Диана удивленно взглянула на него:

– Вы знали моего отца?

Торн медленно кивнул.

– Я был совсем мальчишкой, – рассказал он, – когда впервые увидел его. Я жил два года в замке клана Мак-Элпин. Между вашим отцом и Мак-Элпином вспыхнула ссора, и было решено, что они встретятся на поле битвы. Оба они были смелыми воинами и бились почти двадцать минут, прежде чем один из них был выбит из седла. Это был Мак-Элпин. Его меч отлетел далеко в сторону, он был беззащитен. Я бросился к нему, чтобы помочь подняться на ноги, так как он был в полном боевом снаряжении. Ваш отец также спешился и стоял рядом с мечом в руках. Он легко мог убить нас обоих.

Торн помедлил и отхлебнул вина. Диана нетерпеливо ждала продолжения. Она никогда не видела отца в бою.

Поставив кубок обратно на стол, Торн продолжил:

– Но вместо этого ваш отец подождал, пока Мак-Элпин поднимется на ноги. Я подобрал меч и подал его Мак-Элпину, потом встал рядом, не зная, что делать дальше. И ваш отец сказал: «Лучше отойти подальше, парень. Тебя могут случайно покалечить». И только когда я сделал, как он велел, граф Сиденский вновь поднял меч.

Диана наклонилась вперед.

– И кто же победил? – в нетерпении спросила она.

– Ваш отец. Он храбро сражался и победил по праву. Хотя с тех пор прошло много времени, я, как сейчас, вижу его на поле битвы. – Торн коротко усмехнулся: – Увы, мы всегда были по разные стороны. Но каждый раз я восхищался его мастерством и уважал его умение держать себя. – Он улыбнулся Диане: – Вас удивляет, что мужчина может уважать своего врага?

– Я затрудняюсь ответить, – осторожно сказала Диана. Она сама не знала, может ли полюбить своего врага или по крайней мере уважать его.

– Благодарю вас за то, что вы рассказали мне это. Мы с отцом были очень близки друг другу, – мягко сказала она.

– А с братом – нет.

Она резко подняла голову:

– Почему вы так думаете?

– Не знаю, просто пришло в голову, – он пожал плечами. Потом поднялся и подал ей руку.

Она не сделала и движения опереться на нее. Вместо этого она обхватила руками колено и взглянула на него:

– Уже поздно, милорд. Я считаю, что вы должны оставить меня: мне нужно отдохнуть.

– В самом деле? – спросил он с удивлением.

Она взглянула на него из-под ресниц. Его самоуверенность, сквозившая в позе и выражении лица, разозлила ее. Она крепче сжала руки, чтобы удержаться от соблазна вцепиться в эту чертовски привлекательную физиономию.

Медленно поднявшись на ноги, Диана спросила глухим голосом:

– Неужели вам недостаточно моего унижения? Сколько еще стыда мне нужно вынести, чтобы вы наконец насытились?

От его высокомерия не осталось и следа, и, в замешательстве подняв бровь, он переспросил:

– Унижения? – Он был явно изумлен.

– Вы меня не проведете, милорд. Я прекрасно знаю, кто вы такой.

Он сцепил руки за спиной.

– И кто же я? – спросил он ледяным тоном.

– Мак-Кендрик! – выкрикнула она его имя, как оскорбление.

– Да, и горжусь этим! – ответил он, сверкнув глазами.

Она наклонила голову и посмотрела на него.

– Нечем гордиться! – сладким голосом сказала она.

– Откуда вы знаете, чем может гордиться Мак-Кендрик? – спросил он.

– Если он смог унизить Мак-Ларена, разве не так? – спросила она, подняв бровь.

– Как вы заметили, это было не очень трудно. Поэтому это можно не считать победой.

Она почувствовала, что терпение его истощается и сказала с растущей надеждой:

– Мы, по крайней мере, знаем как вести себя достойно!

– Ха! Особенно ваш брат, который без сомнения знает смысл этого слова!

Ее глаза сузились от гнева:

– Я приказываю вам говорить с уважением о моем брате, он, между прочим, глава нашего клана!

– Я отзываюсь о нем так, как он того заслуживает.

Диана вздохнула: