– И те тоже.

– Ну вот, берем вершины всех трех пирамид. Соедини их между собой воображаемой линией.

– Каким образом, черт побери?

– Удлини немного вершины и представь себе, что они испускают лучи света. Все три луча направлены в нашу сторону. Где-то в одной точке они должны пересечься.

Я начал понимать, что он имеет в виду.

– Ну и как, пересекаются?

– Конечно, пересекаются. Посмотри-ка в окуляр!

Я посмотрел, но не увидел ничего, кроме шкалы с цифрами и колеблющегося перекрестья для наводки. К тому же еще и пирамиды стояли вниз головой.

Я оторвался от окуляра и упер руки в бока.

– Может, все-таки объяснишь?

– А как же. Вот, смотри. Три воображаемых линии пересекаются в одной точке. Ну-ка, загляни еще разок. Вот так. Сейчас наведу… Где пересекаются эти три линии?

Неожиданно передо мной четко вырисовывалась картина: исходящие из вершин пирамид лучи, которые обозначились в приборе черными линиями толщиной с волосок, действительно, пересекались в одной точке на склоне небольшого, чуть заметно выступающего из песка холмика.

– Твои лучи встречаются на склоне какого-то холма.

– Так, – сказал Карабинас, – а теперь отойди от окуляра.

Я отошел, и Карабинас вытянул руку вперед.

– Где этот холм сейчас?

Как я ни силился, холма нигде не увидел.

– Что за дурные шутки? – накинулся я на него.

– Ничего не дурные. Ты не видишь холма, потому что не знаешь, где искать. А через прибор ты его видишь только потому, что лучи пересекаются как раз на его склоне. Понимаешь?

– Возможно. Но все еще не вижу, куда ты гнешь.

– У тебя убогая фантазия, Петер, – проворчал Йеттмар, качая головой.

– Убогая или нет, Осима…

– Этот холмик, который представляет собой самую высокую точку, не считая пирамид, как вблизи, так и издали, мы найдем на совершенно одинаковом расстоянии от вершин трех пирамид. С поразительной точностью.

Тут я прислушался внимательнее,

– Вы думаете, что это случайность?

Это спросил Йеттмар.

Я пожал плечами и попробовал найти холм невооруженным глазом. Но он затерялся в море колеблющегося в жарком воздухе песка, так что я был вынужден отказаться от своего намерения.

– Я не в состоянии найти его. Вы говорите, что он находится на совершенно одинаковом расстоянии от вершин всех трех пирамид?

– Как видите.

– И это… это что-то означает? Карабинас в свою очередь пожал плечами.

– Сам черт не знает. Хотя я не очень верю в случайности. Кроме пирамид здесь нет ни одной достойной внимания высоты. Только этот едва различимый холмик. И он находится на одинаковом расстоянии, с точностью до одного шага, от вершин всех трех пирамид. Ну, как вам это нравится?

– Скажите, Йеттмар на этом холме уже велись раскопки?

Йеттмар потряс головой.

– Я вот только что заглядывал в каталог. Под ним ничего не нашли. Правда, если бы кто-нибудь и попытался там копать, это оказалось бы непосильной работой. Бог знает, сколько сотен или тысяч тонн песка пришлось бы перекопать только для того, чтобы сделать пригодную для исследований разведочную канаву.

Тут я почувствовал, что уже сыт этим по горло. Папа Малькольм и Осима любуются нашим чудесным открытием, а я тут спорю с ними из-за какого-то дурацкого песчаного холма.

– Дело в том, – начал я – что… Но Карабинас снова перебил меня:

– Посмотри же! Чрезвычайно интересно. Итак, вблизи пирамид существует некий ортоцентр… Дьявольщина! Тогда ведь холм-то и не самое интересное!

Йеттмар поднял голову и уставился на Карабинаса.

– Какого черта…?

– Вот смотрите! Где пересекаются эти три линии?

– На склоне холма.