– Успокойся!

Это едва слышно произнесенное слово было как приказ, и, осознав бессмысленность своих попыток вырваться, Диана решила сохранить силы для бегства.

Когда ее наконец отпустили, она обернулась посмотреть на своего похитителя. И у нее перехватило дыхание. Перед ней стоял золотой рыцарь, которого она до сих пор не могла забыть.

Время, казалось, остановилось, когда Торн вновь взглянул в эти колдовские глаза, серые, как утренний туман Высокогорья. Он словно смотрел с высокой кручи в бездну, и ему захотелось вниз головой броситься в эти серебристые глубины.

Хотя он и помнил ту бесцеремонную девчонку, которая в словесном поединке повергла его на засыпанный тростником пол королевской обеденной залы, но совершенно не ожидал увидеть такую красавицу.

С трудом Торн отогнал от себя заманчивые мысли и сардонически улыбнулся, поняв по ее глазам, что она тоже его узнала.

– Я польщен: вижу, вы не забыли меня, – сказал он.

– Что вам от меня нужно? – требовательно осведомилась Диана.

– Вы хотите сказать, что не знаете о том, что моего брата держат в Сидене? – холодно парировал он.

Она опустила глаза:

– Да, он там.

И вновь посмотрела ему в глаза. Торн опять почувствовал притягательность этих удивительных серых глаз, взгляд которых он не мог забыть. Но он видел в них враждебность, на которую, впрочем, решил не обращать внимания.

– Вы поедете с нами, – грубовато приказал он.

Диана посмотрела на него:

– А вы знаете, что мой брат убьет вас за это?

– Правда? – с явным безразличием отозвался Торн.

Диана отступила на шаг:

– Я никуда с вами не поеду.

Он пожал плечами:

– Делайте что вам говорят.

Жестом отдав приказ одному из своих людей, Торн подождал, пока ему подведут его золотого жеребца. Он вскочил в седло, потом жестом приказал Диане сделать то же, и она покорно села на свою лошадь.

Они быстро поскакали по долинам, болотным пустошам и покрытым льдом небольшим речушкам. Диана была настороже, выискивая малейшую возможность для побега, но ее со всех сторон плотным кольцом окружали Мак-Кендрики.

Они то взбирались на холм, то спускались, и лошадь Дианы шла не так уверенно, как кони воинов, и рука ее, держащая поводья, была менее тверда.

Давно миновал полдень, когда они наконец остановились, чтобы дать отдых лошадям. Кто-то протянул ей кусок холодного мяса и, поедая его, она мысленно оценивала ситуацию. Они находились в небольшой рощице. Хотя земли Мак-Ларенов они уже миновали, до Данмора, куда, как она думала, лежал путь, было еще много часов пути. С каждой милей надежда на побег таяла. Но она должна сбежать.

Доев тонкий кусок мяса, Диана взглянула на своего похитителя. Он в этот момент проверял подпругу на своей лошади и не обращал на нее внимания. Другие тоже не следили за ней.

Банрих привязали вместе с другими лошадьми, и девушка все равно не смогла бы добраться до нее незамеченной. Диана могла попытаться сбежать, но знала, что будет поймана, прежде чем спрячется в долине за деревьями.

Но если она не может сбежать, ей нужно бороться. Кинжал все еще был при ней, на поясе. Или ее похититель не заметил его под тяжелой накидкой, или решил, что он не опасен.

В это мгновение Диана заметила, что граф шагнул к ней. Времени для раздумий не оставалось, и она быстро приняла решение. Сбросив накидку, она оставила ее лежать на земле. Потом вынула свой кинжал. Удивленный действиями своей пленницы, Торн резко остановился, не делая, впрочем, попытки достать свое оружие.

– Если я выиграю бой, – сказала Диана, – вы освободите меня. – Она вызывала его на поединок решительно, не отводя взгляда.

– Ах ты наглая девчонка! – разозлился он. Но сцена была такой уморительной, что он не мог удержаться от смеха. – Так ты собираешься сражаться со мной?! – воскликнул он. Подбоченившись, он изучающе смотрел на нее.

Его воины стояли вокруг и улыбались. Ни один из них даже не подумал вступиться за него, глядя на эту тоненькую как прутик девушку. Это было равносильно оскорблению, чего бы он не снес никогда.

– А вы считаете, что такого мастера меча, как вы, невозможно победить? – Она пыталась поддеть его своим ехидством, скрывая растущее замешательство.

– Хватит глупостей! – взорвался он. Но, шагнув вперед, вдруг почувствовал, как кончик кинжала коснулся его шеи.

Его люди разом заговорили, никто уже не улыбался.