- По крайней мере, в последней фразе был какой-то смысл, - с радостью заметил благородный граф де Ла Фер, вспоминая себя в возрасте Рауля.

- Да, его шансы не так уж плохи, - хмыкнул Амарис, - Как только букмекеры проснутся, то котировки поднимутся до одного к миллиону! Но я на него все равно бы не поставил. Если бы на его месте был бы я, или на худой конец, наш гребаный друг Д’Арнатьян, тогда другое дело, пуркуа бы и не па? – рассудительно, тоном брокера, играющего на понижение, заявил Амарис, начиная от нечего делать пилить ножку стола.

- Ладно, сын мой, Вам пора идти на работу, Вы же военный! – пытаясь подбодрить Рауля, сказал Отос.

Рауль недовольно сплюнул в окно и, захватив с собой черную маску и огромный тесак со стены, вышел в темноту двора, хлопнув дверью.

В следующие полчаса проснулся весь квартал. Непрестанные крики о помощи, выстрелы, свист лезвия, высекающего воздух, грязные ругательства и взрывы в подъездах заставили проснуться даже тех, кто благополучно застраховал свое имущество. Примерно через полчаса, или даже чуть раньше, все смолкло. В Лувре в это время наступила смена караула. Интересно, что из разграбленного квартала шла дорожка из монеток, высыпавшихся из дырки в мешке, который нес неизвестный бандит. Кстати, дорожка вела прямиком в Лувр.

Как только все вокруг более или менее, стихло, появился патруль (только что слезший с деревьев, где он пережидал нападение). Как всегда, патруль арестовал парочку самых рьяных жалобщиков на бездействие стражи, и инцидент был исчерпан.

Этой же ночью из Парижа выехал небольшой (человек двенадцать) отряд, вооруженный для небольшой партизанской войны: длинные шпаги, пистолеты, небольшой сорокаствольный пулемет, пара- другая «стингеров», а также двое наемных японцев-камикадзе, нашпигованных тринитротолуолом, словно фазан яблоками. Замыкал шествие свихнувшийся от всего Терминатор-3.5, работавший на самодельных батарейках. По странной прихоти судьбы, либо ошибке Амариса, ехавшего впереди, путь из Парижа пролегал через здание банка «Насьонал де Пари». Недолго думая, Амарис махнул рукой и, раздолбав из пулемета витрину, въехал в банк прямо на коне. Упрямство предводителя отряда увенчалось успехом: через час, когда стихли взрывы гранат и двух японцев, здание стало больше похоже на триумфальную арку, сквозь которую проскакал отряд полуголых басмачей и сторонников Чингиз-хана. Неизвестных не остановил даже сейф, сквозь который насквозь прошли двое японцев-камикадзе, силуэты которых ясно просматривались на двери сейфа и его задней стенке.

Когда отряд проезжал мимо кладбища Пьер-Лашез, то его предводители (Отос и Амарис) с удивлением увидели молодого виконта де Бражелона, гулявшего с какой-то вертихвосткой в шляпке, в обнимку. Рауль, думая, что его никто не видит, бессовестно лапал придворную даму, получая двойное удовольствие: во- первых, он мог беспрепятственно шарить в ее карманах с рюшечками, а во-вторых, он вытирал жирные после еды руки об нежную материю.

Примерно в это же время, Д’Арнатьян проверял остроту своей шпаги на некоем Ламбуазе, заставшего нашего благородного героя в тот момент, когда лейтенант проверял в гардеробной, не пропало ли чего из карманов посетителей дворца.

- Эй, ты, придурок, хули в карманах шаришь? – заорал Ламбуаз, недавний выпускник школы хороших манер для дворян.

- Подай на меня в суд, пидарас гребаный, - огрызнулся гасконец, выхватывая свою верную шпагу.

Противник, кадет скаутского полка, не раздумывая, тоже обнажил шпагу и рьяно бросился в атаку. Видя некоторое превосходство противника в возрасте и росте, находчивый гасконец решил уравновесить свои шансы при помощи верного «Смит и Вессона». Однако дорогой читатель, не стоит думать, что Д’Арнатьян бессовестно воспользовался полученным преимуществом. Нет, он не стал стрелять в самого Ламбуаза, а поступил в высшей степени благородно: всего лишь отстрелил лезвие шпаги противника, укоротив его на несколько десятков дюймов. После этого, Д’Арнатьян без особых помех проколол Ламбуаза в четырех местах, да так, что хлынувшая кровь окропила даже потолок.

Запихнув умирающего Ламбуаза в мусоропровод, Д’Арнатьян захлопнул люк, с интересом прислушиваясь к грохоту в трубе. Этот грохот напоминал гасконцу его былые военные доблести.

Теперь обратимся к тому, чем занялся четвертый наш любимый герой, наш любитель пожрать Потрос. Он занялся прокладкой железной дороги между своим замком и женским монастырем. Все работы шли непосредственно под его руководством, в результате чего, две бригады, прокладывавшие путь навстречу друг другу, немного промахнулись и даже начали расходиться, причем под углом в 120 градусов. При этом дорога прошла прямо через центры двух небольших городишек, так что, когда барон дю Баллон де Перрон де Плафон, исправив свою оплошность, соединил две колеи и заключил контракты с клубом «Замочная скважина», больше известным, как сборище старых развратников; то жители обоих городишек могли с интересом взирать на проносившиеся мимо паровозик (его Потрос купил за бесценок у контрабандистов) с вагонами, из окон которых частенько доносились обрывки слов из неприличных песен, которые распевали пассажиры.

Однако жителям это вовсе не нравилось, как не нравилось и то, что после каждого проезда поезда приходилось заново вставлять стекла и отмывать белые стены домов от копоти. Поэтому, жители начали обстреливать поезда из мушкетов и пистолетов, подкладывать под рельсы атомные бомбы без запалов (которые им, кстати, по дешевке продал все тот же Потрос), а также кидать в поезд горшки с нечистотами.

Однако поездных развратников это не остановило. Потроса тоже. «Наши поезда самые поездатые, блин, поезда в мире!» - такая надпись появилась на борту подвижного состава. Вообразив себя ковбоями, пассажиры стали забавляться тем, что обстреливали населенные пункты из крупнокалиберных пулеметов и опорожнять товарные вагоны с мусором из Парижа прямо на ходу, в центре городишек.

Эти войны вошли в историю, как «железнодорожные войны», однако из-за ошибки одного из историков, у которого вдруг прихватило живот прямо во время изучения бесценных архивов, осталось неизвестным, кто же в них победил.

Стоит также отметить, что в биржевых сводках тех лет, фигурирует внезапный скачок акций женского монастыря на триста пунктов и акций железнодорожной компании Потроса на сто семь пунктов.

Следует также добавить, что старыми развратниками командовал всем известный экс-канцлер Сега.

Армией местных жителей командовал некий Планше.

Потрос же быстро сориентировался и стал миротворцем-посредником типа лорда Оуэна, продавая при этом оружие и тем и другим.

А в это время, отряд Амариса и Отоса скакал в сторону таинственного замка.