поводырь, повел его из гостиной и вверх по лестнице.

Перловый суп был почти холодным, свинина — недожаренной, а овощи — переварены.

— Если это типичная стряпня Хьюго, — проворчал инспектор, когда он и Джесси наконец удалились к себе, — мы умрем от диспепсии, прежде чем чокнутый старик примет решение. Нужно запастись молоком магнезии.

— Ричард. — Голос Джесси звучал настолько удрученно, что Квин с беспокойством повернулся к ней. — Я должна кое-что тебе сказать.

— Ну конечно! — воскликнул инспектор. — Я понял это в ту минуту, когда он заговорил с тобой!

— По правде говоря, я не знаю, что и думать. Произошла ошибка.

— Какая ошибка, Джесси?

— Ричард, мой отец никогда не был врачом. Он всю жизнь работал на почте, пока не ушел на пенсию. Я собиралась сообщить это мистеру Брассу, но ты остановил меня.

— Вышла путаница, — пробормотал инспектор. — Тот, кто разыскивал для старого Брасса наследников, нашел не ту Джесси Шервуд — имя и фамилия достаточно распространенные. Это наводит на мысль…

— На какую, Ричард?

— Единственная ли это ошибка?

Джесси уставилась на него:

— Ты имеешь в виду, что остальные тоже могут оказаться не теми?

— Почему бы и нет? Судя по твоему случаю, никто не удосужился расспросить людей, которых искал Брасс. Мне это кажется неряшливой работой человека, занятого розыском, ему было на нее наплевать. Как старик мог заметить разницу? И еще одно. Каким образом этот Хардинг Бойл, о котором упомянул Брасс, вообще не был найден? Это становится интересным.

— Ох уж эти твои полицейские штучки! — простонала Джесси. — Вопрос в том, что делать мне. Я не вижу иного выхода, как только сказать мистеру Брассу, что я не та Джесси Шервуд, которую он искал.

— Разумеется. — Инспектор потянул себя за ухо. — Но нужно ли делать это сразу?

— Ты имеешь в виду, что мы должны остаться, несмотря на…

— Во всем этом есть что-то подозрительное, Джесси. Я бы хотел в этом разобраться.

— Не понимаю тебя! Сначала ты вообще не желал, чтобы я сюда ехала, потом уговаривал меня вернуться. А теперь, когда ты знаешь, что я вообще не имею права здесь находиться, ты хочешь, чтобы я осталась!

— Неужели человек не может передумать? Дорогая, ты выглядишь усталой. Почему бы тебе не лечь?

— А что ты собираешься делать?

В этот момент инспектор стал поразительно похож на своего сына.

— Думать.

Джесси удалилась в ванную.

Воспользовавшись ее отсутствием, Ричард Квин запер дверь их комнаты.

Перина была настолько деморализующей, что сон наступил поздно, а пробуждение — рано. Инспектор, обладавший привычками монаха, обычно спал на жестких матрасах, а Джесси массировала слишком много больных спин, чтобы одобрять мягкие перины. Когда рассвело, Джесси подумала, что Ричард спит, а Ричард — что спит Джесси, поэтому каждый бесшумно повернулся, чтобы не беспокоить другого, хотя беспокойство принесло бы облегчение.

В результате через два часа оба проснулись окончательно и стояли по разные стороны кровати, прежде чем замерло эхо первого женского вопля. За ним последовали сдавленные возгласы, которые, как они осознали, продолжались уже некоторое время, и топот ног, предшествовавший, как они теперь вспомнили, первому воплю. После этого раздались второй вопль, узнаваемый по тому же женскому тембру, и глухой стук от падения тела неопределенного пола.

— Так я и знал! — рявкнул Ричард, не объясняя, что именно он знал, даже самому себе, и схватил свой халат. — Джесси, запри за мной дверь…

— Ни за что на свете! — отозвалась Джесси, тоже потянувшись к халату. — Ты не оставишь меня здесь одну, Ричард Квин!

