— О, сейчас Нафталин воспитывать будет, — сказала Людка, надевая лифчик.
— Это что за стриптиз? — стараясь придать своему голосу строгость, спросил Палыч.
— У меня застёжка слабая, всё время расстегивается, — кротко сказала Людка. — Hе поможете застегнуть?
— Людмила, в кого ты такая наглая? — спросил воспитатель.
— Не наглая, а эмансипированная, — парировала девчонка.
— Ишь какие ты слова знаешь.
— А я в школе хорошо учусь. Почти отличница. И вообще у меня кругозор широкий. Я «Декамерона» читала. А вы?
— С тобой невозможно говорить, покачал головой Палыч и удалился.
— Разговор о литературе не удался, — развела руками Людка.
— А ты, правда, читала «Декамерона»? — спросил Егор.
Интуиция подсказала Людке, что она его зацепила.
— А ты думаешь, если симпатичная девчонка, то у нее пол-извилины? — съехидничала она.
Витёк посмотрел на Людку и укоризненно произнёс:
— Прикатили к переправе, а паромщик в дупель пьян. Вы тут ещё урок литературы устройте.
— Отдыхай, Витёк. Это разговор для гуманитариев, — сказала Людка, многозначительно глянув на парня.
— Понял, не тупой. Ребята, айда купаться! — скомандовал Витёк, и вся компания повалила в воду.
Егор по-прежнему лежал на животе, уставившись на мельтешащих в море ребят. Людка опустилась на полотенце рядом с ним и насмешливо произнесла:
— Ну что, будем о книжках говорить?
— Зачем было раздеваться перед всеми? — спросил он.
— Тебя это напрягает? А я думала, тебе до лампочки.
— В принципе, это твоё дело, — он нарочито безразлично пожал плечами.
— Слушай, ты можешь честно ответить мне на один вопрос?
— Смотря на какой.
— Вот как? Значит, есть вопросы для правды и вопросы для лжи? — жёстко, с нотками обиды проговорила она.
— Ну, хорошо. Постараюсь ответить честно.
— Я тебе совсем не нравлюсь? — без обиняков спросила Людка.
Уставшая от страданий, домыслов, переживаний, она была не в настроении вести игру. Она была не из тех, кто пытается развязать гордиев узел. Встретив препятствие, она предпочитала рубануть сплеча.
Вопрос поставил Егора в тупик.
Людка ему не просто нравилась. Она даже снилась ему по ночам. Если бы не её неженская манера главенствовать и подминать всех под себя. Ей можно было либо безоговорочно подчиняться, либо уйти. Он предпочёл бы оставить всё как есть. И всё же рано или поздно ему пришлось бы ответить на этот вопрос.
— Нет, — коротко сказал он.
— Что нет? Не нравлюсь?
— Ты же сама знаешь, что это не так, — обтекаемо, ответил Егор.
— Значит, нравлюсь. А что же ты из себя корчишь английского лорда? Или ты тупой, слепой и глухой и не понимаешь, что ты мне нужен?
— Нет, не то. Просто… — замялся Егор, не зная, как ей объяснить свои чувства, да и стоит ли объяснять.
— Что просто? Смотри, каникулы не безразмерные, — предупредила его Людка.
— Любовь — это не только секс, — вырвалось у Егора то, что первое пришло на ум.
— Да что ты! А кто тебе говорил про секс? — язвительно заметила Людка. — Или ты считаешь, что я дешёвка?
Егор смутился.
— Извини, я не то имел в виду.
— А что же? Я не терплю ложь. Если я влюблена в человека, я так и говорю. Или ты предпочитаешь, чтобы я корчила из себя недотрогу и делала вид, что ты мне безразличен?
— Прости, прости, прости, — повторил Егор.
— Что ты за человек? Тебе предлагают правду, а ты ищешь фальшивку.
— Ты мне очень…
