним: штраф.

Когда же для пешеходов горит красный свет, по улицам проносятся велосипеды школьников, мотоциклы рабочих, красные скоростные автомобили высокопоставленных чиновников и промышленников. Само собой разумеется, каждый из видов транспорта движется в соответствующем ряду. Промежуточные финиши