Инспектор вышел первым, отодвинув жену назад и удерживая ее на этом расстоянии. Ему показалось, что из всех дверей высовываются растрепанные головы, но это длилось не дольше чем вспышка фотокамеры, так как головы тотчас же скрылись при виде Хьюго, топающего по коридору и трубящего, как слон в брачный период: «Он мертв! Мертв! Помогите!» Источник стука они идентифицировали быстро. Мисс Оупеншо лежала поперек порога своей комнаты в черной ночной рубашке, наполовину открывавшей ее девичьи груди. Ее глаза были закрыты — сетка для волос, в которой она спала, съехала на один из них, — а губы и толстоватые ноги посинели. Молодой Палмер в пижаме (к счастью, непрозрачной), опустившись рядом с ней на колени, одной рукой хлопал ее по щеке, а другой пытался удержать Хьюго, когда гигант топал мимо. (Позже они узнали, что мисс Оупеншо открыла дверь, услышав рев Хьюго, разобрала слово «мертв», издала вопль, спросила, о ком идет речь, получила ответ, снова закричала и свалилась в обморок.)

Как выяснилось, мертв был Хендрик Брасс. Инспектор, преградив путь Хьюго и остановив его исключительно силой воли, смог вытянуть из него этот факт, но ничего более.

— Где врач? — зарычал инспектор.

Доктор Торнтон появился в одном из ответвлений коридора. Он накинул пальто поверх пижамы и дико озирался.

— Ради бога, что произошло?

— Хьюго говорит, что старик Брасс мертв. Вам лучше пойти со мной. Но куда? — осведомился инспектор у Господа Всемогущего. — Я даже не знаю, где он спал! Хьюго, где комната мистера Брасса?

Хьюго молча уставился на него.

— Я знаю, где она. — Девитт Алистер побежал по коридору и остановился у лестничной площадки. — Здесь. — Однако сам он не пытался следовать в том направлении, куда указывал его мясистый палец.

На заднем плане маячила миссис Алистер, напряженная, как кошка на дереве. На ней были поношенный, слегка обожженный утюгом фланелевый халат и рваные шлепанцы с золотым шитьем. Линн О'Нил и Джесси попытались помочь Корнелии Оупеншо подняться, но старая дева отпрянула от них при виде бедняги Хьюго, казалось пребывавшего в состоянии шока. Кит Палмер побежал по коридору в направлении инспектора и доктора Торнтона посмотреть, что произошло.

Когда их глаза привыкли к слепящему блеску латуни, они подошли к старику на кровати. Он лежал на окровавленной подушке, глубоко запавшие глаза были закрыты, лицо стало совсем серым в тех местах, где оно не было красным. Доктор Торнтон извлек из-под одеяла тощую руку, пытаясь нащупать пульс.

— Он мертв, мертв! — квакал Хьюго свой лягушачий реквием, стоя в дверях.

Доктор поднял голову.

— Ничего подобного, — резко сказал он. — Пульс хороший. — Профессиональный взгляд Торнтона скользнул по все еще кровоточащей голове. — Кто-нибудь принесите из гаража мой медицинский саквояж — он на заднем сиденье моей машины.

— Сейчас принесу, доктор, — быстро отозвался молодой Палмер и побежал вниз по лестнице.

— А одна из женщин пусть принесет горячую воду.

— Займитесь этим, мисс О'Нил. Я буду полезнее здесь. — Джесси шагнула в комнату. — Я дипломированная медсестра, доктор. — Она была спокойна, как баржа в безветренный день, и Ричард ощутил приятное тепло. Потом он подключил свои глаза.

Спальня походила на отведенные им комнаты — с такой же шаткой мебелью, только латуни было еще больше. Камин изобиловал латунными приспособлениями и был облицован потрескавшейся и выцветшей голландской плиткой. Но инспектора не заботило состояние фамильного имущества Хендрика Брасса. Его интересовало другое.

Когда Палмер вернулся с черным саквояжем, доктор внимательно обследовал голову старика. Джесси