уже о том, сколько мне звонили – и звонят – из Германии?

– Так точно, знаю, товарищ генерал.

– И вы хотите, чтобы я удовлетворился этим, как вы его назвали, сообщением?!

Слепцов уже кричал, не скрывая своей ярости.

Дубинин, потупившись, молчал.

Он долго колебался, прежде чем идти на доклад к шефу, поскольку прекрасно знал, какую реакцию вызовет его новость. Но и не идти было нельзя. Слепцова разрывали на части, требуя объяснить, куда девался его агент, и тот был бы рад дать хоть какой-нибудь ответ.

Поэтому Дубинин, разработав тактику защиты, счел за лучшее довести поступившую на сервер информацию до начальника отдела. В конце концов, «что-то» лучше, чем «ничего», рассудил он, а при грамотной подаче оно может сойти даже за «нечто».

– Что вы молчите?! – рявкнул Слепцов. – Не забывайте, вы также несете ответственность за этого… туриста.

– Мне кажется, все в порядке, товарищ генерал, – сказал Дубинин.

– Что в порядке, подполковник? – поразился Слепцов. – Этот, с позволения сказать, плевок вы называете «все в порядке»? Я вас что-то не понимаю.

– Я лишь руководствуюсь элементарной логикой, товарищ генерал, – пустил в ход свою тактику защиты Дубинин.

– Ну-ка, посвятите меня в нее, – немедленно потребовал Слепцов. – Только смотрите. Если эта логика окажется слишком многоступенчатой, боюсь, я вас не пойму. Итак, слушаю.

– Раз Морозов жив, значит, он продолжает работать, – начал Дубинин.

Слепцов на это только хмыкнул. Но, впрочем, слушал внимательно.

– Сообщение поступило из Франции, – продолжал Дубинин. – То есть Морозов находится в этой стране. О Крохине ничего нет, значит, Морозов не счел нужным о нем сообщать, поскольку Крохин все еще рядом с ним. Сообщение так кратко потому, что у Морозова не было возможности написать подробнее. Я полагаю, он в сложной ситуации, но держится, поскольку в противном случае он вообще не дал бы о себе знать. То есть получается…

– Что все в порядке, – закончил насмешливо Слепцов.

Дубинин чуть помялся.

– Ну, проблемы, скорее всего, есть. Но Морозов их решает, и, возможно, не безуспешно.

Слепцов усмехнулся:

– Иногда мне кажется, подполковник, что ваша основная работа – защищать Морозова.

– Он мой подчиненный, товарищ генерал, – сказал Дубинин. – И, как вы верно заметили, я несу за него ответственность. Если он в чем-то не прав, я не стану его покрывать, и вы это знаете. Но если он выполняет задание, и выполняет его честно, я считаю своим долгом отстаивать его интересы. В данном случае Морозов, несмотря на свое заведомо проигрышное положение, пытается выполнить поставленную задачу. А я лишь хочу довести это до вашего сведения.

– Все? – спросил Слепцов, несколько удивленный столь длинной речью обычно лапидарного, как воинский устав, помощника.

– Так точно, все, товарищ генерал, – отчеканил Дубинин.

– Хорошо, подполковник, убедили, – поднял обе руки Слепцов. – Ваша логика, как всегда, безупречна. Если Морозов жив, а в этом мы, по крайней мере, теперь не сомневаемся, он еще побарахтается. Так что не будем терять надежду. Можете пока идти.

– Есть, товарищ генерал.

– И если поступит новое «сообщение», немедленно ко мне. Даже если там будет стоять одна буква.

– Есть, товарищ генерал.

Когда за Дубининым закрылась дверь, Слепцов снял трубку одного из телефонов, немного подождал и, когда «там» взяли трубку, вздохнул и негромко сказал:

– Есть новости, товарищ генерал-полковник. Так точно, от Морозова. Да, получили сообщение на наш европейский сервер…

Когда Крохин заглянул в комнату, Роман спал так крепко, что не услышал скрип двери. Но стоило тому приблизиться к нему на расстояние двух шагов, глаза Романа открылись, и он рывком приподнялся.

– Что?

– Я нашел бункер, – останавливаясь, сказал Виктор.

Роман посмотрел за окно. Там уже стояла глубокая, как в каньоне, тень.

– Сколько я спал?

– Четыре часа.

– Хорошо, – кивнул Роман.

Тело было еще тяжелым со сна, но он чувствовал, что через несколько минут будет так же бодр, как был бодр пару дней назад.

Он поднялся с кушетки, не коснувшись ее руками, и Крохин невольно залюбовался его движениями.

Хорош был капитан Морозов, ох хорош! Такой один стоил десяти – Крохин не кривил душой, когда расхваливал его Анне.

– Пойдем посмотрим, что ты там нашел, – сказал Роман.

– Пойдем.

Они вошли в комнату Крохина, где на столе мерцал экран ноутбука.

– Вот смотри, – сказал Крохин, садясь за стол. – Вот море. Вот Тулон. А вот, – он ткнул пальцем в экран, – твой бункер.

Роман присел на диван и всмотрелся в карту.

– А где мусорный завод?

Виктор открыл другую карту, наслоил ее на первую.

– Вот он. От него до бункера девяносто пять километров. Ну, с поворотами сотня.

– Так примерно и должно быть, – пробормотал Роман.

– Вот шоссе, на котором тебя подобрали полицейские, – показывал дальше Крохин. – Все сходится.

– Других бункеров поблизости нет? – допытывался Роман.

– Есть еще один. Вот здесь. Но он, как видишь, далеко от моря.

– Да, вижу. И мусорный завод от него километрах в двухстах. Нет, так долго они меня не везли.

– И я о том же, – кивнул Виктор.

Он снова коснулся пальцем экрана.

– Они здесь. Я это печенкой чую.

– Как туда подобраться? – спросил Роман. – Если место открытое, будут проблемы.

– Я проверил рельеф. Вот, смотри.

Крохин открыл третью карту.

– Видишь? Здесь холмы. И лесок подступает. Так что с прикрытием нам повезло.

– Да, – согласился Роман. – Можно работать.

Он посмотрел на спящую в кресле Анну. Она свернулась, как котенок, и почти не дышала.

– Может, не стоит ее брать?

– Анна прошла специальную подготовку, – сказал Виктор, глядя в экран. – На ее счету не один десяток трупов. Не волнуйся за нее, капитан.

– Я волнуюсь за дело.

– Я о том и говорю. Она не подведет, увидишь.

– Ладно, – сказал Роман, отворачиваясь. – Когда приедут твои люди? Если ты хочешь провести операцию сегодня, нам скоро надо выдвигаться.

Послышался звонок в дверь.

– Вот и они, – улыбнулся Виктор.

Он направился в прихожую. Роман задержался в дверях. Анна позади него проснулась, но не сделала попытки подняться с кресла.