— Если смогу, с радостью.

— Уберите его из списка и сообщите мне, если он вновь к вам придет.

— Давайте ваш номер телефона, — ответил Васко. — Я попрошу девочек, они вам позвонят, если меня в тот момент на работе не будет.

— Хорошо, — кивнул Брунетти. — А им можно доверять? — пришла ему в голову вдруг мысль. — Ну раз он им показался таким необыкновенным красавчиком?

— А я им сказал, что именно вы арестовали тех двух козлов, — расплылся в улыбке Васко. — Так что теперь можете им доверять целиком и полностью.

— Спасибо.

— Кроме того, — добавил Васко, поднимая копии и передавая их Брунетти, — они же игроки: девчонки их к себе и на пушечный выстрел не подпустят.

Следующим утром Брунетти отправился к синьорине Элеттре, прихватив с собой копии паспортов. Сегодня она пребывала в полной гармонии с черно-белыми документами, нарядившись в черные джинсы Levi’s — хотя это фабричное творение явно подверглось переделке у портного — и водолазку такого ослепительно белого цвета, что Брунетти даже забеспокоился, нет ли на фотокопиях незаметных его глазу пятен краски. Взяв у него бумаги, синьорина Элеттра принялась рассматривать паспорта двух мужчин, переводя взгляд с одного на другого.

— Какие красавчики, а? — наконец заговорила она.

— Да, — ответил Брунетти. Удивительно, что у любой женщины эти два типчика вызывают совершенно одинаковую реакцию. Ну да, может, они и впрямь симпатичные, но одного из них подозревают в убийстве! А женщины только и знают, что твердить, какие они смазливые. Уже одного этого достаточно, чтобы усомниться в здравомыслии прекрасного пола. Только наличие совести удержало Брунетти от того, чтобы добавить к списку преступлений «красавчиков» то, что они родом с юга, и как минимум один из них носит фамилию семьи, входящей в Каморру.

— Я вот подумал, может, у вас есть или когда-нибудь был доступ к архиву Министерства внутренних дел? — спросил Брунетти с хладнокровием закоренелого преступника. — К архиву паспортов, в частности?

Синьорина Элеттра поднесла фотографии к свету и осмотрела их еще раз.

— С ходу трудно сказать, поддельные паспорта или нет, — сообщила она с хладнокровием человека, которому постоянно приходится иметь дело с закоренелыми преступниками.

— Что, у вас даже нет прямого телефонного номера самого министра? — поинтересовался Брунетти наигранно веселым голосом.

— К сожалению, нет, — с совершенно серьезным лицом ответила синьорина. В задумчивости она взяла карандаш и поставила его грифелем вниз, пробежалась по нему пальцами, перевернула и, повторив процедуру несколько раз, позволила ему наконец упасть на стол. — Пожалуй, начну с паспортного стола, — решила она. Можно было подумать, что все архивы у нее тут, под боком, и ей только нужно их просмотреть. Ее рука вновь потянулась к карандашу, но на этот раз она всего лишь постучала резинкой по фотографиям. — Если паспорта настоящие, я пробью их по нашей базе, посмотрю, что на них есть. А когда вам нужна эта информация, Dottore? — запоздало спросила она.

— Вчера?

— Это маловероятно.

— Ну тогда хотя бы завтра, — предложил Брунетти, благородно решив не просить ее найти все сегодня.

— Если имена в паспортах настоящие, к завтрашнему дню я уже кое-что по ним узнаю, — ответила синьорина. — Ну, или если они долго использовали эти имена и они успели попасть к нам в базу, — добавила она.

Пальцы синьорины скользили туда-сюда по карандашу. Брунетти даже почудилось, будто он видит, как скользят туда-сюда ее мысли в поисках ответов на его вопросы.

— Что-нибудь еще вы про них знаете? — уточнила она.

— Тот убитый из Тессеры имел дело вот с этим, — сказал Брунетти и ткнул пальцем в паспорт Антонио Террасини. — Второй был с Террасини в казино, когда тот проигрался в пух и прах и принялся угрожать крупье, так что охрана его вышвырнула вон.

— Люди всегда проигрывают, — равнодушно бросила синьорина Элеттра. — Впрочем, интересно узнать, откуда у него такая куча денег, верно?

— Мне всегда интересно, откуда у людей кучи денег, — откликнулся Брунетти. — И еще интересней, если они их спускают в казино.

Посмотрев на фото, синьорина сказала:

— Я постараюсь что-нибудь найти.

— Буду вам страшно признателен.

— Разумеется.

Покинув кабинет синьорины Элеттры, Брунетти отправился к себе. По лестнице ему навстречу спускался Пучетти, рядом с ним шла женщина в длинном пальто. Брунетти взглянул на ее ноги и сразу же вспомнил изящные лодыжки Франки Маринелло, которая пару дней назад проплыла мимо него к мосту.

Брунетти поднял на нее глаза, но та была в шерстяной шапке, почти полностью закрывавшей волосы, за исключением нескольких завитков у шеи. Завитков светлых волос.

Он ускорил шаг и вскоре оказался от пары в нескольких шагах.

— Пучетти, — окликнул он.

Молодой офицер остановился, обернулся и, увидев начальника, неуверенно улыбнулся.

— Комиссар, — начал он, и тут его спутница обернулась. Брунетти оказался прав — перед ним стояла Франка Маринелло.

Мороз изукрасил ее щеки в странный темно-фиолетовый цвет, в то время как лоб и подбородок оставались мертвенно-бледными, как будто она никогда не видела солнца. При виде Брунетти ее глаза потеплели, и она изобразила гримасу, служившую ей улыбкой.

— А, синьора! — воскликнул Брунетти, не пытаясь скрыть удивление. — Какими судьбами?

— Вот, решила воспользоваться знакомством с вами, комиссар, — сказала она низким глубоким голосом. — У меня к вам небольшая просьба, если вы не против. А этот офицер был столь любезен!

Пучетти не оставалось ничего иного, как объясниться.

— Понимаете, комиссар, синьора сказала, что она ваша знакомая и хочет с вами поговорить. Я звонил вам в кабинет несколько раз, но вы не подходили, так что я решил проводить туда синьору, вместо того чтобы заставлять ее ждать внизу в участке. Я же знал, что вы где-то тут. — Выпалив эту тираду, Пучетти умолк.

— Спасибо, Пучетти, — сказал ему Брунетти. — Вы все правильно сделали. — Преодолев последние разделявшие их ступени, он пожал Франке руку. — Пойдемте в мой кабинет, — с улыбкой предложил он и, еще раз поблагодарив Пучетти, продолжил восхождение по лестнице.

Входя в свой кабинет, он посмотрел на него глазами Франки: стол, на котором возвышались горы и холмы бумаг, стоял телефон, пустой стакан и керамическая чашка с барсуком, полная ручек и карандашей — подарок Кьяры на прошлое Рождество. Только сейчас он заметил, что стены не мешало бы покрасить. Позади его стола висела фотография президента, слева от нее — распятие, оставшееся от предшественника, которое Брунетти все собирался снять, да руки не доходили. На одной стене все еще болтался календарь за прошлый год. Двери шкафа были распахнуты, и шарф Брунетти свисал до самого пола. Забрав у Франки пальто, он повесил его в armadio, заодно поглубже запихнув и свой шарф. Сняв перчатки, Франка вложила их в шапку и протянула Брунетти, который положил ее на полку и, закрыв дверцы, вернулся к столу.

— Всегда интересно увидеть, где человек работает, — призналась Франка, с любопытством озирая