Скорость освежала и очищала его, едкий запах лошадиного пота радовал. Он не оглянулся на нее, в этом не было необходимости. Он знал, что бросил к ее ногам страсть, какой у него больше не будет, все, что любил в этой жизни… Он уверен: никогда больше не будет у него новой страсти, того экстаза при соединении душ, который воспламеняет мужчину и женщину… Но это его не огорчало. «Напротив, – с неожиданной холодной ясностью понял он. – Я благодарен Торанаге – он освободил меня от этого рабства. Теперь меня ничто не связывает. Ни отец, ни мать, ни Кику… Теперь я тоже могу быть терпеливым. Мне двадцать один год, я почти дайме Изу, мне еще предстоит завоевать весь мир…»

– Да, господин? – Фудзико готовилась слушать Торанагу.

– Вы должны ехать отсюда прямо в Анджиро. Я решил заменить надел земли для Анджин-сана – Иокогаму на Анджиро. Двадцать ри в каждом направлении от деревни, с годовым доходом четыре тысячи коку. Вы получите дом Оми-сана.

– Можно мне поблагодарить вас от его имени, господин? Извините, я правильно поняла, что он еще не знает об этом?

– Нет. Я скажу ему сегодня. Я приказал ему построить другой корабль, Фудзико-сан, вместо уничтоженного, и Анджиро будет идеальным местом для строительства, намного лучше Иокогамы. Я договорился с Дзеко, что ее старший сын будет прорабом у Анджин-сана. Все материалы, строители будут оплачены из моей казны. Вы должны помочь ему организовать управление этим делом.

– О, господин, – она сразу посерьезнела, – у меня осталось так мало времени для Анджин-сана…

– Я найду ему другую наложницу – или жену.

Фудзико посмотрела на него, глаза у нее сузились. Немного помолчав, она сказала:

– Чем я могу помочь?

Торанага спросил:

– Кого бы вы предложили? Я хочу, чтобы Анджин-сан был доволен. Довольный человек работает лучше.

Фудзико старалась собраться с мыслями. «Кто может сравниться с Марико-сама?» Она улыбнулась.

– Господин, нынешняя жена Оми-сана, Мидори-сан. Его мать ненавидит ее, как вы знаете, и хочет, чтобы Оми развелся. Извините, но у нее такие удивительно плохие манеры, что она заявила об этом даже мне. Мидори-сан – прелестная женщина и очень умна.

– Вы думаете, Оми хочет развестись? – Еще один кусок головоломки встал на место.

– О нет, господин, я уверена – он не хочет. Какой мужчина хочет слушаться своей матери? Но это наш закон – ему придется развестись при первом же слове родителей. Даже при том, что у его матери очень плохой характер, она, конечно, знает, что для него лучше подходит. Простите, я хочу быть точной в этом важном деле. Конечно, я не хотела сказать ничего оскорбительного, господин, но сыновний долг перед родителями – краеугольный камень нашего закона.

Торанага обдумывал эту новую мысль, как будто удачную.

– А Анджин-сан? Как он отнесется к Мидори-сан?

– О, господин, если вы прикажете ему жениться… то плохо. Но, прошу прощения, вам нет необходимости ему приказывать.

– Как так?

– Лучше всего… придумать способ, чтобы он сам об этом задумался. А Оми-сану вы, конечно, просто прикажете.

– Конечно. Вы одобряете Мидори-сан?

– О да. Ей семнадцать лет, ее сын – здоровый мальчик, она из хорошей самурайской семьи… родит Анджин-сану прекрасных сыновей. Я думаю, родители Оми-сана будут настаивать, чтобы Мидори отдала своего сына Оми-сану. Если нет – Анджин-сан усыновит его. Я знаю, мой господин симпатизирует ей – Марико-сан поддразнивала его ею. Она очень благоразумная, умная. О да, с ней он будет в безопасности. Ее родители умерли – некому препятствовать ее браку с Анджин-саном.

