– Погодите, я проверю, можно ли идти, – пробормотал Миус, оставляя свою корзинку и ужом выскальзывая за дверь. За дверью мелькнул навес с тюками тканей и бочками краски, и толстопузая лодка, качающая на волнах.

Земляне остались одни в кромешной темноте. Комнатка вздрагивала и дурно пахла, – где-то здесь, за стеной, располагалась фабрика, где ткачи и ткачихи с воспаленными глазами шлихтовали нити и качали тяжелые колыбельки баттанов.

– Черт, где этот проклятый… – начал Стависски и осекся, схватившись за горло. Невыносимая резь обожгла глаза, темнота завертелась волчком, и Стависски потерял сознание.

Прошло пять минут.

Дверь приоткрылась, и за ней возник все тот же кусочек неба, помост и лодка. Управляющий Миус заглянул внутрь и посветил факелом. Миус был в маске, плотно прикрывавшей лицо, и толстый матерчатый хобот соединял маску с коробочкой, полной активированного угля.

Четверо грузчиков (также нацепивших видимо непривычные для них противогазы) с ужасом глядели на неподвижно лежащих чужеземцев и корзинку, оставленную Миусом на полу. Из корзинки шел легкий дымок. Миус подхватил корзинку и зашвырнул ее в воду.

Грузчики потащили неподвижные тела к лодке.

– Быстрее, быстрее, – суетился у лодки Миус. Он уже снял противогаз и теперь ловил бледными губами воздух

– В любую минуту сюда могут прийти…

Один из грузчиков схватил Миуса за рукав.

– Где шестой?

Миус побледнел. Что-то непоправимо обрушилось в мире.

– Как – шестой? – выговорил он. – Их было шесть….

Или – не было? Миус тщетно пытался вспомнить, сколько чужеземцев было в зале, когда он прибежал к ним со своей вракой… Точно! Не было! И кого – Ванвейлена!

– Вспомнил, – сказал Миус, – один к девке пошел, он к отдельной девке пошел, за ворота…

Грузчик бросился к ближайшему чужеземцу, чтобы спросить, где пропавший товарищ, приподнял его за голову:

– Ах, негодяй, дрыхнет, как лягушка зимой!

Грузчик хрипло выругался. Миус трясся от страха.

– Умоляю, – если сюда придут…

Грузчик махнул рукой.

Чужеземцев сунули в мешки, кинули в лодку под тюки с тканью и поскорей отпихнулись от пристани багром. На корме рыжий грузчик ругался на чем свет стоит. Араван Баршарг велел не просто арестовать варваров, но сделать так, чтобы господин Даттам не смог проведать, куда они делись, и следовательно, не имел бы лишней причины ссориться с араваном Баршаргом.

Операция была задумана блестяще: чужеземцы поймались на собственной подозрительности. Рыжий грузчик полагал, что надзиратель слупил с них за это сотню желтеньких. А уж какой там храмовой хреновиной Миус обкурил чужеземцев – об этом было лучше не думать.

А вот один пропал. А между тем араван велел схватить всех шестерых до завтрашнего утра, до совета пяти. За это сулил: чин референдария – рыжему Шаллоку, двести ишевиков премии – остальным стражникам. И надо же было послушаться глупого начальственного распоряжения: обезразумить пленников, не расспросив их.

– Вот что, – сказал рыжий Шаллок управляющему, – он не мог далеко уйти, мы его сейчас разыщем. А ты, – обратился он к одному из товарищей, – по дороге подбери кого-нибудь поприглядней, оприходуй как чужеземца да смотри, чтобы в сознание до завтра не приходил. А завтра мы его заменим настоящим.

Поздно ночью, после бешеной скачки курьера, араван Баршарг получил донесение об аресте шестерых чужеземцев и мешочек со снятыми с них талисманами. Мешочек сопровождало письмо управляющего Миуса с именами и характеристиками. «Клайд Ванвейлен у них за главного чиновника, Сайлас Бредшо – за проверяющего. Остальные – челядь».

Имелась и приписка, не относящаяся к делу: «Если бы господин араван счел возможным смягчить участь моего невинного брата…»

Вечером Бредшо привезли в столицу, и, пока его тащили на шесте, он сумел упросить стражника, чтоб тот сыскал Даттама, и назвал имя: Сайлас Бредшо.

Его втолкнули в камеру. Камера была оборудована охапкой гнилой соломы и крюком на стене. На крюке висел человек, и еще трое сидели в колодках, привинченных к полу. Для Бредшо встроенной колодки не нашлось, ему забили железкой руки и кинули так, без еды и воды.

Бредшо лежал в полуобмороке, когда среди ночи его разбудил дикий вопль и отблески костра где-то во дворе.

– Что это? – ужаснулся он.

– А! Небесного шпиона варят, – равнодушно сказал тот, кто висел на крюке (его подвесили за буйство: нахамил стражнику). – Чтоб завтра поминок не портить.

Бредшо вовремя сообразил, что небесный шпион – это из Небесного Города, из столицы.

Вскоре зашумело, зачавкало: в камеру прибежал ярыжка и пополз от двери на брюхе:

– Господин! Извините! Господин Даттам приказал немедленно вас освободить! Ах, Великий Вей, какая вышла ошибка!

«Как-то я объяснюсь с Даттамом», – подумал Бредшо.

Ярыжки был в панике, потому что человек с ключами от наручников ночью ушел. Схватились было за напильник, а потом повели в кабинет к начальству, где вторые ключи.

В кабинете стоял запах поминальных благовоний. Стены были спешно затянуты белыми траурными коврами с серебряной вышивкой. Там же стоял стол, наполовину укрытый ширмой, через всю ширму золотая гранатовая ветка. В западном углу боги, вызывающе роскошные: яшмовый Бужва в парчовой куртке, старец Курута о четырех головах, черепаха Шушу – золотой панцирь, рубиновые глазки.

Навстречу Бредшо поднялся беловолосый и голубоглазый чиновник в камчатом кафтане, расшитом золотыми пчелами:

– Прошу прощения, господин Бредшо, я не знал, что вы так дружны с Даттамом.

Бредшо едва держался на ногах: он не ел и не пил уже сутки. «Пчелы, пчелы – у кого же из чиновников провинции кафтан должен быть вышит пчелами, – зашевелилось в голове. – Постойте, неужели это сам Баршарг?»

На дворе раздался новый горестный вопль небесного шпиона, которого бросали в кипяток.

Баршарг вежливо, до пола, кланялся Бредшо.

– Вам все вернут. Это ваше?

В руках Баршарга оказался подаренный Даттамом кошелек и плащ. Бредшо кивнул.

– Ваше?

Араван Баршарг держал в руках легкий лазерный пистолет «Стар-503», в просторечии именуемый «маслобойка», который ярыжки извлекли из кармана неудачливого чужеземца. Бредшо настроженно кивнул. Трудно сказать, за что мог сойти «Стар», но выстрелить из него чиновник не мог, – по крайней мере, не отключив блок распознавания пользователя.

– И это тоже ваше?

Баршарг отдернул занавеску. Там, на подставке, как вытащенная из воды белуга, лежал переносной ракетный комплекс «Изис», способный поражать танки с полевой защитой брони, огневые точки противника на расстоянии до сорока километров, и даже челноки в атмосфере. Излишне говорить, что «Изисов» с собой у землян не было. «Иризы» были только на корабле.