за ним? Но он сейчас слишком зол и обижен, он станет насмехаться над ней и скажет, что ему не нужна ее жертва.
Несчастная и дрожащая, она скользнула в большую постель и свернулась калачиком, прислушиваясь к каждому звуку, но все было тихо. Похоже, свою первую брачную ночь она проведет в одиночестве, но в этом ей некого винить, кроме самой себя.
9
Когда Кэрри проснулась, комната была залита ярким солнечным светом. Она огляделась по сторонам, и ей понадобилось некоторое время, чтобы понять, где она. Джеффри не было. Он так и не пришел к ней.
Она быстро встала, приняла душ, оделась в простую блузку и брюки и сбежала вниз по лестнице, потом прошла на кухню, где миссис Каллем чистила серебро.
— Доброе утро, миссис Барлет, — приветливо улыбнулась женщина. — Ваш муж только что уехал. Сказал, какое-то срочное дело, но вы, конечно, лучше меня это знаете, верно? — Она подмигнула.
Кэрри улыбнулась и кивнула. Надо старательно делать вид, будто все в порядке. Никто не должен знать, что на самом деле происходит между ними.
Она выпила чашку чая и съела тост с джемом, затем пошла посмотреть на бальный зал. Ей еще оставалось нарезать и расставить цветы и проверить окончательно, все ли готово.
Она отправилась в сад и нарезала две большие корзины георгин и астр. Цветы были настолько яркими и пышными, что трудно было поверить, что они символизируют конец лета.
Вообще-то сад пребывал в весьма плачевном состоянии — все заросло сорняками. Сад — это следующее, на что она обратит свое внимание, хотя в данный момент у нее не было особого настроения думать об этом.
Кэрри немного посидела на скамейке, печально оглядывая старый сад и невольно думая о том, сколько на свете заключено браков без любви. Она думала о других молодых женщинах, когда-либо переступавших порог этого дома, на которых женились из-за их приданого или потому, что соседи- аристократы заключали соглашения друг с другом, устраивая брачные союзы своих детей.
Миссис Каллем, приготовила ланч, но Джеффри так и не появился. Кэрри решила его подождать, но тут зазвонил ее мобильник и до нее донесся голос мужа, отстраненный и холодный:
— Кэролайн, я в Лондоне. Мы с мистером Хокинсом, нашим дизайнером, разрабатываем новые узоры.
— Хорошо, Джеффри. Ты не забыл, что сегодня вечером бал?
— Нет, не забыл, я приеду.
После ланча Кэрри вернулась в бальный зал. Она была рада, что бал состоится именно сегодня и что она весь день будет занята. Неотложные хлопоты не позволят ей слишком углубляться в свои невеселые мысли.
Она собрала по всему дому и принесла вниз все имеющиеся вазы всевозможных форм и размеров и с природным артистизмом и знаниями, почерпнутыми из книг и журналов по внутреннему дизайну, аккуратно расставила цветы.
Джеффри вернулся во второй половине дня, но прошел прямо в свой кабинет. Кэрри закончила украшать зал и помогла миссис Каллем приготовить ужин, прежде чем та ушла домой.
Новая молодая помощница, которая только сегодня приступила к своим обязанностям, должна была подавать на стол, а потом убрать и вымыть посуду.
За ужином Джеффри вел себя холодно и отстранение, и Кэрри, чувствуя себя ужасно несчастной, ела молча.
Она понимала, что он все еще обижен и даже зол на нее, и знала, что должна сделать первый шаг к примирению, но пока не могла набраться смелости сделать это.
Перед началом бала она надела очень элегантное длинное бордовое платье с довольно высоким разрезом сзади и красиво уложила волосы. Критически оглядев себя в зеркале, она чуть тронула тушью ресницы и подкрасила губы вишневой помадой, которую она, повинуясь какому-то безотчетному порыву, купила несколько дней назад. Получилось довольно броско — не в ее стиле, — но ей понравилось. Она вдруг почувствовала себя смелее и увереннее. Конечно, до утонченной красавицы Даниель ей далеко, но все же…
Внизу Джеффри разговаривал с Марком Гуроном, главным организатором ежегодного бала. Заметив краем глаза, что она спускается по лестнице, Джеффри повернул голову, и несколько долгих мгновений, показавшихся Кэролайн вечностью, они смотрели друг на друга. В его глазах она успела заметить промелькнувшее удивленное восхищение, но в следующее мгновение все исчезло за его обычной маской сдержанности. Он изобразил приветливую улыбку.
— Вот и ты, дорогая. А мы с мистером Гуроном как раз говорили о том, как все замечательно организовано.
— Да-да, мисс Медоуз… то есть… простите, миссис Барлет, и во многом это, безусловно, ваша заслуга.
— Благодарю вас, мистер Гурон, но вы преувеличиваете. Я не сделала ничего особенного.
— Ну что вы, миссис Барлет, я только что сказал вашему мужу, как благодарен вам обоим за то, что вы позволили нам провести здесь бал сразу после вашей свадьбы.
— Ну, в конце концов, мы ничем не жертвовали, — заметил Джеффри. — В ближайшие дни мы все равно не могли бы никуда уехать.
Гости начали собираться. Бал был важным событием для большинства собравшихся, и всем хотелось приехать пораньше, чтобы насладиться вечером.
— Как тебе зал, Джеффри? — спросила она, беря его под руку и стараясь казаться естественной, пока они шли к оркестру.
— Он выглядит потрясающе. Ты проделала огромную работу.
Она почувствовала приятное тепло от его одобрения, но улыбка тут же угасла на ее губах, когда раздался удивительно волнующий, сексуальный голос Даниель:
— Привет всем! Как здесь здорово!
Она скользила по паркету, великолепная в своем облегающем черном платье, выгодно подчеркивающем стройную фигуру. Ее светлые волосы были гладко зачесаны и собраны в пучок, и только одна волнистая прядь небрежно спадала на глаза.
При ее появлении все мужчины в комнате повернули головы и как завороженные уставились на нее, пожирая глазами высокую грудь, открывающуюся в глубоком вырезе платья, плавное, соблазнительное покачивание бедер. Рядом с ней шел Саймон, тоже весьма привлекательный в смокинге и белой рубашке.
Когда Даниель подошла к ним и встала рядом с Джеффри, у Кэрри защемило сердце от сознания того, какой красивой парой они были. Мужественная красота темноволосого Джеффри идеально сочеталась с восхитительной женственностью изящной белокурой Даниель.
— Ты ведь не думал, что я пропущу твой первый бал в качестве владельца поместья? — воскликнула Даниель.
— Очень мило с твоей стороны, — сдержанно отозвался Джеффри, но Кэрри заметила, что приход Даниель доставил ему удовольствие.
Ревность железным обручем сдавила грудь Кэрри, и она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Нельзя допустить, чтобы кто-нибудь заметил, что она на самом деле чувствует.
Оркестр заиграл первый танец — вальс. Все присутствующие смотрели на Кэрри и Джеффри с ожиданием.
— Джеффри, мы с тобой должны открыть танцы, — прошептала она.
— Почему бы и нет?
