октября, он будет обречен провести зиму в Нарыме. После отправки вверх по реке последнего парохода, всякая связь прерывалась на время ледостава и до тех пор, пока не пробьют зимник по Нарымскому тракту.

Точную дату перевода поэта из Колпашева можно установить по справке.

Нарымский окротдел НКВД настоящим сообщает, что адмвысланный КЛЮЕВ Николай Алексеевич выбыл в г. Томск 8 октября 1934 г.

Нач. Нарым. О/О НКВД Мартон

Вр. ОП. Упол. УСО Шкодский

Можно предположить, что перевод Клюева в Томск именно в эти сроки был результатом заступничества кого-то из высоких «чинов НКВД», потому что официальное решение о переводе Клюева было принято полтора месяца спустя.

ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА

Особого Совещания при Народном Комиссаре Внутренних Дел СССР от 17 ноября 1934 г.

СЛУШАЛИ:

37. Пересмотр дела 3444 Клюева Николая Алексеевича, приг. по ст. КОЛ. ОГПУ от 5.3.34 г. к заключен в ИТЛ сроком на ПЯТЬ лет с заменой высылкой в г. Колпашево на тот же срок

ПОСТАНОВИЛИ:

КЛЮЕВУ Николаю Алексеевичу разрешить отбывать оставшийся срок наказания в г. Томске

Трагические дни

Томский период жизни Николая Алексеевича можно частично воспроизвести по его письмам. В них был длительный перерыв: с начала марта по июль 1936 г. от Клюева не было получено ни одного письма. Почему? Можно предположить, что его лечили в больнице, находящейся на «острожном» режиме.

Сейчас можно документально подтвердить, что Клюев был арестован 23 марта 1936 г. и привлекался к ответственности как участник церковной крестьянской группировки. Освободили его 5 июля 1936 г. «в виду болезни — паралича левой половины тела и старческого слабоумия».

В письме к жене поэта С. Клычкова Варваре Николаевне Горбачевой он писал: «С марта месяца я прикован к постели. Привезли меня обратно к воротам домишка, в котором я жил до сего только 5 июля».

Разбитый параличом Клюев терпел невыносимые тяготы: «Теперь я в своей комнатушке среди чужих людей, которым я нужен, как собаке пятая нога. День и ночь лежу, сегодня первый раз сполз к столу и, обливаясь потом от слабости, пишу Вам… Тоскую невыразимо, под несметными избяными мухами — лежу в духоте, давно без бани, вымыть некому, накормить тоже. Левая рука висит плетью. На ногу ступаю маленько. Она распухла как корчага».

Человек богато одаренный, обладающий высоким интеллектом, Клюев был вынужден пребывать в унижении, переносить презрение и хамство окружавших его людей:

«…Анна Исаевна — моя хозяйка по квартире, властная базарная баба, взялась меня кормить за 75 руб. в месяц. На исходе месяца начинаются справки — получил ли я перевод и т. п. Следом идут брань, придирки. Очень тяжело. Слез моих не хватает и я лежу, лежу… С опухшей, как бревно, ногой, с изжелта-синей полумертвой рукой».

«Мороз под сорок. Я без валенок, и в базарные дни мне реже удается выходить за милостыней. Подают картошку, очень редко хлеб. Деньгами от двух до трех рублей…».

Все эти письма относятся к периоду жизни Николая Алексеевича по адресу: пер. Красного Пожарника, 12.

Светлые минуты

Но были в томский период жизни Клюева и светлые моменты. Дом по Старо-Ачинской, 13 — его последний до ареста приют. Здесь он обрел покой, теплоту русских сердец и смог погрузиться в работу.

Хочется немного рассказать о семье Балакиных, которые приютили поэта в последние месяцы его жизни и проводили его в последнюю печальную дорогу.

Мария Алексеевна Балакина, в девичестве Зоркальцева, родилась в селе Зоркальцеве под Томском. Ее муж, Василий Петрович Балакин, был инженером, работал заведующим мельницей, на паровом котле, начальником электростанции. После гражданской войны под его руководством за три месяца был восстановлен золоторудник «Онон» в Забайкалье.

Василий Петрович в 1926 г. трагически погиб вместе с маленьким сыном Женей. После гибели мужа и ребенка Мария Алексеевна с двумя детьми — Лизой и Сергеем переехала в Томск. В ее доме и провел последние месяцы до ареста Николай Клюев.

О том, что Клюев написал в Томске несколько поэм, он пишет В. Н. Горбачевой: «Передайте ему, что я написал четыре поэмы…»

Вы обещали нам сады В краю улыбчиво-далеком, Где снедь — волшебные плоды, Живым питающие соком. Вещали вы: «Далеких зла, Мы вас от горестей укроем, И прокаженные тела В руках целительных омоем». На зов пришли: Чума, Увечье, Убийство, Голод и Разврат, С лица — вампиры, по наречью — В глухом ущелье водопад…

«Поэту Сергею Есенину»

Один из лучших поэтов России брошен в далекую ссылку — в нищету, бездомность, одиночество, унижение. Помирать. А в это время в Москве с большой помпой проходил I съезд советских писателей, и мало кто из делегатов вспоминал о Клюеве, все они на этом светлом торжестве приветствовали светлое настоящее и еще более светлое будущее, в котором многие из них скоро пойдут за Клюевым той же скорбной дорогой.

В последний скорбный путь

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату