сторону, и Чубакку, спавшего на борту корабля, выбросило на палубу с койки. Он уже находился на полпути к командному отсеку космоплана, когда полностью пришел в себя и сообразил, что корабль лежит на земле.

Вернее, не на земле, а под землей, в отрезанной от внешнего мира камере, выбраться откуда нет никакой надежды.

Защитные экраны. Защитные экраны могут хоть как-то обезопасить их. Надо всех собрать на борту корабля. Причем как можно быстрее. Он кинулся к судовому трапу.

Близнецы успели выбраться из-под «Сокола». Поднявшись на ноги, они старались удержать равновесие: земля у них под ногами качалась и сотрясалась. Чубакка крикнул им, чтобы они поднимались на борт космоплана, но грохот был настолько силен, что даже зычного рыка вуки слышно не было. Тогда Чубакка принялся размахивать руками, чтобы привлечь внимание детей. Джесин заметил жест Чубакки и энергично закивал головой. Схватив сестру за руку, он потащил ее в сторону трапа. Но стоило им сдвинуться с места, как оба упали. Но они и ползком продолжали двигаться к кораблю.

Им показалось, что земля содрогалась не так сильно, да и гром немного поутих. Но Чубакка не обольщался иллюзиями: он знал, что так будет продолжаться недолго. Не дождавшись, когда близнецы поднимутся, он сбежал вниз по трапу, чтобы найти остальных. С трудом держась на ногах, точно на палубе корабля, попавшего в бурю, он стал пробираться к дальнему концу космоплана. Ховер валялся на боку. В тот момент, когда он подошел к нему, открылся боковой люк, и оттуда стал выбираться Эбрихим, который не то нес, не то тащил свою тетушку Марчу. Чубакке показалось, что на левом виске у нее глубокая рана. Да и выглядела герцогиня так, будто вот-вот лишится чувств.

Сам не зная как, Чубакка добрался до ховера. Взял под мышку Марчу, другой рукой извлек из аппарата Эбрихима и поставил его на землю.

Крикнув Эбрихиму, чтобы он поднялся на борт «Сокола», Чубакка показал в сторону корабля. Возможно, Эбрихим не понял слов Чуви, но жест его был достаточно красноречив. Кивнув головой, дролл двинулся в сторону космоплана. Землетрясение почти прекратилось, и Эбрихим шел, не опасаясь, что его собьет с ног.

Взглянув в сторону корабля, Чубакка увидел Кьюнайна, повисшего неподвижной грудой на зарядном стенде. Не выпуская из рук Марчу, он подошел поближе, чтобы выяснить, что произошло. Дройд не подавал никаких признаков жизни. Чубакка подергал за кабель, соединенный с зарядным устройством, но его, видно, где-то зажало. Вуки потянул сильнее, и кабель разорвался. Взяв Кьюнайна в свободную руку, Чубакка направился к «Соколу».

В это мгновение с вершины центрального конуса снова ударила молния, угодившая в шесть конусов поменьше. Чубакка невольно вскинул голову вверх, но, поняв свою ошибку, успел отвернуться, прежде чем его ослепила огненная вспышка.

От света он сумел отвернуться, но с громом ничего нельзя было поделать: этот звук не выключишь, как в радиоприемнике.

Чуви заторопился к космоплану под аккомпанемент ударов грома, сопровождавших молнии, взметнувшиеся в поднебесье в ответ на удары сверху. Грохот стал вдвое сильнее, земля мощно качнулась, опрокинув Чубакку навзничь. «Сокол» только покачивался на своих амортизаторах.

Добравшись до дальней части космоплана, Чуви остановился возле трапа. Надо было подождать, когда наступит пауза между толчками. Улучив момент, он взвился вверх, а затем бросился в кают- компанию. Там он осторожно усадил на палубу Марчу и Кьюнайна. Эбрихим, уже успевший где-то раздобыть пакет первой помощи, тотчас опустился на колени перед престарелой герцогиней.

Два дролла, оба близнеца… Чубакка неожиданно сообразил, что Анакина среди них нет. А он-то думал, что мальчуган находится в обществе брата и сестры. Вуки тотчас бросился к выходу.

— Анакин жив и здоров! — закричал Джесин, перекрыв нестерпимый грохот и гул. Он догадался, о чем подумал Чубакка. — Он в каком-нибудь надежно защищенном боковом туннеле. Я чувствую его с помощью Силы. Он не ранен, а только перепуган: боится, что ему всыплют по первое число. По-моему, это из-за него и разгорелся сыр-бор.

