Князю и потребовать рассказать все, что ему известно по этому делу. Но вряд ли это разумный поступок. Все настолько секретно, что даже ты не знаешь причин, по которым тебе вернули свободу. Хотя я считаю, что ты-то обязан знать правду. Впрочем, тебе сейчас надо заботиться о завтрашнем дне. Я вопросительно поднял бровь:

— Тебе уже известно?

— Пфф! Всему городу известно! Это такой же факт, как и катакомбы под Рапгаром. Только о тебе и говорят. Даже до моей берлоги дошли слухи. Ты не рыцарь в белых доспехах, Тиль, а жизнь — это не сказка. Здесь могут и убить.

— Я, конечно, намного младше тебя, Данте, но не надо учить меня прописным истинам. Я вполне осознаю риск.

— Совсем не осознаешь, — не согласился он. — Иначе бы убил этого грубого господина еще до начала дуэли. Я навел о нем справки — он оставил за собой множество трупов, к тому же является хорошим знакомым так нелюбимого тобой главы Палаты Семи. Впрочем, ты и подлое убийство — это из области тех самых сказок о рыцарях в белых доспехах. Я, когда был молодым, тоже считал себя не таким циничным ублюдком, каковым являюсь сейчас. Буду надеяться, что ты все-таки помнишь, как следует держать пистолет, и, в отличие от того лейтенанта…

— Капитана, — поправил я его.

— Неважно. Буду надеяться, что, в отличие от него, ты все-таки несколько умнее. Потому что тебя обвели вокруг пальца, словно упитанную утку, которую заставили летать над поляной с охотниками. Осталось лишь подняться в небеса, и тебя подстрелят. Возможно, я очень подозрителен и еще более циничен, чем думаю, но, на мой взгляд, эр'Гвидо еще та злобная скотина. Он до сих пор помнит, чей ты родственник, и не прочь отомстить бывшему сопернику, несмотря на прошедшие годы. Фиона эр'Бархен, невзирая на все свои недостатки, не столь мелочна, и порой даже я начинаю жалеть, что она не заняла место эр'Гвидо. Так что держи ухо востро завтра.

Он прервался, так как в комнату вошла Бэсс. На этот раз девушка была полностью одета, а ее прекрасные волосы собраны в два толстенных хвоста и перекинуты на плечи. Длинная вельветовая черная юбка, алая блузка, черный женский жилет, черные перчатки, черная плоская шляпка и алый зонтик. Крупные круглые бусы из черного оникса украшали ее шею. Она была не лишена изящества и обладала прекрасным вкусом.

— Мне пора идти, — обратилась рыжая к Данте. — Увидимся завтра.

— Ты поставила на нашего друга пару лишних фартов? — поинтересовался Данте.

Она таинственно улыбнулась и весело посмотрела на меня:

— Разумеется. Если быть точной, то три сотни.

— Удивлен оказанной честью, — пробормотал я. Сумма действительно была очень приличной.

— Считаю, что у вас есть все шансы помочь моему бедственному финансовому положению.

— О, Тиль не подведет! — Данте все это жутко забавляло.

Ему было очень интересно, когда мои нормы приличий дадут трещину и я поставлю низшую на место, как это сделал бы любой из лучэров. Племя Бэсс в Рапгаре котируется на уровне скангеров и чуть-чуть недотягивает до дна, где живут лишь тру-тру. Многие чэры считают, что низшие полукровки, рожденные от связи с прекрасными порочными тварями, приходящими в наш мир из самого сердца пламени, хуже тараканов и крыс, забравшихся в твою тарелку. В большинстве своем я считал точно так же, мне приходилось сталкиваться с этим племенем несколько раз и не сказать, чтобы я был в восторге от общения с ними. Низшие как дикие звери — никогда не поймешь, какой фокус они выкинут. Любезность может в любой миг закончиться клыками, впивающимися в твое горло.

Но если Данте считает, что я не могу быть вежливым, то он не прав. К тому же лично мне эта привлекательная острозубая девушка ничего не сделала. А свои предрассудки по поводу рас и народов я уже давно научился смирять. Так что я сказал:

— Мне бы вашу уверенность.