Торанага обрадовался этой идее. «Я, конечно, огорчу Оми, – подумал он. – Молодой Оми слишком легко станет занозой у меня в боку. Ну, тогда я сам ничего не буду делать, чтобы устроить развод Мидори. Отец Оми изъявит совершенно четкое последнее желание, перед тем как совершит сеппуку… Жена его, конечно, настоит: последнее и важное, что сделает он на этой земле, – добьется, чтобы сын его правильно женился. Мидори будет разведена через несколько дней…»

– А если не она, Фудзико-сан? Что вы скажете о Кику-сан?

Фудзико уставилась на него:

– О, прошу прощения, господин, вы хотите отказаться от нее?

– Я могу это сделать. Так что вы скажете?

– Думаю, Кику-сан может стать идеальной неофициальной наложницей, господин. Она такая красивая и умная… Я понимаю, что она хороша для многих обычных людей… Но извините, пройдут еще годы, прежде чем Анджин-сан сможет получать удовольствие от ее редких талантов – пения, танца, ума… А как жена… – Одним тоном она подчеркивала свое полное неодобрение. – Дамы Плывущего Мира обычно не подготовлены так, как… другие, господин. Их таланты проявляются в другом… Быть ответственным за финансовое положение, вообще за дела самурайского дома – этому не научишься в Плывущем Мире.

– А она может научиться?

Фудзико долго колебалась, что ответить.

– Идеалом для Анджин-сана была бы жена Оми, Мидори-сан, и Кику-сан – в качестве наложницы.

– Могли бы они научиться жить со всеми его… э-э… необычными привычками?

– Мидори-сан – самурай, господин. Это будет ее долгом. Вы прикажете ей. Кику-сан – тоже.

– Но не Анджин-сану?

– Вы знаете его лучше, чем я, господин. Но в вопросах интимных и… ему было бы лучше, конечно, обдумать и решить все самому.

– Тода Марико-сама была бы для него идеальной женой, верно?

– Это неожиданная мысль, господин, – не моргнув глазом ответила Фудзико. – Конечно, они оба чувствовали огромное уважение друг к другу.

– Да, – сухо заметил он. – Спасибо, Фудзико-сан. Я подумаю о том, что вы сказали. Он будет в Анджиро примерно через десять дней.

– Благодарю вас, господин. Если можно, я бы предложила, чтобы во владения Анджин-сана включили порт Ито и курорт Ёкосе.

– Зачем?

– Ито – просто на случай, если порт в Анджиро будет недостаточно большим. Для такого большого корабля может потребоваться стапель побольше.

– Вы уверены?

– Да, господин.

– Вы были там?

– Нет, господин, но Анджин-сан интересовался морем, Вы тоже интересуетесь. Моим долгом было попытаться узнать все о кораблях и мореходстве. Когда мы узнали, что корабль Анджин-сана сгорел, мне захотелось уяснить, можно ли будет построить еще один и если да, то где и как. Изу – прекрасный выбор, господин. Там легко задержать армии Ишидо.

– А почему Ёкосе?

– А Ёкосе – потому, что хатамото следует иметь место в горах, где он мог бы проводить время так, как имеет право ожидать.

Торанага внимательно посмотрел на нее. Фудзико казалась такой послушной и скромной… Но он знал, что она столь же несгибаема, как он, и не отступит ни на йоту, пока ей не прикажут.

– Я согласен. И учту то, что вы сказали о Мидори-сан и Кику-сан.

– Благодарю вас, господин, – почтительно ответила она, радуясь, что выполнила свой долг и перед своим властелином, и перед Марико. Ито было выбрано за его стапеля, а Ёкосе – потому, что Марико сказала, что их любовь по-настоящему началась именно там…

– Мне так повезло, Фудзико-сан, – призналась ей Марико в Эдо. – Наша поездка дала мне больше радости, чем я могла ожидать за двадцать жизней.