– Понятно. За ними.

Группа вбежала в комнату со скелетами. Один из бойцов полез наружу. Он вылез и попытался вскарабкаться куда-то наверх, чтобы осмотреться, но тут же упал и больше не поднимался.

– Снайпер, – прокомментировал Фаир. – Дырка точно между глаз.

– Понятно...

Гечи Медин подошел к отверстию и достал рацию. Неизвестно, куда смотрел боец, прежде чем его подстрелил снайпер, а потому неизвестно, куда уходили северники, и никому сейчас не стоило выходить наружу, чтобы не быть убитым.

Отверстие в стене позволяло работать радиостанции, и Гечи нажал на кнопку вызова. Послышался треск помех и сквозь него чей-то уверенный голос:

– Слушаю.

– Говорит Гечи Медин, охрана Первого. Кто вы?

– Абдул Дайшен.

– Слушай внимательно, в руках северников находится Первый; необходимо, чтобы сюда прибыли все командиры. Следует отбить нашего предводителя!

– Куда двигаться?

Медин продиктовал координаты. На вызов откликнулись еще три главаря, и Гечи удовлетворенно потер руки. Суммарная численность их людей составит около трехсот человек, и весь этот район взяли в плотное окружение. «Против такой армии ничто не устоит, – подумал Гечи. – Даже эти „берсерки“, будь они неладны».

– Ну что расселись? В погоню...

Один боец осторожно выглянул из отверстия в стене и решительно полез наружу. С ним ничего не произошло, и полезли все остальные.

Отряд бежал со всех ног, бросив все лишнее еще в пещере. Первый как мог саботировал передвижение, но, получив пару хороших ударов, побежал резвее. Вскоре отряд нагнал Глаз; он подстрелил одного из боевиков, обеспечив группе небольшую фору во времени.

– Быстрее, быстрее, – поторапливал всех Миха Кемпл.

Ситуация была знакома, следовало убежать как можно дальше, прежде чем вызывать эвакуатор. Иначе вертолет могли сбить еще на подлете или, что еще хуже, – вместе с ними.

Но, видимо, не получалось. Впереди показался Нюхач: он уходил вперед на разведку и теперь вот вернулся. Он поднял кулак вверх, и все остановились как вкопанные, а потом, присев, притихли. Первому сразу же сунули в рот огромный кляп.

– Что там?

– Боевики, много. Они очень близко. Обойти будет довольно сложно.

– Обложили, с-суки...

– Что-то мне говорит, что их еще больше, – сказал Ломонос.

– Мы снова в окружении. Баден-Баден, – позвал Миха солдата. – Маяк еще не потерял?

– Нет, вот он.

– Поставь его на ракетный обстрел, закажи двадцать изделий.

– Поставил.

– Бросай.

Солдат кинул маяк в сторону боевиков. На него будут наводиться ракеты.

– Хорошо, а теперь уносим отсюда ноги. Двигаемся на вершину, будем отбиваться.

– Долго мы не продержимся.

– Я знаю, потому вызову эвакуацию прямо сейчас, со своего маяка.

Уставшие люди бежали на вершину горы. Сопка была каменистой и почти лысой, деревья тут не росли, и Миха боялся, что его людей подстрелят, но этого не случилось.

Преследователям стало не до маленького отряда. Кто-то непонятным образом заметил в небе ракеты, и боевики кинулись врассыпную. Но разброс у ракет был достаточно большим, и двадцать штук основательно перепахали заданную местность, серьезно уменьшив ряды бородачей. Но не настолько, чтобы они отказались от дальнейшей погони.

Боевики остановились на краю леса, где рос густой кустарник, дававший возможность спрятаться и не попасть под выстрел снайпера. А то, что он там есть, и неплохой, все были осведомлены.

К моменту, когда подошли боевики, солдаты успели окопаться, наспех создав огневые точки и соорудив заграждение из камней.

– Чего они ждут?

– Подхода остальных.

– Когда будет вертолет?

– Не знаю. Но думаю, что часа через два – два с половиной. Все зависит от того, как быстро примут решение и с какой базы отправят помощь.

– За это время они могут нас двадцать раз с землей сровнять.

– У нас Первый, они будут действовать аккуратней.

Спустя пять минут из леса послышался усиленный мегафоном голос:

– Неверные! Отдайте нам нашего предводителя, и мы отпустим вас. Мы даже забудем о недавнем обстреле, унесшем жизни многих хороших воинов. – Не получив ответа, голос продолжил: – Вы окружены, вам никуда не уйти, и никто вам не поможет. Отдайте Первого в обмен на свою жизнь.

– Знаем мы ваши обещания, – проворчал Кемпл. – Медведь, ты определил его?

– Только примерно.

– Ну и хрен, пусти в него гранату.

– Хорошо.

Медведь прицелился по высокой навесной траектории. Голос заговорил вновь, дав скорректировать прицел, и Медведь выстрелил. Граната упала куда-то в кусты, раздался взрыв и усиленный динамиком крик раненого, что оказалось лучшим свидетельством прямого попадания.

– Молодец.

– Да пара пустяков...

Крики оборвались: кто-то отключил мегафон, чтобы не деморализовать остальных бойцов.

– Ну сейчас они попрут.

– Да, пожалуй, я поторопился с приказом...

Медведь не ошибся. Начался шквальный обстрел из стрелкового оружия. Своеобразный подготовительный «артобстрел».

Боевики окружили солдат и начали медленно, но верно пробираться выше, пользуясь всеми естественными выступами и укрытиями. Они могли бы просто забросать северников гранатами, но не делали этого, поскольку солдаты разместились довольно кучно и Первый был между ними, а убить его казалось ужасным.

– Глаз, Медведь, на вас вся тяжелая артиллерия, – на всякий случай напомнил Кемпл.

Солдаты, скрывшись за камнями, максимально использовали электронику «корсаров», выбивая бородачей одного за другим. Стреляя одиночными, высунув автомат из-за укрытия, сами при этом оставаясь почти неуязвимыми для пуль противника. Только изредка высовываясь, чтобы полнее оценить происходящее и принять правильное решение.

Сложнее приходилось Медведю: тонкие системы наведения у ручных гранатометов не предусматривались, и ему, как Буру с Глазом с их трофейным оружием, приходилось при каждом выстреле показываться из-за укрытия.

Баден-Баден поменялся шлемом с Первым, доставшимся тому от Кружки. Дав ему свой и забрав исправный, Баден-Баден теперь являлся полноценной боевой единицей.

Крутая каменистая вершина была словно создана для обороны, и подойти незаметно было практически невозможно. Кроме того, солдатам не приходилось перебегать с места на место, чтобы держать под прицелом весь сектор.