– Невиновен, – повторил Келсон, с удовольствием произнося это слово, смакуя его. – Это приводит нас при подсчете голосов к шести против шести, – он посмотрел на мать, которая все еще не могла оправиться от неожиданного удара. – И, следовательно, я объявляю лорда Аларика Энтони Моргана, дюка Корвина и Лорда-генерала королевских армий, невиновным в тех грехах, в которых его пытались обвинить здесь. Если кто-нибудь послезавтра пожелает возобновить расследование и сможет представить неопровержимые доказательства, я готов рассмотреть их. А сейчас заседание Совета закрывается.

После этих слов он снял с пояса кинжал Моргана и разрезал стягивающие генерала веревки. Затем, вернув Моргану меч, он поклонился Совету и вышел из комнаты. Морган и Дерри вышли за ним следом.

Как только дверь за ними закрылась, тишина, царившая там, взорвалась шумом, спорами, криками. Не вызывало сомнений, что все проделанное Келсоном было законно, но это был совершенно неожиданный удар. И все соглашались с тем, что этот удар был нанесен в лучших традициях Бриона, искусно и в самый неожиданный момент. Происшедшее вызывало смешанные эмоции: и восхищение ловким ходом Келсона, и досаду от того, что им не удалось избавиться от Моргана.

Но для Джеханы дело, обещавшее поначалу уверенную победу над ненавистным Дерини, превратилось в сокрушительное поражение.

Ее ногти, впившиеся в ладони, оставили в них полукруглые выемки. Она была в отчаянии.

Морган был свободен.

И, хуже того, Келсон перед лицом Совета боролся с ней не бессильными детскими угрозами, а разумными решительными действиями. Это было открытием для Джеханы, к которому она не была готова, и это беспокоило ее гораздо больше, чем освобождение Моргана. Если бы Келсон выказал нерешительность, сомнения при защите Моргана, она могла бы надеяться, что еще есть возможность повлиять на него. Но теперь, когда Келсон стал королем, настоящим королем, а не просто титулованным, – как теперь освободить его от дьявольского влияния Моргана? Ее мальчик – какая неожиданность! – вырос и стал мужчиной – королем.

Ян смотрел на все происходящее с интересом. Трудно было извлечь какие-то конкретные выводы из хаоса, возникшего после эффектного выступления и ухода Келсона, однако совершенно очевидно, что Келсон приобрел себе не одного сторонника из числа лордов, которые раньше были его противниками. Даже в криках Роджера и Брана Кориса слышалась немалая доля уважения. Хотя Ян был вынужден признать поражение в этом столкновении с Келсоном и гордым полукровкой Дерини, он не собирался объявлять открытую войну.

По правде говоря, он и не предполагал выиграть этот раунд. По тому, с каким спокойствием вошел Морган в зал заседаний, было ясно, что у него есть план. Морган никогда бы не позволил себя арестовать, если бы у него была хоть тень сомнения в том, что ему удастся освободиться в любой момент, когда он пожелает.

Однако он не думал, что все заседание прошло по сценарию, задуманному генералом. Он был почти убежден, что все это дело рук Келсона, основанное на простом и удачном стечении обстоятельств. Действительно, вряд ли можно было серьезно надеяться, что выступление Келсона завершится победой и Морган окажется на свободе.

В том, что Келсон действовал не по заранее задуманному плану, сомневаться не приходилось. И это следовало принять во внимание. Келсона уже нельзя недооценивать, сбрасывать со счета. Ну, а сейчас нужно многое сделать. Раз Морган опять на свободе, совсем не вредно продолжить распространение слухов, чернящих это имя. Да и Чариссу нужно поскорее информировать о внезапном повороте событий на нынешнем заседании Совета.

Оставив Брана Кориса и Роджера, Ян незаметно выскользнул из зала заседаний и направился к казармам. Его ждала работа, много работы, так что терять время на споры не имело смысла.

Морган в восторге хлопнул в ладоши, когда он, Келсон и Дерри спешили через внутренний дворик к королевским покоям.

– Келсон, ты был великолепен! – сказал он, обняв мальчика за плечи. – Ты все сделал в лучших традициях Бриона. Ты даже меня удивил.

– Правда? – спросил Келсон. Он явно наслаждался успехом.

На его лице играла улыбка, он все время оглядывался, идут ли они за ним, а сам почти вприпрыжку забегал вперед и снова останавливался, поджидая их. Часовые, которые встречались им на пути, с любопытством смотрели на них, но, насколько Морган мог заметить, никто не следил за ними.

– Я не знаю, что чувствовал ты, – продолжал мальчик, – но я все время ужасно боялся. А когда часы пробили четыре вместо трех, у меня чуть не остановилось сердце.

– Радуйся, что не случилось обратное, – фыркнул Морган. – Представь, что было бы, если бы колокол пробил вместо трех два раза.

Келсон засмеялся.

– Я думал об этом.

– И еще, – продолжал Морган. – Я не хочу умалить значение того, что ты назначил лорда Дерри новым членом Совета, но они могли воспротивиться участию нового голоса в голосовании, так как оно было проведено до твоего совершеннолетия. Ты просто задавил их.

– Знаю, – ответил Келсон. – Но ничего. Я полагаю, никто из них не сможет сказать, что я действовал незаконным путем.

– Рискованная штука, – сказал Морган. – И все же, должен сказать, во всем этом было много возбуждающего, а это мне по вкусу. Жить в риске – хорошо, но…

– А если вы спросите меня, милорд, – вмешался Дерри, – то я скажу, что по мне лучше было бы поменьше риска. Мне было бы спокойнее заранее знать, что все кончится хорошо.

Келсон засмеялся. Они уже поднимались по лестнице в его покои.

– Вообще-то я согласен с Дерри. Я не ощущаю никакой уверенности в благополучном исходе, – он искоса посмотрел на Моргана. – А ты не думаешь, что нам следует послать сообщение отцу Дункану? Ты же обещал дать ему знать обо всем, что случится.

– Верно, – кивнул Морган. – Дерри, не можешь ли ты сходить в храм Святого Хилари и рассказать Дункану о том, что случилось?

– он улыбнулся и продолжал:

– Ты скажи ему, что все хорошо и мы собираемся немного соснуть до назначенного времени.

– Хорошо, милорд, – сказал Дерри. – Мне возвращаться обратно, когда я выполню поручение?

Морган кивнул.

– Но отдохни тоже. Я хочу, чтобы ты командовал охраной у покоев Келсона всю ночь, если, конечно, у тебя нет других планов. Я знаю, что тебе можно доверять.

– Слушаю и повинуюсь, милорд, – ответил Дерри с улыбкой. – А вы постарайтесь остаться живыми, пока я не вернусь и не возьму на себя вашу охрану.

Морган только улыбнулся и кивнул ему головой. Дерри тут же исчез.

Ян уже почти достиг того места, куда направлялся. Он находился в самом сердце дворца. Проходя бесчисленные лестницы, извилистые коридоры, он по-кошачьи неслышно и мягко ступал по холодным каменным плитам пола. В его глазах горел опасный огонек, когда он проходил мимо часовых, но те его не останавливали: Яна здесь знали.

Наконец, немного не дойдя по поворота в узкий коридор, он остановился, положил руку на рукоять меча и стал дюйм за дюймом, прислушиваясь и оглядываясь, осторожно продвигаться вперед, пока не дошел до самого поворота.

Отлично. Часовой на месте, как и следовало ожидать. Улыбнувшись про себя, он завернул за угол и неслышными шагами приблизился к часовому, который не замечал Яна, пока тот не подошел совсем близко. Их разделяло не более двух футов – только тогда часовой увидел его.

– Милорд! Что-нибудь случилось?

– Нет, конечно, нет, – невинно приподняв одну бровь, ответил Ян. – А почему ты так решил?

Часовой успокоился и улыбнулся.

– Милорд, меня поразило ваше появление здесь. Ведь сюда почти никто не приходит, пока что-нибудь не случится.

Ян засмеялся. Он поднял руку и перед глазами часового появился его палец.