Когда подступает душевная мука,
Когда в Локапале поселится скука,
То смертный, чей дух воспарял, пламенея,
Чье сердце удара перуна сильнее,
Навеки покинув земную дорогу,
Отдаст свою душу уставшему богу –
Чтоб пламенность эта, чтоб это Горенье,
Мешало души Миродержца старенью,
Чтоб честь не линяла, чтоб совесть не слепла,
Чтоб феникс отваги поднялся из пепла,
Чтоб щедрость дарила, чтоб радость явилась…
Чужое Горенье своим становилось!
Вот так Миродержец с судьбою большою
Лечил свою душу чужою душою,
И крепла опять сердцевина больная –
Не зная, не зная, не зная, не зная…
ЭХО ДРЕВНЕЙ КЛЯТВЫ
Клянусь я днем начала мира,
Клянусь я днем его конца,
Клянусь я памятью Мунира,
Божественного кузнеца;
Клянусь землей и синим небом,
Клянусь водой и теплым хлебом,
Клянусь я непроизнесенным,
Последним именем Творца;
Клянусь…
ЧУЖАЯ ЛЕГЕНДА
…То не буря над равниной,
То не ветер тучи гонит,
Не гроза идет, стеная,
Разрывая небо в клочья –
То вошел в туман проклятый
Тот, Кто с Молнией Танцует,
Десять дней бродил в тумане,
На одиннадцатый вышел.
Ай, иное –
обойди стороною!..
Что он видел в том тумане,
Что он слышал в черно-сизом –
Все осталось в сердцевине
Мглы томительно-бесстрастной.
Все осталось, где досталось,
Память, мука и усталость,
Да клинок остался в сердце,
Меч в груди его остался.
Ай, иное –
мир плывет пеленою!..
Был тот меч не из последних,
Жадно пил чужие жизни,
С Тем, Кто с Молнией Танцует,
