ей нужен мотив. Что может, к примеру, иметь против Сергея Зайцева Зинаида Терентьевна Абрикосова? Судя по полному ФИО, это дама преклонного возраста…
Василиса достала мобильный телефон и позвонила по указанному номеру. За свое инкогнито она не опасалась, у нее на телефоне стоял глобальный антиопределитель, подаренный мужу Руслану после взаимодействия со спецслужбами страны.
– Зинаида Терентьевна?
– Да, а что? – Голос действительно выдавал преклонный возраст.
– Здравствуйте. У нас в стране грядет очередная перепись населения, сегодня мы собираем предварительные сведения. Мне поручено узнать возраст жительницы нашего города с такой красивой фамилией и таким замечательным именем!
– Правда, что ли? – довольно удивилась дама. – Шестьдесят четыре года. А что?
– Ничего, большое вам спасибо! – Василькова отключилась.
Если дела так пойдут дальше, она с легкостью справится с заданием за короткий срок. Итак, Зинаиду Терентьевну Абрикосову можно смело вычеркивать из списка подозреваемых. Не до такой степени был пьян Зайцев, чтобы бросаться на пожилую даму и тащить ее целоваться под лестницу.
Кого же он мог утащить? «Леночка Хрусталева», – прочитала Василиса в списке и набрала ее номер.
– Госпожа Хрусталева?
– Ну, я, – ответил вздорный молодой голосок уже оперившегося создания, прекрасно осознавшего неземное предназначение царить над миром мужчин.
– Вам звонят из модельного агентства «Элит– прожект». Мы заинтересовались вами, уточните, пожалуйста, ваш рост!
– Из модельного агентства?! – Девица едва не лишилась чувств. – Боже мой! Я даже не надеялась!
А как вы на меня вышли?! Через Вовку Барометра или через Женьку Присоску?!
– Девушка, я не знаю, откуда у руководства ваши координаты, – отточенным голосом строгой секретарши заявила Василиса. – Мне поручено уточнить ваш рост, я и уточняю.
– Запишите, – восторженно прокричала Леночка Хрусталева, – один метр пятьдесят пять сантиметров! А на шпильках – один метр пятьдесят пять сантиметров и каблук!
– Спасибо, – разочарованно протянула Василиса и отключилась.
Вычеркивать Хрусталеву?
Нужно дождаться вечера и попытаться встретиться с пострадавшим. Если в результате удара из его мозгов вылетела память, работу по списку можно будет продолжить подобным образом.
Светлана Селиванова после напряженного трудового дня пробиралась к дому перебежками. Опасаясь еще одного нападения, она не стала заходить в подъезд одна, как ей советовала Василиса, подождала людей. Первым человеком, встретившимся ей на пути, стала каланча-фурия с нижнего этажа. Завидев Селиванову, исчадие ада, взбаламутившее против нее соседей, демонстративно отвернулось. В другой раз Светлана ни за что не пошла бы за фурией следом, но не сегодня. Сегодня она прошмыгнула за каланчой в подъезд и устремилась на лестницу. Но та тоже не стала пользоваться лифтом, кряхтя и сопя, принялась взбираться наверх пешком. Это вызвало у Селивановой стойкое подозрение, касающееся маниакальных наклонностей соседки.
Фурия дошла до своей квартиры и открыла дверь ключом. Все так же презрительно глядя на Селиванову, хмыкнула и скрылась в квартире. Светлана постояла несколько секунд и решила действовать. Она смело нажала на копну звонка и не отпускала ее до тех пор, пока фурия не открыла дверь.
– Рузанна Самсоновна! – прокричала в разгневанное лицо Селиванова. – Я знаю, что вы делали вчера вечером!
Фурия побледнела и захлопнула перед Селивановой дверь.
– Стерва, – пробормотала та растерянно. – Теперь точно меня пришибет, нужно быть вдвойне осторожной…
Она повернулась и собралась подниматься наверх, но внезапно дверь соседки распахнулась и сильная, костлявая рука затащила ее вовнутрь. Селиванова тоскливо бросила мимолетный взгляд на лестничную клетку, где еще секунду назад чувствовала себя свободным человеком, и мысленно попрощалась с неудавшейся жизнью.
