– Как ты думаешь, куда нас везут?

– Чего мне думать, я точно знаю – на Васильевский остров, в лабораторию Института физиологии. Я уже один раз там был. Еле выдрался. Пришлось со второго этажа прыгать…

Я с уважением посмотрел на Кота-Бродягу.

– Думай, Мартын, думай, – сказал он мне. – У меня лично с голодухи башка не варит…

…И я придумал!!! Единственное, о чём я попросил Бродягу, – это максимально точно предупредить меня, когда до остановки у дверей лаборатории Института физиологии останется ровно три минуты.

В нас, Кошачьих, есть ЭТО. Я не знаю, как ЭТО объяснить. Наверное, потому, что сам не понимаю, как возникает в нас ЭТОТ процесс предвидения, ощущение оставшегося времени, полной ориентации в темноте или закрытом помещении, точное чувство расстояния…

Естественно – необходимы одна-две вводных. Ну, например: почему я попросил именно Бродягу предсказать мне подъезд к лаборатории точно за три минуты? Не смог бы сам? Смог бы! Но не настолько точно, как Бродяга. Коты и Кошки, ни разу не ездившие этой дорогой, могли ошибиться – плюс-минус минута. Мне же была нужна абсолютная точность. А для этого был необходим Бродяга. То есть Кот, который уже один раз ехал этой дорогой…

Пример из собственной практики: мы с Шурой живём в девятиэтажном сорокапятиквартирном доме с одной парадной лестницей и одним лифтом.

Основная интенсивность движения нашего лифта, когда он, как сумасшедший, мотается между этажами – это период с четырех до семи часов вечера. То есть когда Люди возвращаются с работы. Это три часа непрерывного гудения огромной электрической машины, рокотание толстенных стальных тросов, поднимающих и опускающих лифт, скрип и постоянное повизгивание могучих блочных колёс с желобками, через которые и ползут эти тросы… Я как-то шлялся на чердак и видел это чудовищное сооружение.

И ко всем этим звукам – ещё три часа безостановочного хлопанья железных дверей шахты лифта, щёлканье деревянных створок кабины, звуки включения и выключения разных реле… И вся эта какофония с совершенно непредсказуемой периодичностью!

И клянусь вам, я все эти три часа могу продрыхнуть в СВОЁМ кресле, не прислушиваясь и не настораживаясь. Но в какой-то, мне и самому неясный, момент что-то меня будит, и я, лёжа в кресле с ещё закрытыми глазами, точно ощущаю, что к дому подходит МОЙ Шура. С этой секунды я знаю всё, что должно произойти дальше! Мне даже кажется, что я это вижу сквозь стены!..

Сейчас, для зрительности, я выстрою и своё, и Шурино поведение в стиле «параллельного монтажа». Это я в своё время так от Шуры нахватался. Он когда-то, как сам говорил, «лудил» парочку сценариев для киностудии научно-популярных фильмов и несколько месяцев подряд выражался исключительно по- кинематографически…

Итак:

Вот Шура подходит к нашей парадной…

В это время я, ещё лёжа, приоткрываю один глаз…

Вот Шура набирает «секретный» код замка входной двери… А код не набирается. Тогда Шура говорит своё извечное: «Ну, ёлки-палки!.. Неужели снова сломали?!» – и толкает дверь ногой. Дверь распахивается, зияя выломанным кодовым устройством…

Тут я открываю второй глаз…

Шура входит в парадную, морщит свой длинный нос, внюхивается (хотя чем он там может внюхаться?! Люди в этом совершенно беспомощны) и бормочет: «Опять всю лестницу обоссали, засранцы!..» Это он про мальчишек из соседних домов и заблудших пьянчуг…

Тут я приподнимаю задницу, потягиваюсь и вижу… Да, да!.. ВИЖУ, как…

…Шура нажимает кнопку вызова лифта!!!

И пока лифт к нему опускается, я мягко спрыгиваю со СВОЕГО кресла и потягиваюсь ещё раз. Времени у меня навалом…

Шура входит в тёмную кабину лифта со словами: «Ничтожества! Разложенцы!.. Дремучая сволочь! Страна вырожденцев и уродов!.. Опять лампочку выкрутили!!!»

Мне-то всё равно было бы – в темноте ехать или при свете, а Шуре, бедному, приходилось…

…искать пульт с этажными кнопками, на ощупь отсчитывать восьмую и так в темноте, чертыхаясь и матерясь, подниматься до нашего этажа…

За это время я медленно… ну очень медленно!.. иду через вторую комнату в коридор, слышу, как останавливается лифт, ВИЖУ…

…как выходит из него Шура и вытаскивает ключи из кармана…

Я слышу, как он отпирает первую железную дверь, слышу, как он вставляет ключ во вторую – деревянную, и…

…я скромненько сажусь у двери и поднимаю нос кверху…

Тут-то и входит Шура! И говорит:

– Мартын! Сонная твоя морда!.. Хоть бы пожрать чего-нибудь приготовил, раздолбай толстожопый…

А я ему… Вот чего не умею – так это мяукать. А я ему в ответ так протяжно, басом:

– А-а-аааа!.. А-а-аааа!..

И он берёт меня тут же на руки, чего я никогда никому не позволяю делать. Зарывается своим длинным носом в мою шкуру и шепчет: