возвышающиеся вдоль стен позади стула. Она была высокой, ее кожа была цвета сильного загара; лицо с большими черными глазами как будто выглядывало из густой копны черных волос — женщина выглядела необычно и привлекательно. На вид ей было не больше тридцати.
Джоанна подошла к столу, сняла перчатки и достала из кармана почтовую открытку. Она посмотрела на табличку с именем библиотекаря, мисс Остриен, укрепленную в стоящей на столе рамке, и на стопку книг, поверх которой лежали длинные тонкие пальцы чернокожей женщины, стоявшей на несколько футов в стороне. «Отделенная голова» Айрис Мердок, «Я знаю, почему поют птицы в клетке», «Волшебник». Джоанна бросила взгляд на почтовую открытку. Книга «По ту сторону свободы и достоинства» Скиннера[25] оставлена для нее до 12 ноября. Джоанне захотелось сказать что- нибудь дружеское и приветливое — темнокожая женщина была, по всей вероятности, женой или дочерью главы чернокожего семейства, о котором упоминала дама, раздающая подарки вновь прибывшим, — и вместе с тем она опасалась, что это будет истолковано как проявление либерально-покровительственного отношения со стороны белого человека, что вызывало у большинства цветных аллергическую реакцию. А заговорила бы она с этой женщиной, не будь она чернокожей? Наверняка в ситуации, подобной этой, заговорила бы…
— Мы, если захотим, можем уйти отсюда, прихватив с собой все что угодно, — внезапно сказала чернокожая женщина.
Джоанна улыбнулась ей и ответила:
— Именно так нам бы и следовало поступить, может, это приучило бы ее сидеть на рабочем месте. — Кивком головы она показала на кресло библиотекаря.
Чернокожая женщина улыбнулась.
— Ее кресло всегда пустует? — спросила она.
— Вы знаете, я никогда раньше не попадала в такое положение, — пожала плечами Джоанна. — Но я обычно приходила сюда в конце дня по субботам.
— Вы недавно в Степфорде?
— Три месяца.
— А я всего три дня, — сказала темнокожая.
— Надеюсь, вам понравится здесь.
— Думаю, что да.
Джоанна протянула руку.
— Я Джоанна Эберхарт, — сказала она, улыбаясь.
— Рутанн Хендри, — представилась темнокожая женщина и, улыбаясь, пожала руку Джоанны.
Джоанна склонила голову набок и, сощурив глаза, сказала:
— Мне знакомо это имя. Я уже где-то сталкивалась с ним.
Женщина улыбнулась.
— У вас есть маленькие дети? — спросила она.
Джоанна озадаченно кивнула.
— Я написала детскую книжку «У Пенни возник план», — объяснила темнокожая женщина. — Она у них есть; первое, что я сделала, это заглянула в каталог.
— Ну конечно, — воскликнула Джоанна. — Ким принесла ее из библиотеки примерно две недели назад! И книга ей очень понравилась! Мне тоже. Так хорошо прочитать книгу, в которой девочки заняты чем-то еще, кроме приготовления чая для своих кукол.
— Пропаганда замедленного действия, — улыбнувшись, сказала Рутанн Хендри.
— Иллюстрации в книге ведь тоже ваши? — спросила Джоанна. — Они замечательные!
— Спасибо.
— Сейчас вы работаете над новой книгой?
Рутанн Хендри кивнула.
— Практически я уже обдумала следующую книгу, — сказала она. — Но начну работать над ней, как только мы устроимся на новом месте.
Наконец из глубины комнаты вышла, прихрамывая, мисс Остриен.
— Прошу прощения, уважаемые дамы, по утрам здесь обычно бывает мало народу, вот я решила поработать в офисе. Надо будет все-таки приобрести сигнальный колокольчик, чтобы посетители могли вызывать меня. Здравствуйте, миссис Эберхарт. — Она улыбнулась Джоанне и Рутанн Хендри.
— Приветствую вас, — отвечала Джоанна. — А эта дама — писательница. Помните книгу «У Пенни возник план»? Знакомьтесь, это Рутанн Хендри.
— О? — Мисс Остриен тяжело опустилась в кресло и вцепилась в его подлокотники пухлыми розовыми ручками. — Это очень популярная книга, — сказала она. — У нас было два экземпляра на абонементе, и оба остались у читателей. Они, представьте себе, не пожелали их возвращать, а нам взамен пришлось покупать новые.
— Мне нравится ваша библиотека, — сказала Рутанн Хендри. — Можно мне записаться?
— Вы живете в Степфорде?
— Да. Только что переехала сюда.
— Тогда добро пожаловать, мы будем рады видеть вас среди наших читателей, — ответила мисс Остриен. Она выдвинула ящик, достала из него белую карточку и положила ее рядом со стопкой отобранных книг.
У стойки закусочной в центре было почти пусто; неподалеку устроились два телефонных монтера. Рутанн помешивала ложечкой кофе и вдруг, в упор посмотрев на Джоанну, спросила:
— Скажите мне, пожалуйста, вот что: много ли было пересудов, когда мы решили купить здесь дом?
— Лично я ничего не слышала, — ответила Джоанна. — В этом городе молва и слухи быстро не распространяются, какими бы они ни были. Здесь нет мест, к которым жители испытывали бы подлинный интерес, ну разве что Ассоциация мужчин.
— С ними нет проблем, — сказала Рутанн. — Ройал приедет завтра вечером. Но женщины из соседних домов…
— Послушайте, — успокоила ее Джоанна, — это не имеет ничего общего с тем, что вы цветные, поверьте. Они так относятся ко всем. Нет времени, чтобы выпить с вами чашечку кофе, так? Никак не оторваться от домашних дел?
Рутанн кивнула.
— Меня-то это не сильно трогает, — сказала она. — Я абсолютно самодостаточна; иными словами, я никогда не примыкала к движению за права цветных. Но я…
Джоанна рассказала ей о степфордских женщинах, о том, что Бобби даже решила переехать отсюда, чтобы не уподобиться им.
Рутанн улыбнулась.
— Ну знаете, пока не существует на свете ничего, что могло бы превратить меня в
— Я жила жизнью отшельницы, когда писала «Пенни», — поведала Рутанн. — Но позвоню вам обязательно.
— И я вам позвоню, — обещала Джоанна. — Если мой звонок будет не ко времени, просто скажите об этом. Я хотела бы познакомить вас с Бобби. Уверена, вы понравитесь друг другу.
По пути к машинам — они оставили их перед зданием библиотеки — Джоанна заметила Дэйла Коуба, который наблюдал за ней, стоя невдалеке. Он держал на руках скульптуру ягненка, а рядом с ним группа мужчин сооружала ясли неподалеку от здания Исторического общества. Они издалека поприветствовали друг друга; он глазами указал ей на ягненка, еще раз кивнул и улыбнулся.
Она объяснила Рутанн, кто это такой, и спросила, знает ли она о том, что Айк Мацард тоже живет в
