очень серьёзно сказал фон Дейн. – Ради Бога, не доверяйтесь этим филиппинкам! И вообще, что это за лечебная фирма?! Как вы сказали – Тереза?.. А дальше?

– Вы святой человек, Фолькмар. Тереза Орловских – глава самой крупной в Европе фирмы по производству порнографических фильмов, эротических журналов и аксессории! И эти филиппинки – не хирурги, а, судя по цене, какие-то фантастические проститутки, которые из любого старого, дряблого члена, способного лишь на слабенькое мочеиспускание, делают Вандомскую колонну!..

Таня рассмеялась, Хелыа растерянно посмотрела по сторонам, Руджеро оживился, а Эрих помрачнел.

Фон Дейн испуганно глянул на Таню и Хельгу и поспешил изменить русло беседы:

– Секунду, Фридрих… Дело в том, что я сейчас не один и не из дома. И звоню по совершенно иному, не менее забавному поводу. Как вы относитесь к Котам?

– Отвратительно! – заорал этот Фридрих на весь наш бедный дом, так ждущий замены отопительной системы в подвале и черепицы на крыше. – Вторые сутки все, кому не лень, пытаются мне сообщить про какого то русского невиданного кота! Кухарка видела его в одной из программ нашего кретинского телевидения, мой шофёр читал объявление о его продаже в этом жёлтом листке – «Абендцайтунге», а какой-то идиот наплевал на приклеенное к почтовому ящику запрещение опускать туда какую-нибудь рекламу и всё-таки запихнул мне листовку с изображением этого омерзительного чудовища!..

Я знал, что, прямо скажем, не блещу красотой. Если я внешне и отличаюсь от остальных Котов, то только шрамом через всю морду, рваным ухом, ростом и весом. Я имею в виду чисто внешние данные. На фотографиях, сделанных старым жуликом, я выгляжу не бог весть как. Типографии только ухудшили фотографии. На этот счёт у меня не было никаких заблуждений. Внешняя привлекательность – не будем кривить душой – не самая сильная моя сторона…

Но слышать о себе «ОМЕРЗИТЕЛЬНОЕ ЧУДОВИЩЕ» из уст Человека, никогда не встречавшегося со мной, никогда не видевшего меня воочию, – было ужасно обидно и неприятно!

Так бы и вцепился в его жирную задницу! Или в ляжку!.. Или по его пухлому пузу всеми когтями сразу!.. Надо же, сволочь какая! Я для него, видите ли, «омерзительное чудовище!»…

Да я… Да вы все, со своими шофёрами и кухарками, одного моего Водилы не стоите! Не говоря уже о Шуре Плоткине!!! Бездарности!.. Буржуины проклятые! Устроить бы вам, гадам, наш семнадцатый год, чтобы вы потом лет семьдесят кровью харкали и сами себя истребляли!.. Мне Мой Шура Плоткин порассказал про то времечко…

Почему-то я представил себе этого Фридриха фон… – толстым, трясущимся, задыхающимся от жира, в окружении целой своры холуёв отвратительно и неопрятно обгладывающим огромную кость, с жадным хрипом отрывая от неё куски жил и мяса.

Понимал ведь, что я всё это себе нафантазировал, насмотревшись в своё время по нашему совковому телевидению разных детских мультяшек про «Мистера-Твистера» и «Мальчиша-Кибальчиша»! Но избавиться от ощущения незаслуженной обиды не мог никак…

Женским тонким чутьём… Ах, это прелестное качество! Хельга и Таня поняли моё состояние и одновременно ласково погладили меня – Таня слева, Хельга – справа. А Таня ещё и сказала, мысленно:

– Смири гордыню, Кот. Фон Тифенбах – далеко не худший вариант: Со своими тараканами, но… Сам увидишь.

Эрих тоже очень за меня обиделся. И уже на СВОЕЙ ВОЛНЕ, совершенно отличной от Таниной, неслышно сказал мне:

– Спокойно, Кыся! Это обойдётся ему в лишнюю пару тысяч марок…

Руджеро, обозванный «идиотом» (это он обеспечивал рекламными листовками районы Харлахинга и Грюнвальда), совсем осатанел и уже собирался было вскочить и что-то заявить, как Хельга рывком за джинсы вернула его на диванчик и негромко прошептала:

– Заткнись!

Профессор фон Дейн ощутил напряжёнку, повисшую над остывшим кофе и остатками пирожных, и быстро проговорил в трубку:

– Послушайте меня внимательно, Фридрих! Я звоню сейчас из дома, в котором живут люди, продающие этого кота. Мало того, этот кот сидит сейчас рядом со мной между двумя очаровательными женщинами. Одна – мой друг и ассистент, вторая – существо очень близкое этому коту. Я знаю про этого кота значительно больше, чем может сказать о нём любая реклама. Пока я сообщу вам всего лишь одну подробность. Помните, я рассказывал вам о том, как русские власти не дали мне прооперировать одного русского гангстера из международной наркомафии?

– Помню. И отлично помню весь этот скандал по газетам и телевидению… – хрипло ответил этот Фридрих.

– Так вот, этот кот принадлежал именно этому умирающему гангстеру. Этот кот участвовал в схватке на автобане, а потом, неясно каким способом, сохранял жизнь своему Хозяину тогда, когда тот уже раз пятнадцать должен был побывать на том сеете! Вот что это за кот, – жёстко сказал профессор, и я услышал в его голосе те металлические интонации, с которыми он разговаривал тогда на больничной автомобильной стоянке. – Вы меня слышите, Фридрих?! – через паузу раздражённо спросил профессор.

– Слышу.

– Так какого чёрта вы молчите?! – разозлился фон Дейн.

– Я не молчу. Я думаю.

– О чём?! О филиппинских проститутках?! – заорал фон Дейн.

– Нет, – совершенно спокойно ответил хриплый голос. – Я думаю, что мне взять с собой: чековую книжку или наличные? И есть ли в доме достаточная сумма?.. Ладно. Это уже мои проблемы. Фолькмар, пожалуйста, будьте любезны, извинитесь за меня перед котом и дамами и продиктуйте мне адрес вашего кота.

Профессор фон Дейн облегчённо вздохнул и стал диктовать наш адрес.