Бэсс звонко рассмеялась, надела очки в красной оправе с темными стеклами, чтобы скрыть глаза, и неожиданно наклонилась ко мне, обдав утонченным ароматом духов, в котором смешивались запахи миндаля, фрезии, жасмина и цитрусовых, чмокнув в щеку:

— Я верю в чемпионов и героев. Удачи, чэр Пересмешник. Рыжая бестия оставила нас, прежде чем я успел вымолвить хоть слово. Стэфан возмущенно фыркнул, Анхель хранила удивительное и несвойственное ей молчание, а Данте звонко и восторженно расхохотался:

— Правда, она прелесть?!

— Где ты ее нашел?

— Мы с отцом Бэсс были добрыми друзьями, — сказал он, перестав смеяться.

Я больше не стал поднимать тему Стэфана о лучэре, которого привлекла красота Крадущей детей. Мне ровным счетом неинтересны подобные сплетни. Видно одно — Данте доверяет девушке, а для меня это лучшая рекомендация.

Я заметил на его столе стопку книг, верхняя из них привлекла мое внимание золотым переплетом. Я жестом спросил наливающего себе уже третий бокал вина Данте, могу ли ее посмотреть.

— И ни в чем себе не отказывай. — Сегодня у него было отменное настроение.

На обложке я разглядел тщательно выписанный многоугольник, точную копию с герба Князя и надпись на языке первых лучэров. Буквы я знал и прочесть их мог, но вот понять — увольте.

— Стэфан, ты как известный полиглот… Что означает рименендус аф-хашигир?

Я почувствовал, как Анхель выражает свое сомнение в правильности моего произношения.

— Наверное, там написано рименендас аф-хашидин, — поправил меня амнис.

— Возможно.

— Тебе все-таки стоило бы пройти лингвистический практикум в университете вместо той финансовой ерунды, что ты изучал в перерывах между гулянками, — укорила меня моя трость. — Книга называется «Возвращение».

— Если быть более точным к нюансам, то «Дорога на возвращение». Тиль упустил два артикля, — негромко добавил Данте. — Между прочим, запрещенная книга, и таковой является уже несколько веков. Связана с магией, нашей династией, Всеединым и сгоревшие души еще знает с чем. Случайно обнаружил ее в одном из шкафов вместе с остальными раритетами.

— Решил изучить на досуге?

— Я?! Вот уж чего я не собираюсь делать, так это листать запрещенную литературу, которую к тому же давно прочитал! Просто на меня вышел один любитель подобного барахла. Я решил его осчастливить, благо мне в доме и так хватает пыли. Ты голоден? — оживился лучэр, — Слуг я распустил, но мы можем сходить в «Водоворот». До него всего двадцать шагов. Мне обещали, что сегодня будут отличные морепродукты. Идем?

— С удовольствием.

— Вот и славно! — обрадовался он.

Я ждал, пока Данте переоденется и вернется, и думал о том, в чем разница между чтением запрещенной литературы и вручением ее другим людям. В любом случае внимание серого отдела обеспечено. Я задал этот мучивший меня вопрос, когда мой друг вернулся, облаченный в дорогой бежевый костюм в полоску.

— Разница в том, что в голове не остается ничего запрещенного, — усмехнулся он. — Так что никакой волшебник и никакая лампа чтения тропаелл не выудит из моей памяти ничего ценного. Это огромный и несравнимый плюс по сравнению с банальным штрафом.

— Кстати говоря, всего пару дней назад я уже имел счастье читать на старом языке моих предков, — произнес я и рассказал ему историю о Ночном Мяснике.

Данте слушал, забыв о завтраке, задумчиво щуря алые глаза и то и дело кивая. Наконец он сказал:

— Выходит, этот несчастный ублюдок не только любит кровь, но и старые языки. Интересно. В Скваген-жольце об этом, разумеется, уже знают, а значит, его ищут.

— Что-то не вижу, чтобы они хоть немного продвинулись, — сказал я, спускаясь вместе с ним по