заполним и еще на хорошего коня останется.

- А не знаете ли, уважаемые уста-баши, найдется ли здесь оружие и сукно? Ардонскую конницу думаем вооружить... Беспокойные у нас соседи.

- Оружия не очень много, - покосившись на золотую шашку, ответил Сиуш. - Мечи и шашки на войну взяли, а кинжалы есть. Насчет сукна и шелка купцов спроси. У Вардана Мудрого все найдешь - умеет торговать: когда все тюки зашивают, он развязывает. Хурджини кожаные не возьмешь ли, князь? Прошлый месяц хороший товар достали.

- Хурджини тоже возьму... Поговорить надо... Где живете?

В комнату вошел толстый духанщик и медленно стал убирать кувшины.

- На улице новостей нет, Пануш?

- Какие новости! Ничего нет! Вот только вся улица запружена. Караван с турецким золотом в Метехи идет, много дружинников. Еще вина дать? Шашлык, может быть? Только что молодого барашка зарезал...

Но Али-Баиндур, с усмешкой взглянув на Пануша, быстро встал. Амкары, схватив папахи, бросились за ним на улицу.

Огромный караван верблюдов и коней, отягощенных тюками, коваными сундуками, плетеными корзинами, в плотном кольце дружинников медленно передвигался по запруженным улицам.

Впереди, сопровождаемый начальниками, ехал Ярали, сбоку гарцевали азнауры, позади каравана тянулись ностевцы во главе с Саакадзе. Тваладцы, держа наперевес копья, замыкали караван.

Выкрикивая приветствия, возбужденные торговцы раздавали фрукты, сладости. Духанщики с бурдюками под мышкой теснились к дружинникам, угощая вином. С плоских крыш звенели дайра, песни, летели яблоки, шутки, смех... Али-Баиндур, стоя у дверей духана, прищурясь, измерял глазами тянувшийся караван.

В Метехи победу готовились отпраздновать пышно. Начальник замка, Шадиман и Бартом совещались о порядке празднества. Гостеприимец, пожилой князь Чиджавадзе, с озабоченным видом размещал послов, светлейших, полководцев и многочисленных гостей, уделяя особое внимание прибывшим по личному приглашению царя Баграту и Амилахвари.

Георгий X в малиновом бешмете с золотыми позументами лежал на груде мутак. Улыбались толстые губы. Он с удовольствием перебирал подробности возвращения в Тбилиси. Вспоминал исступленные, восторженные крики бегущих толп; тысячи тянувшихся за его конем пленных, среди которых были турецкие беи, нарочно оставленные в своих богатых одеждах; ржание арабских коней. Мелькали спущенные с крыш дорогие ковры, стройные женщины, устилающие его путь шелковыми платками, благоговение духовенства и затаенный страх придворных. Неожиданно он нахмурился. Приподнявшись, он резко ударил золотой палочкой по серебряному шару и приказал вбежавшему телохранителю позвать Баака.

'Баака что-то с лимонным лицом ходит, может, болен? Пока Нугзар здесь, пусть в Твалади поедет отдохнуть...'

Обожгла мысль о Русудан. Поморщился, вспомнив сухие губы Мариам. Вдруг самодовольно потянулся: запах индийского душистого масла, исходящий от Русудан, вновь приятно защекотал ноздри, розовые волны плыли перед глазами... Приход Баака оборвал мысли.

Баака вошел, молча отстегнул шашку и положил у ног изумленного Георгия X.

- Царь, все мои предки служили Багратидам, мною позорно закончился славный список. Я больше недостоин охранять твой дом... Орбелиани бежал...

Царь несколько мгновений с раскрытым ртом смотрел на позеленевшего Баака и вдруг громко расхохотался.

- Понял... Презренный, не дождавшись моего победоносного возвращения, отправился в гости к своим китайским предкам.

- Нет, царь, Орбелиани бежал из подземелья, бежал из замка, бежал из Картли... Я забыл запереть подземелье...

- Ты?! Ты, Баака, забыл запереть подземелье?! Князь Херхеулидзе забыл запереть подземелье, где сидит важный преступник, от признания которого зависит спокойствие не только царя, но и страны? Как видно, ты плохо меня знаешь... Я всю стражу замка подвергну испытанию железом и огнем, мясо кусками буду рвать, но узнаю правду... Эй!

