Ангел резко повернулся к В.В. и приподнялся на локте. Сна у него не было ни в одном глазу!

— Ах вот как вы запели, сударь!.. Уж не взываете ли вы таким странным способом к обруганному вами «ангельскому всепрощению»?!

— Взываю, — покорно признался В.В.

— Ну что ж... — ухмыльнулся Ангел. — В таком случае и я демонстрирую вам подлинность «ангельского терпения». Фиг с вами! Слушайте! Так как времени до Питера остается маловато — я буду лапидарно краток...

— И еще — «полтинничек»... — В.В. просительно указал пальцем на свой опустевший стакан.

— Это уже переходит всякие границы!!! — возмущенно вздохнул Ангел...

...но стакан В.В. на четверть наполнился джином!..

... Подкатила черная расхлябанная «Волга». На дверцах желтые буквы — МИЛИЦИЯ.

Тяжело вылез из машины начальник уголовного розыска Петр Петрович — Петруччио.

Сразу же увидел двух своих оперов — Костю и Славика. Они в эту секунду выскакивали из дверей отделения и куда-то явно спешили...

Увидели своего Петруччио, остановились.

— Вы куда? — спросил тот.

Славик и Костя переглянулись.

— В гаражи хотим смотаться — с народишком побазарить, — сказал Костя.

— Может, чего и нароем... — подхватил Славик.

— Вы пошурупьте, куда этот перстенек ушел... Он наверняка из самошниковской квартиры. Теперь очень важно знать — кто эту золотую штуковину с мертвого Зайцева снял. Тогда, может, и на фигуранта выйдем... — сказал Петруччио и, не прощаясь, пошел к дверям отделения.

... Потом, на соседней улице, Костя и Славик вдвоем, тесно прижавшись друг к другу, стояли в телефонной будке.

В одной руке у Славика была записная книжка, другой рукой он прижимал к уху телефонную трубку и говорил:

— Соедините, пожалуйста, с подполковником Петровым Николаем Ивановичем... Скажите, капитан Терехов из Третьего отделения Калининского района. Он знает. Ах вот как? Ну, ясненько. Ага... Спасибо, мужики! — Повесил трубку, сказал Косте: — Дома. Отсыпается. Ночью дежурил по городу... Монетка есть?

Чтобы достать из кармана монетку, Косте пришлось приоткрыть дверь будки — иначе было не развернуться. Роясь по карманам, Костя ворчал:

— Чего было из отдела не позвонить?!

— В отделе каждый третий стучит на всех остальных! И нам с тобой совсем ни к чему, чтобы кто-то знал, кого мы пасем, с кем говорим... Береженого Бог бережет. Ты долго будешь мудохаться?!

— На-на! Конспиратор... — Костя протянул Славику монету.

Славик — он же капитан Терехов — опустил монетку в щель автомата, заглянул в записную книжку, набрал номер.

Несколько секунд подождал и сказал в трубку:

— Николай Иванович? Здравия желаем, Николай Иванович! Слава Терехов из Третьего... Нам бы перекинуться с вами парой словечек. Да с Костей мы — старшим лейтенантом Веселкиным. Знаете вы его... Совет нужен, а с вашим опытом... Все, все! Спасибо, Николай Иванович! — Славик хихикнул в трубку, спросил: — Может, пузырек захватить? Ну, ясненько... Слушаюсь! Нет проблем... — Славик повесил трубку, распахнул дверь кабины, сказал Косте:

— Говорит, что уже отоспался, жена на работе, дочка в школе, а потом сразу поедет на тренировку. Просил только в булочную заскочить. Хлеба, говорит, — крошки нет в доме...

На стандартной кухне стандартной трехкомнатной квартиры в стандартной хрущевской блочной пятиэтажке — точно такой же, как и у Самошниковых, живущих напротив...

...шел нормальный мужской разговор.

На столе стояли очень большая сковорода с жареной колбасой и яйцами, миска с квашеной капустой, хлеб, масло и две бутылки «Столичной».

Одна бутылка была уже пустой, вторую по-хозяйски откупоривал Николай Иванович.

Был Николай Иванович в тренировочном костюме и тапочках...

...а оперативники Славик и Костя, еще в прихожей сняв обувь («как полагается...»), сидели за столом в одних носках.

— Ребята! — говорил Николай Иванович. — Вы только мне яйца не крутите! Ну кто в моем доме может воспользоваться ключами от гаража? Тем более от ремонтного бокса?.. Жена? Дочка? Не смешите меня.

Откупорил бутылку, отдал ее Косте, сказал:

— Сдай. Только понемногу. А то эта — последняя... Пойду гляну, где эти ключи гребаные...

Он прошел в спальню, открыл свой ящик в шифоньере, порылся там и нашел среди разных удостоверений, пистолетных обойм, каких-то мужских мелочей уже знакомые нам ключи и... старые наручники.

Взял ключи и наручники, принюхался к ним и окаменел.

Постоял несколько секунд, потом решительно взял флакон духов «Красная Москва» с туалетного столика Натальи Кирилловны и...

...отвинтил пробку, вылил себе в согнутую ладонь чуть ли не треть флакона...

И тщательно протер духами гаражные ключи и наручники.

Наручники спрятал под матрас двуспальной широкой кровати, а ключи от ремонтного бокса и гаража понес в кухню.

Вошел в кухню легко, внимательно проследил за тем, как Костя понемножку наливает в рюмки, и, небрежно кинув ключи на стол, весело сказал:

— Костя... Костя! Я сказал — понемногу, но не настолько же?! Прибавь, прибавь еще на пару бульков!.. Еле-еле отыскал эти гребаные ключи. У жены среди ее всякой косметики валялись...

Славик поднял ключи за веревочную связку, подивился запаху духов, идущих от них, сказал насмешливо:

— Запах женщины!.. Такие ключи в руках подержишь — и черт-те что в голову полезет...

И бросил ключи на стол.

Николай Иванович сел за стол, поднял рюмку:

— Как там наш Петруччио поживает? Я же с ним Академию кончал... Очень грамотный опер был!

— Петр Петрович тоже всегда вспоминает, что вместе с вами в Академии учился... — сказал Костя. — Николай Иванович, вы, конечно, знаете, что этот Зайцев, которого в ваших гаражах нашли, именно он убил Са-мошниковых...

— Знаю, знаю... Читал. По внутренним сводкам это уже проходит. Ах, люди какие были замечательные! Что Сергей Алексеевич, что Любовь Абрамовна... А все эта газетка сраная наделала! Наплетут с три короба, а потом мы все это должны расхлебывать!.. Миллионы, миллионы!!! Бляди бездарные... А Самошниковы после смерти Натана Моисеевича на две вшивые зарплатки еле-еле месяц проживали! От получки до получки тянули... Как мы, грешные, в нашей конторе говенной... Давайте-ка помянем их!

Николай Иванович встал из-за стола, поднял рюмку.

Поднялись и Славик Терехов с Костей Веселкиным.

Молча выпили, молча закусили...

А потом Славик как бы невзначай сказал:

— Видать, ничего этот Зайцев, кроме того золотого кольца, не нашел и...

— Какого кольца? — спросил Николай Иванович.

— Пацаны из кодлы этого отморозка — Зайцева этого — показали в один голос, что у него перстень золотой вдруг появился. И он с ним ни на секунду не расставался... А когда труп обнаружили — кольца на нем не было! Кто-то этот перстенек с него снял. Тем более судмедэксперт дал заключение, что в момент