Дейнджерфилду).

— Итак, джентльмены, вы по ошибке арестовали не того, кого нужно, и ранили меня при попытке самозащиты… Напали четверо на одного, в результате чего погиб один из ваших сообщников… Чего еще вы хотите?

— Вы должны проследовать за нами в городскую тюрьму, сэр. Там вы будете заключены под стражу.

— Доктор Тул, надеюсь, сможет перевязать мне рану?

— Несомненно, сэр.

— Превосходно! Что еще?

— У входа стоит карета: будьте любезны сесть в нее, сэр.

— Опять-таки превосходно. Но позвольте мне, сэр, сделать одно замечание. Я подчинюсь, сэр, насилию с вашей стороны и вопреки собственной воле отправлюсь с вами, однако решительным образом предупреждаю вас, мистер Лоу, и вашу достопочтенную свиту, состоящую сплошь из головорезов и чемпионов по боксу — сколько их тут? — два, четыре, пять, целых шесть, клянусь честью, считая джентльмена, лежащего на полу, вы, сэр, седьмой по счету — и все семеро навалились на одного пожилого человека — ха-ха-ха! Так вот, я самым решительным образом предупреждаю вас, сэр, что вы ответите за это бесчинство и жестоко поплатитесь за все последствия.

— Осмотрите раненого. Боюсь, он не выживет, — прервал его Лоу.

Раненый тем не менее пришел в чувство, однако из-за мучительной боли мог говорить только шепотом. Его приподняли и прислонили спиной к стене.

— Вы предписываете арестовать человека, который, по моим сведениям, давно мертв, и заявляетесь ко мне: это типично для ирландского правосудия, сэр; но не позволите ли мне — да не будет это сочтено за чрезмерную назойливость — полюбопытствовать, какое именно преступление совершило разыскиваемое вами лицо, ввиду чего вам угодно было меня подстрелить?

— Вчитайтесь в ордер, сэр: покушение на жизнь доктора Стерка.

— Вот как? Дальше некуда! Я намерен выложить пятьсот гиней, лишь бы он заговорил, так что скоро вы убедитесь, сэр, сколь дорого обойдется вам ваша ошибка. — В голосе Дейнджерфилда, продолжавшего фальшиво улыбаться, прозвучала угроза.

— Что ж, я готов пойти на этот риск, сэр, — отозвался Лоу с невозмутимой усмешкой.

Шум, поднятый во время недолгой схватки, переполошил слуг и разжег в них любопытство. В дверях показались бледные, испуганные лица. Запах пороха, кровь, взбудораженная толпа, наконец, зрелище улыбающегося, несмотря на увечье, хозяина повергли миссис Джукс в ужас: она залилась слезами и разразилась бессвязными жалобами.

— Будьте добры, сэр, мне нужны ваши ключи, — произнес мистер Лоу.

— Минутку… Послушайте, Джукс, — обратился Дейнджерфилд к домоправительнице, — прекратите стенания — вы, глупая! (Экономка причитала во весь голос.) Это ошибка, уверяю вас, я вернусь через час. А пока, вот мои ключи; пусть мистер Лоу — он стоит вон там — воспользуется ими по своему усмотрению. Все мои бумаги, сэр, — бросил он в сторону Лоу, — в вашем распоряжении. Слава Богу, скрывать мне нечего. Налейте мне в этот бокал немного портвейна.

Дейнджерфилд отхлебнул глоток и явно приободрился, до этого казалось, что он вот-вот упадет в обморок.

— Прошу прощения, джентльмены, может быть, выпьете вина?

— Нет, сэр, благодарствуйте… Буду признателен, если вы передадите мне ключи. — Лоу повернулся к миссис Джукс.

— Да, конечно, отдайте их, — распорядился Дейнджерфилд.

— Каким ключом открывается комод, что стоит напротив окна в спальне вашего хозяина?

Лоу оглянулся на Дейнджерфилда, тот, казалось, усмехнулся еще язвительней и с убийственной вежливостью проговорил:

— Если миссис Джукс это неизвестно, я буду счастлив указать вам самолично.

