– Есть. – Джейк дал ему номер телефона, с которого звонил.

– Вы подставляете шею, Джейк. Это серьезно.

– Тогда увольте меня.

– Я перезвоню.

Прошло тридцать минут. Джейк смотрел в окно на легкий пассажирский самолет и аэродромную команду, заправлявшую его. От бетона веяло жаром. На горизонте синели горы. В это воскресное утро ни один самолет не летал. Потом Джейк принялся рассматривать фотографии и сувениры, которыми оперативный дежурный увешал стены своего кабинета. Кое-кого на групповых снимках он узнал.

Он сидел, задрав ноги на стол, и что-то писал в блокноте, когда раздался звонок.

– Капитан Графтон слушает.

– Джордж Ладлоу. Адмирал Данедин докладывает, что у вас возникла проблема.

– Так точно, сэр. Каплинджер и Дюкен прибыли сюда с вице-президентом «Консолидейтед текнолоджиз». Они хотят показать ей «Афину». Здесь же высшая степень секретности, и она получит несправедливое преимущество перед конкурентами. Я сказал «нет».

– А Каплинджер что?

– Явно недоволен.

– Вы понимаете, что Хайрам Дюкен – председатель сенатского комитета по делам вооруженных сил? Мы должны заручиться его поддержкой, если хотим получить замену А-6. Без него мы можем сами себе писать в карман.

– Это мне понятно. Понятно и то, что вы поставили меня на это место, потому что я могу явиться в Конгресс, нацепив Медаль почета, и потому что мной можно пожертвовать. Вы хотите, чтобы я рекомендовал, какой самолет купить, на основании нескольких испытательных полетов, и если вы согласитесь, я должен буду идти в Конгресс и отстаивать ваш выбор. В любое время вы можете дезавуировать меня. Все это я понимаю. И тем не менее взялся за это дело. А теперь я вам говорю, что не смогу пойти в Конгресс, чтобы сенаторы отрезали мне яйца индейским ножом за то, что я дал преимущество «Консолидейтед» в обход законов и инструкций Министерства обороны. Я не смогу там спрятаться за спину Ройса Каплинджера. Этот подлец слишком мал ростом, чтобы за него прятаться.

В ответ раздался смешок – сухой звук продолжался три-четыре секунды.

– Пригласите Каплинджера. Я поговорю с ним.

Джек положил трубку на стол и спустился в зал для особо важных персон.

– Господин министр, вас к телефону наверху.

Лицо у Дюкена было в красных пятнах. У Де Крешентис был такой вид, словно она готова сжевать всех и выплюнуть. Начальника базы нигде не было видно. Он, видимо, отправился организовывать гольф для гостей.

Джейк последовал за министром обороны по лестнице. Как только Каплинджер узнал голос своего зятя, он сделал Джейку знак убираться вон. Стоя за дверью, Джейк слышал раскаты его голоса. Речь шла не только об Усовершенствованном тактическом истребителе – об оборонном бюджете в целом. Министр орал на Ладлоу:

– …мы с тобой оба понимаем, что Графтон, по всей видимости, рекомендует самолет ТRX. С «Афиной» выбор очевиден. Но тогда у Дюкена будут неприятности в своем штате, а нам необходима его поддержка. Господи, Джордж, тебе же нужно финансирование на один авианосец, три крейсера ПВО «Иджио», две ракетные подводные лодки, ВВС хотят получить партию F-117 и несколько В-2, армии нужны новые танки. СОИ сидит на финансовом нуле. А Конгресс пытается сократить дефицит бюджета! Не говори мне, чтобы я послал Дюкена подальше!

Он замолчал, а когда заговорил снова, голос его был едва слышен, и Джейк не мог разобрать ни слова. Он, однако, хорошо знал Ладлоу и представлял, что сейчас происходит.

Свали все на Графтона, советовал, видимо, министр военно-морских сил. Пусть Графтон будет крайним.

Так и вышло. Выскочив из кабинета, Каплинджер схватил Джейка за пуговицу.

– Вы сейчас спуститесь вниз и объясните сенатору, что вы лично должны усадить Де Крешентис обратно в самолет. Днем вы расскажете нам с сенатором об «Афине», а завтра мы посмотрим ее в действии. Но вы должны потребовать, чтобы эта женщина убралась немедленно, и вы должны убедить в этом Дюкена. Ясно?

– Так точно, сэр.

Сенатору, разумеется, это не понравилось, а Де Крешентис еще меньше, но Графтон ясно дал понять, что закон должен соблюдаться независимо ни от чего, и в конце концов они вынуждены были с ним согласиться. Дюкен перенес это легче, чем вице-президент корпорации, потому что знал, что даже Цезарю иногда приходилось отступать.

Проведя один час с Сэмюэлем Доджерсом в ангаре, Хайрам Дюкен потребовал, чтобы его отправили тем же самолетом, что и Де Крешентис.

Доджерс почти ничего не говорил об «Афине», зато с пылом обличал Конгресс, крупные корпорации и коммуно-жидо-негритянские козни. Наконец Джейк велел ему заткнуться. Доджерс не унимался. Джейк повторил приказание таким тоном, от которого мгновенно окаменела бы вконец разошедшаяся рок-группа. Доджерс, продолжая бушевать, вышел, оставив Каплинджера и Дюкена взирать друг на друга с идиотским видом.

Джейк Графтон глубоко вздохнул, извинился перед двумя политиками и оставил их на попечение ошеломленного Гельмута Фриче.

На стоянке он догнал Доджерса, трясущегося от ярости.

– Вы должны извиниться передо мной, – прошипел ученый, выпрямившись и сжав кулаки.