Чубакка остановился, уставившись на Джесина и не зная, что ему делать. Он поклялся отцу этих детей защитить их. Если с Анакином действительно все в порядке, тогда можно закупориться в космоплане и переждать всю эту заваруху. Но если… Если мальчуган в опасности, что тогда? Рыскать по этим бесконечным коридорам, пока продолжается это светопреставление? Но в таком случае подвергнутся опасности и корабль, и все, кто находится на его борту. Придется то поднимать, то опускать защитные экраны, чтобы иметь возможность входить и выходить из космоплана. Но кто знает корабль.лучше его самого? Кто еще сумеет манипулировать экранами?

Чтобы остальные были в безопасности, ему придется остаться здесь. Вот и договорились. Возможно, решение не идеальное, но в данный момент самое правильное. Если же оно будет ошибочным и в результате жизнь Анакина окажется под угрозой, то он, Чубакка, поставит на карту собственную жизнь. И поделом.

Все эти мысли пронеслись в голове Чубакки в считанные доли секунды. Но мысль без действия — все равно, что еда без соли. Он бросился в командный отсек и включил на полную мощность защитные экраны. Гул землетрясения стал не так слышен. Чубакка попытался запустить судовые репульсоры, чтобы приподнять корабль над ходившей ходуном поверхностью основания. Но сделать это ему не удалось. Чубакка проверил показания приборов, регистрирующих тягу. Все тяговые системы были обесточены. Почему — Чуви не мог понять. Но сейчас некогда ломать над этим голову. Невольно пришел на ум каламбур: снявши голову, по волосам не плачут. Надо поднять аппарат над полом камеры, пока он не развалился на части от тряски. Этого можно добиться и без репульсоров. Манипулируя рычагами, управлявшими защитными экранами, вуки переключил питание с верхних экранов на нижние, выдвинув их до предела. В результате получилась как бы пружинящая мембрана, а не жесткие ребра. Получится ли только фокус? «Сокол» сначала не хотел повиноваться, но затем оторвался от пола и завис как бы на подушке. Обитатели корабля по-прежнему ощущали колебания и сотрясение почвы, но, благодаря экранам, резких ударов не чувствовалось. Чубакка включил автоматические компенсаторы — с тем чтобы экраны регулировались с их помощью.

Можно хотя бы надеяться на то, что экраны защитят их от ударов и тряски. На большее рассчитывать нельзя до тех пор, пока не выяснится, что же происходит. Единственное, что можно понять — это то, что причина всех этих событий находится где-то наверху. Чубакка взглянул ввысь, и в этот момент снова сверкнула молния, затем еще и еще. Трудно себе даже представить, какое огромное количество энергии высвобождалось при этом. Остается одно — уповать на надежность защитных экранов.

Обмен зарядами между конусами стал все более частым и мощным. В конце концов вершины конусов превратились как бы в источники света, соединенные между собой огненными дугами.

Создалось такое впечатление, что вершины впитывают в себя весь свет, всю энергию, возникавшую поблизости от них. В то время, как грохот становился слабее, свечение конусов усиливалось, они переливались всеми цветами радуги, сверкавшими и отражавшимися от их поверхностей.

И в тот самый момент, когда Чубакка решил, что представление достигло апофеоза, он вдруг понял, что сверкающие блики света сползают по поверхности конусов к основанию конусов, а затем и к «Соколу». Чубакка стал лихорадочно манипулировать нужными приборами управления, пытаясь запустить хоть одну из тяговых систем, но ни одна из них не включалась — ну, хоть ты лопни.

Неожиданно весь корабль оказался залитым светом. Целая буря искр и вспышек бушевала вокруг защитных экранов и всех деталей корабля. Одновременно заработали все пакетники, все выключатели, и Чубакке не составило никакого труда установить их в нужное положение. У него не было никакого желания иметь системы включенными в то самое время, когда вся атмосфера вокруг корабля до такой степени насыщена огромным количеством энергии.

Так же неожиданно, как она обрушилась на корабль, волна отхлынула от него прочь. Вывернув шею вбок, Чубакка наблюдал за тем, как энергия движется в сторону от «Сокола». Он успел заметить, как она превратила в пепел ховер, взорвала зарядный стенд Кьюнайна и зажгла все, что находилось снаружи «Сокола».

Пламя устремилось вверх, по стенам камеры, прямо к вершине конуса, становясь все ярче, все мощнее, все более насыщеннее энергией.