свою сумку, беспомощно плясала вместе с лошадью, которая кружилась не месте.

— Надо посильнее упереться в стремя, тогда у вас получится, — посоветовала Шарлотта.

Микаэла снова и снова подпрыгивала, чтобы попасть на спину лошади — она казалась ей недостижимо высокой. И вдруг какая-то посторонняя сила подбросила ее в воздух, Микаэла вихрем взлетела — и оказалась в седле. Поправив свою шляпку, она оглянулась. Возле ее лошади стоял длинноволосый незнакомец. В руках он держал объявление, которое Микаэла только что повесила в лавке мистера Брея. Незнакомец протянул ей листок.

— Вам мешает мое объявление? — спросила Микаэла.

— Нет, — ответил незнакомец бесстрастно. — У меня ответ на него.

Дом, к которому Микаэлу привел незнакомец, чье имя все еще ей было неизвестно, находился в некотором удалении от Колорадо-Спрингс. По дороге она старалась приспособиться к этому новому способу передвижения — на лошади по кличке Медведь, а длинноволосый шагал медленно рядом, и возле него бежала ручная овчарка.

Дом стоял в идиллическом местечке, среди нетронутой природы, и был окружен высокими деревьями. Летом они давали бы щедрую тень. Заметно было, что здесь вот уже несколько лет не обитала ни одна живая душа. И сам дом казался довольно запущенным. Все это мало соответствовало тому идеалу, каким Микаэле виделось в мечтах место ее будущей врачебной деятельности. И конечно, не выдерживало никакого сравнения с теми современными помещениями, к которым Микаэла привыкла в Бостоне, не говоря уж о гигиенических условиях.

Микаэла осторожно слезла с лошади и подошла поближе к деревянному дому.

— Сколько вы хотите за него? — спросила она, поднимаясь по лестнице на веранду.

Мужчина пожал плечами:

— Доллар в месяц.

Микаэла открыла дверь дома. В скудном свете, проникавшем сквозь закрытые ставни, она пыталась рассмотреть мебель и утварь. Внутри ей показалось довольно уютно. Она наконец решилась и кивнула длинноволосому в знак согласия:

— Я беру его.

Затем она поставила сумку на лавку возле двери и вынула из нее ту самую медную табличку, которая на двери их общей с отцом приемной висела с именем отца. «Доктор М. Куин. Врач» — можно было прочесть на ней. Она приложила ее к деревянной стене возле двери. Полированная медь резко контрастировала с обветшалым деревом.

— Как вам это нравится? — спросила Микаэла своего спутника, в радостном волнении ожидая его ответа.

Он опять пожал плечами:

— Пожалуй, не очень подходит для этого места.

Микаэла еще раз посмотрела на табличку и, вздохнув, убрала ее обратно в сумку. Похоже, хозяин дома был прав.

Солнце стояло уже высоко в небе, но и сегодня погода обещала быть не такой жаркой, как в день приезда Микаэлы. Как это часто бывало, едва только кончилась зима, на Колорадо обрушилась жара. По растительности, однако, было видно, что весна только вступила в свои права. Первые зеленые листочки едва проклюнулись на деревьях.

Вещи Микаэлы — сегодня она переселялась в новое жилище — занимали в повозке совсем мало места. Все имущество, с которым доктор Куин переезжала, состояло главным образом из ее дорожного багажа. И лишь по совету энергичной вдовы Купер Микаэла купила у одного фермера несколько кур.

Молодой докторше показалось забавным и несколько неожиданным, что теперь ей придется не только заниматься медициной, но и приобрести некоторые познания в сельском хозяйстве.

Клетки для кур находились вместе с дорожными сумками у задней стенки повозки, и дети вдовы Купер позаботились, чтобы в пути груз не выпал из-за выбоин и неровностей дороги.

Закутавшись в шерстяной платок, Шарлотта Купер сидела на козлах своей повозки и умело управляла лошадьми. На голове у нее была большая мужская шляпа.

— Я бы убила Салли за это! — сердилась она, осторожно направляя повозку. — Так он действительно оставил вас одну искать обратную дорогу в город? Это просто неслыханно! Микаэла засмеялась:

— Ну вот, теперь я наконец узнала, как зовут этого человека.

Она сидела рядом с вдовой Купер и с высоты качающейся повозки осматривала окрестности, которые должны были стать ее новой родиной.

— Этому Салли даже не пришло в голову представиться. И я не стала расспрашивать его, потому что боялась, как бы он не отказался от своего предложения, если я буду слишком настойчива.

Шарлотта покачала головой.

— Можете мне поверить, я очень сочувствую людям, пережившим удары судьбы. Но личные невзгоды еще не причина для того, чтобы забыть о приличиях и порядочности. — Она энергично потянула поводья.

— Как это получилось, что он сдает полностью оборудованный дом? — спросила Микаэла, не обратив особого внимания на слова спутницы. Ее взгляд скользнул по окрестным горам, резко выделявшимся на фоне безоблачного голубого неба. — Почему он сам там не живет?

— Он жил там недолго, — ответила Шарлотта. — Салли приехал сюда после великой золотой лихорадки. Он был рудокопом, и случилось то, что случается обычно с молодыми людьми в расцвете лет. — Она вздохнула и рассмеялась. — Едва приехав, он увидел дочку Лорена Брея Абигейл, действительно красивую девушку. Влюбился и женился на ней.

Микаэла удивилась:

— Так он зять Лорена Брея? Сегодня утром в лавке мне показалось, что они вообще не знакомы друг с другом.

— Лорен считает Салли виноватым во всех несчастьях. Абигейл умерла при первых родах. Моего умения акушерки не хватило для этого тяжелого случая. Я сделала все, что было в моих силах, и все же нам пришлось послать за врачом в Денвер. Но когда он наконец приехал, было уже поздно для Абигейл — и для ее ребенка тоже. — Шарлотта развела руками.

Микаэла удрученно молчала. Не в первый раз ей приходилось слышать о таких ударах судьбы, а иногда самой предотвращать их. И она от души посочувствовала сейчас этому едва знакомому человеку. В памяти Микаэлы еще свежа была кончина отца, и она понимала, что у Салли жестокий удар судьбы отнял все то, что составляло его жизнь — его любовь.

Микаэла откашлялась.

— И где же он теперь живет? — спросила она спустя минуту, когда Шарлотта уже направляла повозку к дому.

— Он присоединился к шайонам. Кажется, только у них он находит хоть какое-то утешение.

Вскоре Шарлотта остановила лошадей. В отдаленной от мира долине стоял перед ними дом Салли как хранилище тихих воспоминаний.

Вдова Купер и ее дети помогли Микаэле распаковать вещи и привести в порядок новое жилище. Снова молодой докторше пришлось признать, что ее прежняя городская жизнь в Бостоне несравнима с буднями в Колорадо-Спрингс. Дети, которые тут выросли, в практической жизни были намного опытнее, чем она.

Вместо слуг, которые в доме ее родителей следили за чистотой и порядком, Микаэле пришлось самой взяться за веник и тряпку. В результате поднялось такое облако пыли, что стало почти невозможно дышать. Увидев это, вдова Купер молчаливо вмешалась: она просто сбрызнула сначала половицы водой.

Пока Мэтью, как самый взрослый, с помощью молотка и пилы заделывал разошедшиеся доски на полу, Колин оборудовала курятник и показала Микаэле, как забирать яйца, не будоража кур и не подвергаясь атаке острых клювов. А маленький Брайен тем временем тщательно обследовал медицинскую сумку