Георгий X хотел крикнуть, но Баака с необыкновенной смелостью бросился к нему.

- Царь, не поднимай тревоги, зачем доставлять торжество твоим врагам? Брось меня в подземелье, казни, но не трогай стражу, она ничего не знает... Я один во всем виноват.

Царь пристально посмотрел на удрученного Баака, вдруг побледнел, затрясся, быстро вскочил, схватил голову Баака, повернул к свету, стараясь заглянуть в глаза. Баака, стиснув зубы, крепко смежил веки.

- Баака, ты можешь оградить меня от страшной опасности... Ты должен при всем дворе назвать моего злейшего врага... Я знаю только одно имя, по чьему приказу ты мог выпустить Орбелиани... Скажи, Баака.

- Царь, клянусь, я не выпускал злодея, он сам убежал.

- Баака, если бы знал, ты бы... да, да, с большой радостью назвал... может быть, от твоего признания зависит счастье царя... Сейчас единственный случай, другого никогда не будет, а награда...

- Мой царь, единственная ценная для меня награда - твое доверие... но я больше не должен надеяться. Никто не посмеет сказать, что Баака Херхеулидзе бесчестен. Один отвечу за неосторожность...

- Надень шашку, - резко сказал Георгий X. - Да, да, пусть враги не радуются, не отнять им у меня верного Баака. Ты узнал, куда скрылся изменник?

- Да, царь... Он в Абхазети. Сейчас ищу Нестан. Найдем дочь, отец вернется.

- Как убежал Орбелиани?

- Через тайный ход в саду... Я приказал завалить камнями, он всегда был лишним.

- Да, да, тайные ходы замка не для врагов.

- Сейчас, царь, враги придавлены твоей славой, но все же надзор за всеми установлен. Я разослал людей по замкам выведать настроение князей. Плохие вести принесли. Народ везде неспокоен. Князья опять увеличили подать, а пошлина не уменьшена. Азнауры тоже против князей кипят. Нехорошо, когда благородный с плебеем якшается.

- Теперь это хорошо, на время о заговорах забудут, а когда нужно, сумеем народ заставить молиться богу. Поговорю с Трифилием, необходимо найти Нестан. После пира сам поеду на молебствие в Кватахеви. Надо разослать монахов, они лучше разнюхают... Не беспокойся, друг, тебя обманули, но мы заставим некоторых трепетать... Да, да... Не будем портить себе праздника, о народе тоже подумаем... Скажи, ты давно знаешь Саакадзе?

- Царь, за него просил Арчил, старший смотритель конюшен. Арчил испытанный человек, ему во всем доверяю. Мне Саакадзе очень понравился. Осмелюсь советовать - оставь Саакадзе и Дато Кавтарадзе в замке. Умные, отчаянные, такие нам сейчас необходимы.

- Да, да... Я решил, нам нужны сильные азнауры. Через них многому можно научить народ... князей тоже. Проверь их на деле. Только пусть не сближаются с князьями, борьба требует острой вражды.

- Об этом не придется беспокоиться, через месяц весь замок будет их ненавидеть.

По сводчатым залам Метехи толпы слуг втаскивали последние тюки. Разгрузка каравана привлекла взоры всего замка.

В охотничьем зале выбранные князьями Нугзар Эристави, Заза Цицишвили и Баграт делили трофеи.

Ни керманшахские ковры, ни затканные золотом ткани, ни изделия из слоновой кости, ни гибкое дамасское оружие, ни драгоценные украшения, выплеснутые из кованых сундуков, не поразили всех так, как ожерелье из голубых бриллиантов. Вечернее солнце разбилось на двенадцать голубых звезд.

Обычай раздачи подарков заставил князей отдать ожерелье и большую часть каравана царю.

Весь день волновались княгини. По затаенным углам княжны шептались о голубом ожерелье, предназначенном сегодня красоваться на шее счастливой царицы.

Сообщение тбилели, что ожерелье принадлежало первой жене Харун-Ар-Рашида, еще более взбудоражило княгинь. Мариам, спокойно улыбаясь, выслушивала восхищенных придворных.

Перед торжественным обедом весь замок собрался в приемный зал, где царь раздавал подарки княгиням и княжнам.