Рут взяла меня за передние лапы и, глядя мне прямо в глаза, спросила:

– Так откуда же вы, уважаемый сэр, знакомы с трудами английского учёного Ричарда Шелдрейса – автора теории о возможных Телепатических Контактах между Животными и Человеком? Тем более что он англичанин. Ты кто? Внебрачный сын Президента России или младший любимый братишка Нового Русского мафиози, который послал тебя учиться в Кембридж? Или ты кончал Оксфорд?

– Нигде я не учился, и ничего я не кончал, – честно признался я. – Я даже не знаю, что это такое. До доктора Шелдрейса мы докопались вместе с моим Человеком – Шурой Плоткиным. На русский у нас была переведена только книжка «Человек находит друга» Конрада Лоренца…

– Так ты и Лоренца знаешь?! – потрясённо воскликнула Рут.

– Естественно!.. Но так как я читать не умею, мне читал вслух Мой Шура. А доктора Шелдрейса он мне переводил с английского…

– Он говорит по-английски? – спросил Тимур.

– Говорит неважненько, а читает запросто.

– А где он сейчас? – поинтересовалась Рут.

– Не знаю, – ответил я, и меня вдруг пронзила такая печаль, что чуть слёзы на глазах не выступили. – Он должен был меня встретить, но… Может быть, с ним что-нибудь случилось? Мы так ждали друг друга…

Рут достала блокнот и карандаш:

– У тебя адрес его есть?

– Нет. Но его адрес есть у одного конгрессмена из Вашингтона – приятеля моего Старшего Друга из Германии Фридриха фон Тифенбаха. Может, слышали? Он старый и очень интеллигентный миллионер. Его все знают…

– Я, к сожалению, о нём не слышала, но убеждена, что его должны все знать! – уверенно подтвердила Рут. – Потому что интеллигентных миллионеров в мире можно пересчитать по пальцам на одной руке. Фамилию конгрессмена помнишь?

– Нет.

– Наплевать! Не расстраивайся. Завтра по нашим полицейским каналам мы найдём тебе твоего… Как, ты сказал, его зовут?

– Шура… То есть полное имя – Шура Плоткин.

– Он еврей?

– Да, а что?

– Тогда надо искать «Шнеера Плоткина». Или «Шмуля», или «Шлему». Многие евреи, переехавшие в Штаты, сразу меняют свои имена на чисто еврейские. В общине бухарских евреев – это как правило.

Я подумал, что мой Шура вряд ли переменит имя только из-за перемены страны. Шура есть Шура, и он всегда останется самим собой. Даже в общине бухарских евреев…

Но я тактично промолчал. Хотя, с другой стороны, моя тактичность слегка попахивала предательством. Поэтому я решил, что когда мы поближе познакомимся с Рут, я ей обязательно об этом скажу! Или, если она сама познакомится с Шурой, она и без меня поймёт про него всё, что нужно.

– Тим, сынок, – молнией в ванную! Душ, пижама, и вернуться к столу. Лёгкая перекуска и немедленно в постель. Ясно? – распорядилась Рут.

– О'кей, ма. Мартын, ты спишь у меня! – бросил мне Тимур и поплёлся в ванную комнату.

Было видно, что ребёнок – совершенно без сил.

– А что ты обычно ешь на ночь, мой дорогой Кыся? – спросила меня Рут.

Спустя ещё минут двадцать уже совершенно сонный Тимур, не найдя в себе сил даже допить стакан молока, чмокнул Рут, пожал мне лапу и, еле передвигая ноги, ушёл к себе, повторив, что спать я обязан только у него. Мать рано утром уедет на работу, а у нас с ним ещё куча совместных дел…

Когда почти спящий Тимур уполз к себе, я спросил Рут – откуда у него столько свободного времени? Вроде бы сейчас не лето. Как же школа?..

Рут сделала мне знак – погоди, дескать, и прислушалась к шорохам из Тимуровой комнаты. Убедившись, что он уже лёг, она закрыла плотно дверь кухни-столовой и достала из своего громадного холодильника большую четырехугольную бутылку джина «Бифитер» с пожилым типом на этикетке. Тип был одет в красный костюмчик и дурацкую чёрную шляпу времён царя Гороха. Я не виноват – так говорил Шура, когда хотел подчеркнуть давность события. В руке этот тип держал длинную хреновину с остриём на конце и кистями под остриём. Не то копьё, не то ещё хрен знает что…

Затем Рут разбавила джин тоником, смешала всё это в стакане и приставила стакан к углублению в двери холодильника. И слегка нажала. Откуда-то сверху в стакан высыпались аккуратненькие шарики льда. «Во, бля, техника!» – сказал бы Водила.

Рут чуть приоткрыла дверь и снова прислушалась. Я понял, что она не хотела бы, чтобы Тимур видел её со стаканом джина.

– Ты не пьёшь? – спросила меня Рут и указала на «Бифитер».

– Очень редко, – честно сказал я.

– Я тоже. – Рут приветственно подняла стакан. – Будь!..

Она сделала хороший глоток и только тогда ответила мне на мой вопрос о школе. Оказывается, в американских «хай-скул» и «паблик-скул» теперь возникают неожиданные пяти и семидневные каникулы в самой середине учебного процесса, которые призваны якобы разгружать мозг ребёнка…