случился приступ. А Саша… Отчество девочки – то есть ее собственное отчество – было Александровна. И это могло значить, что этот Саша, этот Александр – ее настоящий отец. Тогда Света, эта Светлана – ее мать!
Даша рассматривала документы почти всю ночь, не замечая, как быстро идет время. В голове у нее возникала тысяча вопросов, но ответить на эти вопросы могли только ее родители. Или те, кто притворялся таковыми в течение тридцати лет!
Фермополис, столица страны полковника Аль Бадраффи. Похоже, все началось именно там! Или, возможно, закончилось! Но в любом случае это объясняет, отчего родители, или те, кого она называет родителями по тридцатилетней привычке, так отреагировали на весть о том, что она собирается в командировку в Северную Африку.
Они боялись, что она узнает правду! Они опасались, что возведенное ими здание лжи рухнет. Они не хотели, чтобы она узнала, что они все эти годы обманывали ее!
Даша понимала: если задать им вопрос в лоб, они попытаются отделаться очередной ложью. А ей требовалась правда, вся правда, и исключительно правда. Только вот как заполучить ее?
Раз имелись фотокопии документов, значит, существовали и оригиналы. Именно они ей и требовались. А оригиналы находились у ее родителей – в этом Даша нисколько не сомневалась. Но добровольно они наверняка ей их не покажут. Будут до последнего отрицать их существование. Врать. Изворачиваться.
Даша поняла, что ей надо сделать. Раньше бы она никогда не пошла на такое – еще бы, шпионить за собственными родителями, обыскивать их тайники в их отсутствие. Но вся суть в том, что эти люди не ее родители!
Даша знала, что в первой половине наступившего дня мамы и отца дома не будет – они отправятся на прием к кардиологу, ведь отец наконец-то дал свое согласие на консультацию у известного специалиста. И именно она сама и помогла им так быстро попасть на прием. Даша прикинула – они выйдут из дома около десяти и вряд ли вернутся раньше двух или трех. Значит, в ее распоряжении будет предостаточно времени, чтобы…
Чтобы подвергнуть обыску квартиру родителей! Она по привычке именовала их так, хотя не сомневалась в том, что ее родителями они не являются. Но как ей еще называть их?
Даша не спала всю ночь, однако ее охватило странное воодушевление. Однако за ним, и это она чувствовала, скрывалась душевная боль и отчаяние.
Она еле дождалась рассвета и позвонила на работу, сказавшись больной. Даже если бы ее не отпустили и ей позвонила сама Татьяна Атьман, требуя, чтобы она немедленно вышла, Даша бы просто повесила трубку.
Она не могла оставаться в квартире и вышла слишком рано, зная, что родители еще дома. Она специально позвонила им и осведомилась о состоянии здоровья отца. Мама уверила ее, что с папой все в порядке, и Даша поразилась тому, как естественно звучал ее собственный голос, когда она лгала, сообщая, что выходит на работу.
Даша заняла стратегическую позицию около дома родителей, наблюдая за ними с лавки возле одного из соседних домов. Наконец, без пяти десять из подъезда вышли отец и мама и направились к остановке автобуса. Даша намеренно надела старое пальто и подняла воротник, она не хотела, чтобы родители узнали ее.
Но она находилась на почтительном расстоянии, а и отец, и мама были близоруки. Да они и предположить не могли, что их дочь сидит на скамейке и ждет не дождется, пока они уйдут прочь, дабы устроить в их квартире подлинный шмон. Их дочь… В этом-то и заключалась закавыка: она не была их дочерью!
Ключи от квартиры родителей у Даши имелись, соседи ее знали и, заметив, что она заходит в квартиру, не стали бы поднимать тревоги. Но она ни с кем не столкнулась, никто ее не видел.
Оказавшись в квартире, Даша прошла в зал и направилась к книжному шкафу. Там, в баре, где никогда не стояли бутылки со спиртным, а находились папки с документами и альбомы с фотографиями.
