– Нет, – ответил он. – У меня завтра с утра сложная задача – обеспечивать охрану таджикского гостя, кстати, от твоего посягательства.

– Вот как!?

– Да, так.

– А знаешь, что я тебе скажу, вы сами убьете его. Москвин уставился на меня непонимающими глазами.

– Да, да, – повторил я. – Вы убьете его своим чрезмерным старанием по обеспечению надежной охраны.

– Такого не будет, – категорично заявил он.

– Но это случится, поверь мне, – с улыбкой ответил я.

– Полковник прав, ты блефуешь, – сказал он. – Теперь я сам убеждаюсь, что его слова – не простая выдумка.

– Значит, ты хочешь убедиться в правоте моих слов?

– Что ты имеешь в виду?

– Мы можем поехать к Химматзоде, и ты убедишься: я был прав, говоря о том, что он пострадает от чрезмерной охраны.

Москвин задумался. Он смотрел на меня из-под нахмуренных бровей и не понимал моего оптимизма.

– Ну, что, сдрейфил? – с той же улыбкой спросил я.

– Нет, – ответил он. – Просто это далеко. Пока мы доедем до Видного, пока обратно, пройдет много времени.

«Так вот куда они запрятали таджика? – отметил я. – Прекрасно, майор, очень хорошо. Сам того не подозревая, ты снабдил меня нужной информацией. Теперь я могу справиться и без тебя. Только вот положиться на тебя нельзя».

– Тогда, может, ты одолжишь мне свою машину? – спросил я.

– Не могу. Она мне понадобится завтра с утра.

– И на сколько же ты уезжаешь?

– На полдня, максимум на день.

– Ну, что ж, не можешь, так не можешь, – вздохнул я. – Придется подождать твоего возвращения.

Я развернулся и вышел из подъезда, оставив Москвина стоять на ступеньках. Отойдя от подъезда, я спрятался под деревом и стал дожидаться, что будет дальше.

Москвин вышел минут через десять. Оглядевшись по сторонам, он бросился к машине, завел ее и куда- то умчался.

– Подлец, – выругался я. – А говорил, что завтра рано ехать, надо отдохнуть.

На стоянке перед домом было несколько машин. Я выбрал «восьмерку». Открыв отмычкой дверь, я быстро отключил сигнализацию и пустился в погоню. Машину Москвина я увидел перед самым Видным. Стараясь держаться на расстоянии, я не выпускал его из виду.

Вскоре Москвин свернул с шоссе на проселочную дорогу и по ней доехал до ворот, за которыми возвышались правительственные дачи. Мне соваться к воротам было бесполезно, поэтому я оставил машину в лесу, а сам пробрался к высокой ограде и перелез через нее на запретную территорию. Мне предстояло узнать, где держат Химматзоду. Крадучись я стал пробираться все дальше и дальше, пока не увидел машину Москвина, стоявшую на специальной площадке для транспорта. В ней никого не было. Я хотел пойти дальше, но вдруг услышал где-то рядом голос Никицкого.

– Ты думаешь, он не шутил? – спросил Никицкий.

– Я же говорю, трудно было понять, – отвечал Москвин. – Он преподносил это, как шутку, но по его глазам я понял, что в этой странной шутке может скрываться что-то жуткое.

Они уже почти подошли к машине, и я, чтобы оставаться незамеченным, стал отходить тем же путем, что и пришел.

– А откуда он узнал, где находится Химматзода? – спросил Никицкий.

– Ты думаешь, он бы мне сказал, спроси я его об этом? – вопросом на вопрос ответил Москвин.

– Да, – согласился Никицкий. – Значит, тебя завтра не будет?

– Возвращаюсь только во второй половине дня, – ответил Москвин. – Ладно, счастливо оставаться.

Я не стал дожидаться, когда Москвин уедет, а пустился в обратный путь. Добравшись до оставленной в лесу машины, я выехал на трассу и подождал, когда появится Москвин. Тот не заставил себя ждать. Он направлялся в Москву. Я мчался следом за ним. В голове вертелся очередной план мести этому обманщику. Но моя задача упростилась. Через пару километров Москвин остановил машину, вышел и направился в кустики. Я припарковался сзади его автомобиля, заглушил мотор и погасил фары. Была ночь. У машины Москвина горели подфарники.

Он вскоре появился и пошел к машине. Я продолжал стоять возле угнанной «восьмерки». И тут он увидел меня.

Его рука скользнула к карману пиджака. Я тоже опустил руку на рукоятку пистолета, который отнял у Москвина же сегодня днем. Между нами было не более десяти шагов. Мы стояли в темноте друг против друга в полном молчании. Я знал, как хорошо владеет оружием Москвин. То же самое он знал обо мне. Казалось, что в эти секунды мы перестали дышать. Его Величество Случай в этот миг решал, кому из нас