облака. Гуревич посмотрел на пробитую левую плоскость. - Дойдем? - спросил он Архипцева. - Дойдем помаленьку, - отвечает Архипцев, пытаясь сдержать тряску самолета. Он тоже взглянул на левую плоскость и спокойно приказал Соболевскому: - Женя, передай, что мы идем домой. - Есть, командир! - улыбнулся Соболевский и раскланялся перед «Голубыми танцовщицами».
На стоянке все блестело от мелкого сыпучего дождя. Тонкая пленка воды покрывала металл, дерево, землю. Блестели даже стеганые моторные чехлы, под которыми, накрывшись, как палаткой, сидели Кузмичов и два его моториста. Они смотрели на пустынную посадочную полосу, и тоненькие струйки воды, стекающие с чехлов, отделяли их от всего аэродрома, образуя призрачную стену и вызывая ощущение тепла и уюта. - У вас закурить нема, товарищ старшина? - спросил худенький моторист. Кузмичов протянул ему пачку папирос: - Кури, только чехол не прожги. Что на обед было? - Борщ с рыбой и перловка с гуляшом, - ответил ему второй моторист. Худенький прикурил и возвратил пачку Кузмичову. - Кажный день перловка, перловка, перловка… Усю зиму пшеном душили, весной капустой… Кузмичов усмехнулся. - Не, шо вы смеетесь? Як вам подадуть на первое капусту с водой, на второе капусту без воды, а на третье воду без капусты, дак вона вам ночью сниться будеть!.. А зараз на нас с перловкой набросились!.. - Однако ты эту перловку за милую душу лопаешь! - сказал второй моторист. - А шо же мини, голодным сидеть, чи шо? - возмутился худенький моторист. - Военнослужащий обязан уси трудности превозмогать! Перловка дак перловка!.. - Постой, не галди… - остановил его Кузмичов. Он прислушался, откинул чехол и встал. - Идут… - сказал он, улыбаясь. Где-то далеко еле слышно пели моторы. - Ну и что? - Кузмичов повернулся к маленькому мотористу. - Шо? - удивленно посмотрел тот на Кузмичова. - Ты чего-то про капусту говорил?.. - Та ни, про перловку!.. - А… Ну, вылезайте, пошли встречать… - сказал Кузмичов и направился к посадочной полосе. Гул моторов все нарастал и нарастал, потом Кузмичов услышал, как уменьшились обороты двигателей, и из пелены дождя показался силуэт сто пятнадцатого. Он вырастал с каждой секундой и все больше и больше принимал реальные очертания. Наконец он коснулся колесами земли и покатился мимо Кузмичова по посадочной полосе. В конце полосы он остановился и, развернувшись на одном месте, запрыгал к месту стоянки. Точно и расчетливо зарулив на стоянку, сто пятнадцатый занял свое место в привычном строю мокрых «пешек». Один за другим остановились винты. Открылся люк кабины стрелка- радиста, и появился Женька Соболевский. - Привет, Кузмич! - крикнул он. - А, Женечка! - сказал Кузмичов. - Сегодня у нас в клубе кино «Тетка Чарлея». - Ты пойдешь? - крикнул Соболевский, снимая с себя парашют. - Если управлюсь… - оглядывая машину, ответил Кузмичов. Из первой кабины через нижний люк неуклюже выполз Гуревич. - О, Кузмич! - сказал он. - Каждый раз, когда мы приходим на аэродром, у меня такое впечатление, что я тебя очень давно не видел… - Да!.. - вспомнил Кузмичов. - Я забыл тебе сказать, Веня. Я достал канифоль для смычка. - Спасибо, Кузмич! - Ладно, - отмахнулся Кузмичов. - Чего там… Последним медленно спустился Архипцев. Он снял шлемофон, подвесил его к поясу и стал снимать парашют. - Как моторы, Сереженька? - подошел к нему Кузмичов. - Моторы в порядке, Кузмич, - ответил Архипцев. - Вот только крылышко прохудилось. Штопать придется. Пойдем посмотрим… Все четверо собрались у левой плоскости, и Кузмичов, всплеснув руками, огорченно сказал: - Хорошенькое дело «штопать»! Легче новое сделать! Как это он вас, а?.. - Да так уж… - Ну, а вы-то? Архипцев пожал плечами: - Что мы? Женька из него такой факел сделал, любо-дорого посмотреть было… - Слава богу, - сказал Кузмичов, - Все сделаю, не сомневайся! К вечеру все будет в лучшем виде… - Я знаю, Кузмич… - тихо сказал Архипцев и повернулся к Гуревичу и Соболевскому. - Пошли, ребята! И они пошли, перекинув через плечо парашюты. Соболевский на секунду остановился и, повернувшись к самолету, крикнул: - Кузмич! Я на тебя место займу! Не опаздывай! - Ладно! - крикнул Кузмичов в ответ. - Только подальше, а то я вблизи не вижу! - Хорошо! - Соболевский вприпрыжку бросился догонять Архипцева и Гуревича. До ремонтных мастерских они шли вместе, затем Архипцев повесил свой парашют на Соболевского и сказал: - Женька, отнеси, пожалуйста, я в штаб полка зайду… Он свернул в сторону и скрылся за бараками техсостава. Некоторое время Женька и Гуревич шли молча. Женька то и дело подпрыгивал, стараясь попасть в ногу с Гуревичем. - Сейчас куда? В столовую? - спросил он. - В столовую, - ответил Гуревич и накинул свой парашют на Женькину шею. - Захвати и мой, а я пойду обед закажу… Женька поправил парашюты и сказал безразличным голосом: - Штурман! Васильки слева за дорогой… - Поди к черту… - огрызнулся Гуревич. Женька вздохнул и потащился к своему бараку, фальшиво и демонстративно напевая: «Без женщин жить нельзя на свете, нет…» Разговор в штабе уже подходил к концу. Начальник штаба сидел у карты, а Дорогин ходил за его спиной и курил папиросу. Архипцев стоял у стола и вертел в руках соединительную колодку от шлемофона. - А второй «фоккер» ушел, - закончил он. - После этого мы сразу пошли домой… - В каком состоянии машина? - спросил Дорогин. - Можно сказать, в порядке, товарищ полковник. Кузмич… Виноват, товарищ полковник… Старшина Кузмичов сказал, что к вечеру будет готова… Дорогин переглянулся с начальником штаба. - Н-нну ладно, - протянул Дорогин. - Этих кочевников все равно придется искать… И делать это будете в-ввы, Архипцев. Понятно? - Так точно, товарищ полковник! Разрешите идти? - Идите. Архипцев повернулся и вышел из комнаты. Начальник штаба посидел, помолчал, потер ладонями полное лицо и, наконец, поднял глаза на Дорогина: - Давай заполним на них наградные листы… - У тебя спичек нет? - спросил Дорогин. - Нет. Ты слышал, что я сказал? - Слышал. Подожди, вот н-найдут немцев, тогда и заполним. - Дорогин высыпал на стол из спичечной коробки штук двадцать сгоревших спичек и стал рыться, отыскивая среди них хоть одну целую. Целой спички он не нашел и удивленно сказал: - К-ккурить бросить, что ли?..
КОГДА ЛЬВЫ ХОТЯТ ВЫПИТЬ…
Из барака выскочил взъерошенный Женька. Он ошалело остановился под дождем, задрав кверху голову, открыл рот и поймал несколько дождевых капель этим нехитрым способом. Мимо него пробежала девушка-сержант, по-женски держа над головой платочек в виде зонта. - Соболевский! - крикнула она. - Поздравляю с «фоккером»! - Анечка! Одну минутку! - закричал Соболевский. - Я не Анечка, и мне некогда… - ответила девушка на бегу. - Машенька, Клавочка, Раечка!.. На одну секундочку! - умоляющим голосом завопил Женька, устремляясь за девушкой. Шлепая по грязи, он догнал девушку и взял ее под руку. - Дорогая! - томно сказал Женька. - Мы сегодня дрались, как львы… - Знаем, знаем… - рассмеялась девушка. - Слышали. - Радость моя, - Женька льстиво заглянул ей в глаза. - Ну скажите, что нужно львам после свершения блистательных подвигов? - Не знаю, - развела руками девушка. Женька повернул девушку к себе и проникновенно сказал: - Женщина! Чуткое и нежное создание! Посмотрите мне в глаза и скажите, чего хотят львы… Девушка внимательно посмотрела на Женьку и серьезно ответила: - Львы хотят выпить. Женька изумленно всплеснул руками: - Господи! Ясновидящая!.. Но где достать? - Наверное, в лавке военторга… - Святая и непорочная! В лавке военторга продают только зубные щетки и смесь нашатыря с мелом для чистки пуговиц… - Тогда, может быть, у прибористов? У них всегда есть спирт. Женька хлопнул себя по лбу и торжественно произнес: - Вы самый гениальный сержант Военно-Воздушных Сил рабоче- крестьянской Красной Армии! Привет!.. Он чмокнул девушку в щеку и убежал.
Венька вошел в столовую, снял шлемофон, пристегнул его к поясу и стал медленно пробираться к своему столику. Несколько столиков было занято. Со всех сторон раздавались голоса: - Гуревич, здорово! - Соболевский придет? - Придет, - ответил Гуревич. - Сто пятнадцатый! Где пилот? - В штабе, - сказал Гуревич, расстегнул комбинезон и сел за столик, над которым висела табличка «Экипаж Архипцева». Внизу была пририсована палитра, и квадратный корень извлекался из скрипичного ключа. Венька порылся в планшете и достал оттуда букетик мокрых полевых цветов. Расправляя букетик, он не заметил, как из-за его спины к столу подошла маленькая рыженькая официантка. Она посмотрела через Венькино плечо на мокрый букетик, и мягкая улыбка засветилась на ее лице. Она тронула Веньку за рукав и негромко сказала: - Здравствуйте, Венечка! Почему вы сегодня один? Венька вздрогнул, вскочил и сунул букетик в шлемофон. - Здравствуйте, Катя. Не беспокойтесь, ребята сейчас подойдут… - А я и не беспокоюсь. Я могу вас и одного накормить… - Нет, нет, я подожду. Откуда-то раздался крик: - Катя! Компот! Катя повернулась и ответила ледяным тоном: - Сейчас. Она снова наклонилась к Веньке и, опершись на стол, очень нежно, как-то совсем по-бабьи жалостливо спросила: - И что-то вы исхудали так, Венечка? - Катя! Компот!.. - опять раздался крик. Катя резко и зло повернулась. Сейчас она им скажет! Венька робко коснулся ее руки и, показывая на столик,