Сдержанным кивком мистер Лоу выразил пленнику признательность за его готовность к услугам и последовал за миссис Джукс в хозяйскую спальню; там напротив окна высился старый комод.

— Где же капитан Клафф? — нетерпеливо спросил Лоу.

— По пути сюда он заглянул к себе, — ответил кто-то из присутствующих, — и обещал догнать нас с минуты на минуту.

— Что ж, будьте любезны, мадам, покажите мне ключи от этих ящиков.

Лоу принялся выдвигать ящики, начиная с верхнего, и тщательно исследовал содержимое каждого на ощупь, держа свечу в левой руке; всякий раз, переходя к следующему ящику, он разочарованно хмыкал.

Тем временем в малой гостиной появился доктор Тул, вызванный к искалеченному владельцу Медного Замка. Бледное, сосредоточенное лицо обычно суетливого медика выражало потрясение, испытанное им при внезапной метаморфозе, которая постигла видную персону Чейплизода.

— Вы застали меня в довольно-таки забавной ситуации, доктор Тул, — произнес своим обычным тоном мистер Дейнджерфилд, в лице его, покрытом каплями холодного пота, не было ни кровинки. — Я нахожусь под арестом у себя дома, меня обвиняют в покушении на человека, ради которого я потратил пятьсот гиней, лишь бы он вернулся к жизни и смог заговорить; самого меня едва не отправили на тот свет мировой судья со своей прозорливой свитой… ха-ха-ха! У меня немного болит рука, сэр; не сочтете ли вы возможным оказать мне некоторую помощь?

Тул приступил к делу с гораздо меньшей словоохотливостью, нежели ему было обычно свойственно, время от времени искоса бросая взор на достопримечательного пациента: так любопытствующие разглядывают иногда что-либо ужасное или отталкивающее.

— Наверняка сломано, — заметил Дейнджерфилд.

— Да, сэр, похоже… пуля в предплечье, сэр… Гм, да… Впрочем, она под самой кожей, сэр.

Надрез острым скальпелем — и пуля, подхваченная доктором, перекочевала на клочок корпии, который лежал на столе возле бокалов. Тул приложил клейкий пластырь и соорудил лубок; по его указанию перепуганная кухарка разорвала одну из хозяйских рубашек на бинты для перевязок; со своим нелегким заданием доктор справился быстро и как нельзя более ловко.

Тем временем явился Клафф. Он дулся и вместе с тем важничал, будучи привлеченным в качестве свидетеля; поводом послужили две-три реплики, небрежно и, если хотите, доверительно оброненные им за общим столом, где случилось присутствовать Лоу; капитан и не подозревал, что его рассказ хоть каким-то образом поможет пролить свет на загадочное происшествие со Стерком. Вероятно, капитан ничуть не возражал бы против того, чтобы выступить свидетелем в данном случае, если бы при этом на свет божий не всплывали обстоятельства катастрофического плавания в компании Паддока, воспоминания о которых капитан не мог не полагать малоприличествующими ему — столь достойному члену общества и не менее бравому офицеру.

— Да, комод, очевидно, тот самый; пожалуй, точно тот; мистер Дейнджерфилд лишь слегка наклонился; ящик, должно быть, самый верхний или следующий, чуть пониже. Предмет был не длиннее барабанной палочки, походил на кнутовище, с пружинкой; он легко сгибался, когда Дейнджерфилд вытирал его полотенцем, а ручка была схвачена металлическими кольцами — штука страшно увесистая.

Ящики комода проверили снова, вынув из них все содержимое, и капитан Клафф, сочтя неподобающим для солдата присутствовать при подобной процедуре, молча развернулся и с величественным видом покинул комнату.

— Куда же она девалась, мадам?

Лоу неожиданно приступил к миссис Джукс, вперив в нее строгий испытующий взгляд. По непонимающе-растерянному виду домоправительницы можно было без труда заключить о ее непричастности к делу.

— Ничего такого я у мистера Дейнджерфилда сроду не видела, — решительно заявила миссис Джукс. — В этом комоде от моего глаза ничего не укроется, сэр; ключ, если им не пользуются, всегда при мне; похоже, вы говорите о хлысте для верховой езды, ручка была опоясана кожей; хозяин и вправду хранил его здесь.