Напрасно она просматривала документы – подлинников тех сенсационных бумаг, что прислал ей невесть кто, там не обнаружилось. Да и фотографий с некой Светой и неким Сашей в фотоальбомах не было. Но ведь эти альбомы Даша просматривала много раз и никогда не натыкалась на нечто подозрительное или странное. И неудивительно – на месте родителей она бы тоже спрятала компромат в укромное место! Только в какое?
Даша принялась методично обыскивать родительскую квартиру. Перевернула чистое белье в шкафу. Перетрясла полотенца. Заглянула под палас. Ничегошеньки! Однако она не собиралась сдаваться. Потому что внутреннее чувство подсказывало ей: она на верном пути. И искомые документы находятся в квартире.
Более всего она боялась, что документы хранятся где-то в другом месте. Но где именно? Вряд ли на даче, для этого они были слишком важные. Не могла себе Даша представить и того, чтобы родители спрятали документы в банковскую ячейку. Ведь в советские времена таких ячеек вообще не существовало, значит, они хранили документы дома, под рукой!
Она переключила свое внимание на комнату мамы. Документы могли лежать где-то за книгами, которыми у мамы было занято полкомнаты. Даша начала паниковать. Ведь время идет, а она ничего не нашла! Скоро вернутся родители – и что она им скажет? Или так и сбежит, ничего не обнаружив?
Поиски в комнате отца тоже не увенчались успехом. Оставалась кухня, балкон, коридор, а также ванная и туалет. Даша отчаялась. Часы показывали без двадцати два. До возвращения родителей оставалось чуть больше часа. А может быть, и того меньше. А в квартире царил кавардак. Вначале Даша старалась положить вещи на то же место, откуда она их взяла, но потом стала просто отшвыривать их в сторону.
Девушка чувствовала, что находится на грани истерики. Ей так хотелось знать тайну своего происхождения, но какие-то силы препятствовали этому. И тут ее взгляд упал на дальнюю дверь с шпингалетом.
Кладовка, конечно же, кладовка! Как она могла упустить ее из виду! И не просто кладовка – тайный приют отца! Она помнила, что раньше отец любил запираться в ней и что-то мастерить. Из кладовки доносились глухие удары, взвизги ножовки, пронзительное верещание дрели. Кладовку отец полностью переоборудовал под крошечную мастерскую. Там он занимался тем, что выжигал по дереву, мастерил фигурки из камня или вырезал из дерева причудливые шахматные фигурки.
Кладовка-мастерская представлялась Свете в детстве огромным, таинственным помещением, входить в которое ей было строго запрещено. И как же разочарована она была, когда, став повзрослей, наконец, попала туда – в крошечную комнатушку, забитую инструментами и поделками! На вопрос, почему родители запрещали ей раньше заходить в кладовку, они всегда отвечали, что там находились острые и тяжелые инструменты, а также ядовитые краски и технические жидкости.
Но, похоже, запрет на вхождение в мастерскую объяснялся иным. Даша распахнула дверь и нащупала выключатель. На мгновение ей показалось, что она попала в пещеру, в глубине которой притаился кровожадный, злобный монстр. Выходило, что этот монстр, сказочный дракон, был о двух головах. Отец и мама…
Даша включила свет. Кладовка выглядела уныло и несколько заброшенно. Наверняка в последние годы здоровье не позволяло отцу интенсивно заниматься его хобби. Даша осмотрелась. Будь она на месте родителей, она бы выбрала кладовку-мастерскую в качестве тайника.
Даша принялась шарить на полке, где стояли банки и склянки. Безрезультатно. На другой полке красовались сработанные отцом поделки. На противоположной стене висели инструменты. Даша обшарила стол-верстак, но ничего в нем не обнаружила. Значит, она ошиблась. И ей придется выдумывать что-то, объясняя родителям свое вторжение в их квартиру.
Она опустилась на табуретку и облокотилась на стол. Вперила взор в стену, на которой висели инструменты, и вдруг заметила, что те покрыты толстым слоем пыли. Неудивительно, ведь отец давно не наведывался в мастерскую. Но что было намного занятнее: с табуретки было видно то, что она не заметила, стоя напротив стены, – все инструменты были приделаны к стене тремя тонкими шурупами.
Даша попыталась снять пилу, но не смогла. И дрель тоже. Инструменты были частью декорации, не более!
