ласковые слова», а вслух сказал:
— Легенды часто говорят правду. Только давнишнюю. Может, гномы и жили когда-то…
— А с чего это ты решил, что он был гном? — Курдибек с подозрением глянул в заплывшие жиром хитрые глазки компаньона.
— Он сам так говорил. Что он-де, последний из какого-то там гномьего племени.… Да и был он маленький, крепкий и с огромной бородой. Именно так легенды и описывают гномов.
— Да просто карлик, — успокаиваясь, сказал купец, — урод, каких много!
— Карлики всегда именно уродливы, — возразил трактирщик, — то голова больше, чем надо, то руки короткие.… А у этого все было, как у человека, только меньше. Вот борода…
— Да демоны с ним, с этим гномом! — Курдибек опять стал злиться.
Манеры компаньона раздражали его невероятно. К чему он ведет? Хочет узнать что-то про Конана? Так и спросил бы напрямик! Нет, хитрая лиса, он любит выведывать все как бы ненароком, между делом. Засыплет словами, а сам принюхивается, ждет, ловит нужные сведения.
Купец допил вино и, досадуя на себя, налил еще. Он был ярый противник пьянства. Асланкариб ничего не замечал, или делал вид, что не замечал. С удовольствием пил вино, поглядывал вокруг, оценивая богатое убранство комнаты, бросал быстрые, пытливые взгляды на купца, наблюдая за его реакцией на те или иные слова.
«Ишь, лиса, — размышлял в свою очередь Курдибек, — нет, даже не лиса — шакал! Хитрющий шакал. Что он хочет узнать? Что-то о гномах? Или о Конане? Зачем?»
— Конан приходил, — спокойно продолжал трактирщик, — заплатил золотом и куда-то исчез.
«Понятно, — высветило купца, — он просто кочет, чтобы Конан оставил это золото у него!»
— Он был один, или с кем-то еще? — спросил Курдибек и отчего-то разволновался.
— С этим, — Асланкариб пожевал губами, — с южанином, товарищем своим…
— Понятно, — разочарованно протянул купец.
Затем нахмурился, прислушиваясь к себе. Что он ожидал услышать? Что-то о женщине невероятной красоты? Купец завесился бровями. Да, именно об Итилии он и хотел услышать. И что ему далась эта… купчиха? По рассказам — красавица. Но ведь, врут! Точно врут! После долгого путешествия в страну Куш, после воздержания, тягот похода, любая женщина покажется красавицей! И все же… все же.… Хотелось бы ее увидеть. Женщину с кожей, как шелк, волосами, как смоль, и глазами, как ночь со сверкающими звездами.… Именно так ее описывали караванщики. Мерзкие развратники! Они только и думают о женщинах!
— Если он придет, Конан, — медленно сказал купец, — сообщи мне об этом.… Хотелось бы с ним поговорить.
В глазах толстого Асланкариба зажглось такое любопытство, что купец злорадно улыбнулся.
Вот, пусть теперь подумает, почешет жирный загривок!.. Он притворно зевнул, и трактирщик засобирался домой.
— Всего тебе хорошего, мудрый Курдибек, — сказал он, льстиво улыбаясь, — пусть только прекрасные сны посетят тебя сегодня ночью. Пусть приснятся тебе черноокие, черноволосые красавицы, которых еще не видывал свет.… Пусть одарят они тебя самыми нежными ласками…
— Спасибо, спасибо, — отвечал потрясенный купец, — и тебе желаю того же!
«Как это он узнал? О красавицах? О красавице Итилии.… Угадал? Да, ведь я что-то говорил ему о компаньонке в стране Куш.… Наверное, говорил…»
Он еще раз зевнул — на сей раз без притворства — подумал, какую наложницу выбрать сегодня на ночь, затем махнул рукой и в одиночестве отправился в спальню.
Конан привстал на стременах и вгляделся в струящееся марево. В такую жару хорошо сидеть у фонтана или в прохладной таверне, отдыхать, пить хорошее вино. Вместо этого приходится тащиться по степи, высматривая старые, полузабытые ориентиры.
Култар придержал резвую гнедую кобылицу, купленную втридорога у заезжего купца, и с надеждой посмотрел на товарища.
— Нет, — равнодушно сказал Конан, — кажется, мы слишком забрали на юг. Вернемся назад и возьмем севернее.
В темных, слегка раскосых глазах южанина отразилось разочарование. Но он промолчал, понимающе склонив голову.
— Расскажи мне еще про этот замок, — попросил он, заглядывая в лицо товарища, иссеченное шрамами и потемневшее от загара.
Конан чуть придержал коня и поехал шагом. Култар пристроился рядом.
— Я не знаю, может, этот замок уже растащили по камешкам… — начал киммериец, затем, подумав, добавил:
— Хотя, вряд ли… Я слышал, про него рассказывают страшные истории, а крестьяне слишком пугливы, чтобы брать там камни. Так что, скорее всего, стоит он заброшенный и ждет хозяина.
— И хозяином буду я! — воскликнул южанин.
Затем, опустив глаза, добавил, — если ты не против, конечно.
— Я не против, — засмеялся Конан.
— Ты говорил… его владелец погиб…
Конан понял, что придется рассказать всю историю.
— Его звали Кушух. На нем висело проклятие, и я помог его снять…
— А какое проклятие? — перебил Култар.
Конан поморщился…
— Он не мог давать сдачи, когда его бьют. А били его всегда — знали, что надо бить и что он не сможет защищаться. Такое было проклятие.
— За что? И кто его наложил? — допытывался Култар.
— Наложил какой-то маг. Он к тому времени умер. А за что? — Конан нахмурился, вспоминая. — Кажется, он в деревне бил всех, кого ни попадя. Сильным был. И коварным, как я потом понял.
— И ты снял проклятие?
— Нет, я помог найти волшебное зелье, — Конан надолго замолчал.
Они ехали молча по пыльной, выжженной солнцем степи, а позади, из-за горизонта, величественно вставали синие горы.
— Мы нашли это зелье в замке, который то исчезал, то появлялся, — продолжил Конан, — в подвалах замка.… А, испив из чаши, Кушух меня предал и оставил погибать за закрытыми дверьми среди сундуков с сокровищами. Правда, один сундук был набит не камешками, а скелетами!
— Как же ты выбрался?
Конан смотрел, казалось, куда-то за горизонт. Синие глаза его подернулись поволокой воспоминаний.
— Двери открывались только снаружи. В конце концов, один человек их открыл… — киммериец нахмурился и продолжал, — не человек… зорг — искусственное создание… Хороший был воин. Для этого он и был создан — убивать.
— Но ты его одолел? — в глазах Култара смешались суеверный ужас и восхищение.
— Иначе меня бы здесь не было… Он обращался с саблей, как виртуоз-музыкант с флейтой.… Пробить его защиту было невозможно… Мне удалось отрубить ему ноги… Вероятно, просто повезло.
Култар покачал головой.
— Повезло? — он усмехнулся. — Тебе, Конан всегда везет.… Нет, тут дело не в везенье. У тебя какое-то предназначение.… И ты просто не можешь погибнуть!
— Еще как могу! Много раз чуть было не погиб!
— Вот именно «чуть». — Култар рассеянно почесал за ушами гнедую кобылу.
Та с благодарностью замотала головой, встряхивая пышной гривой.
— Ну, вот, — продолжал Конан, — а потом я пробрался в замок…