– Молчите, прошу вас, – шипела ей на ухо фурия, – я умоляю вас, только молчите! Никому ни слова!
Она затащила ее в комнату и бросила в кресло.
Светлана огляделась: комната этажом ниже практически не отличалась от ее холостяцкого жилища. Скромная мебель не сверкала итальянскими лейблами, а громко кричала о своей принадлежности магазину «Икея», большой телевизор был не плазменным, ковры на полу – искусственными. Слишком усредненный достаток. Сразу видно, денег на хорошее огнестрельное оружие нет, приходится действовать подвернувшимися под руку Амурами.
Скудная растительность на подоконнике сообщала о том, что хозяйка квартиры не любит все живое, а зачахший кактус молил о пощаде, торча во все стороны иголками. Светлана решила не сдаваться на милость врагу и закинула ногу на ногу, стараясь всем своим видом показать, что ее знания доверены компетентному лицу, а поэтому Селиванова находится вне всякой опасности.
Но фурия не разглядывала ее ноги, она металась по квартире, заламывала руки и причитала:
– Как женщина женщину вы меня должны понять! На моем месте так бы поступила любая!
– Естественно, – хмыкнула Селиванова, – довести мужика до такого состояния!
– Я не хотела. – Рузанна внезапно остановилась посредине комнаты, и Светлана с ужасом разглядела, что соседка только на несколько лет старше ее.
Вернее, соседка так выглядела. На самом деле Селиванова точно знала, что у Рузанны есть взрослый сын, который живет отдельно. На ум почему-то пришли страшные рассказики про ведьм, для поддержания вечной молодости питающихся кровью нерожденных младенцев…
– Я его любила! – воскликнула Рузанна и бросилась на соседнее кресло.
– Какие страсти, – Светлана в своем кресле натянулась как струна, – я его любила и чуть не убила. Какие стихи! Какая проза жизни!
– Он бы не пострадал, – всхлипнула фурия и выудила откуда-то носовой платок, – я бы одна вырастила сына…
Селиванова не знала, каким образом реагировать на ее рыдания. Если бы рыдала ее лучшая подруга, все было бы предельно ясно. Незнакомку тоже можно было утешить привычным набором фраз. Но унять фурию, с которой она враждовала?!
– Давайте не будем делать из этого драму, – неловко предложила Селиванова. – Ничего страшного не случилось, он очнулся в больнице, надеюсь, крыша после такого удара у него не поехала…
– Максим в больнице?! – испугалась фурия и схватилась за голову.
– Максим? – подняла брови Селиванова, чувствуя что-то нехорошее. – Вроде бы его звали Сергеем. Рузанна Самсоновна, вы ничего не перепутали с горя?
– С горя? – Фурия встала и вновь принялась мерить комнатуху шагами. – Да! У меня горе! А что прикажете делать в сорок девять лет на пороге климакса?! Терять любимого человека, который не догадывается о моем возрасте и мечтает о наследнике?!
– В сорок девять? – ахнула Селиванова.
– Мне пришлось пойти на обман! И то, что вы застукали меня у института матери и ребенка, а теперь готовы разболтать всему дому, что я на самом деле не беременна…
– Понятно, – перебила Светлана, поднимаясь, – в отличие от вас, Рузанна, я не болтлива!
Селиванова подавила желание вывесить на дверях подъезда объявление о том, что злобствующая фурия обманно держит возле себя мужчину и пытается забеременеть в сорок девять лет! Интересно, что она скажет ему через девять месяцев? Неужели что-то хорошее и эта скромная квартира оживет яркими красками под громкие крики малыша?!
Во всяком случае, тогда у соседки больше не будет времени сплетничать.
– Я ничего никому не скажу, – пообещала Селиванова, – молчу как могила.
На последнем слове Светлана запнулась.
