Итак, в 1989 г. Тихонов воздержался от голосования, потому что считал, что нельзя дать оценку документу, не имея его подлинника. Позиция предельно трусливая. Честный депутат должен был потребовать предъявить неоспоримые доказательства существования «секретного дополнительного протокола», подписание которого предлагалось осудить. В противном случае следовало голосовать против принятия постановления, а не уклоняться от решения вопроса.
Утверждение Тихонова, что депутатам показали «копию, и то ее не все видели», вызывает сомнение. Если копию показали, то почему ее видели не все? Какая часть депутатов не видела? В каком виде показали копию: помахали в воздухе таинственной микропленкой или дали подержать в руках ксерокопию госдепов- ского сборника? Если пусть даже часть депутатов ознакомилась с текстом, почему во время прений никто не апеллировал к нему? Совершенно не ясно из слов интервьюируемого, знакомился ли он сам с содержанием «секретного протокола». Скорее всего, Тихонов сознательно напускает тумана, ибо стесняется признать, что Съезд обсуждал и осудил подписание документа, не имея ни малейшего представления о его содержании.
Далее Тихонов несёт бред, заявляя, что если Литва вернет районы, переданные Литовской ССР в 1940 г. из состава Белоруссии, то Россия соединит свою территорию с Калининградской областью. Во- первых, Литва вернёт территории не России, а Белоруссии. Во-вторых, соединиться по суше с балтийским анклавом у РФ не получится, даже если Литва отдаст обратно всю Виленскую область. Видимо, географический кретинизм — отличительная черта депутатов. Наконец, в-третьих, Литва не была субъектом советско-германских переговоров в августе 1939 г. и даже денонсация неких «секретных протоколов» ни к чему ее не обяжет. Территориальные изменения Литовской республики регулировались совершенно иными правовыми актами, не имеющими никаких связей с советско-германским Договором о ненападении.
Вообще, как может Тихонов говорить о денонсации протоколов, в существование которых он не верит? Допустим на минуту, что протоколы Молотова — Риббентропа имели место быть. Поскольку данное соглашение не было ратифицировано в установленном порядке, государство не несет по нему никаких обязательств. Даже если бы «секретный дополнительный протокол» существовал, с юридической точки зрения это были взаимные обязательства Риббентропа и Молотова друг перед другом. То есть денонсировать протоколы могли только они. Если считать пресловутый протокол официальным межгосударственным актом, то он был денонсирован Германией 22 июня 1941 г. И уж совсем не поддается осмыслению откровение Тихонова о том, что сегодня он бы, подобно Алкснису, голосовал за денонсацию несуществующих секретных протоколов, потому что это несет России некую выгоду.
Действительно ценно в этом интервью свидетельство Тихонова о том, что «мы привыкли верить своему руководству и соответственно все принимали на веру». То есть бывший депутат признал, что Съезд народных депутатов представлял собой сборище баранов, тупо исполняющих команды пастухов («слепо верили команде Горбачева»). Случай, когда Горбачев публично обматерил Тихонова, а тот лишь утерся, характеризует депутата, члена Верховного Совета, как ничтожнейшую личность, лишенную даже рудиментарного чувства собственного достоинства. Неудивительно, что Советский Союз был развален и разграблен — ведь его судьба в критический момент оказалась в руках Тихонова и ему подобных типов.
Комментаторы «ЭФГ» тоже умом не блещут. Над их предложением разделить граждан страны на тех, кто может претендовать на занятие выборной должности и тех, кто не обладает такой привилегией, можно, конечно, посмеяться, как над неудачной шуткой. Но утверждение о том, что чиновники из администрации президента оказали давление на народных депутатов, чтоб те приняли постановление во вред государству, заставляет усомниться в их профпригодности. Уж коли мните себя журналистами, то проверяйте, что пишете. Президент в СССР появился только в марте 1990 г.!
Волков и Эльманович солидаризируются с мнением своего собеседника о том, что Литва, якобы, действует вопреки собственным интересам, продолжая пропагандировать миф о «секретных протоколах». Между тем, совершенно очевидно, что территориальными приобретениями 1939–1945 гг. Вильнюс нисколько не рискует. Апелляция к «преступному сговору» СССР и Германии, якобы направленному против Литвы, служит легитимации ново-созданной Литовской республики, поскольку морально оправдывает развал СССР,
