поспеют подумать, что следует предпринять против его гибели. На других судах впали в противоположную, крайность, совсем не делая диаметральной переборки, как бы забыв, что это есть одна из основных связей корабля. Все это происходит потому, что расчетам не верят, основных принципов для них не устанавливают, а тогда нет и оценки требований от боевого корабля. Всякое рациональное творчество и должно быть основано на числе и мере. Вместе с тем надо помнить, что сознание недостатков есть первая ступень к их исправлению.
Не знаю, насколько выше изложенное будет соответствовать содержанию вашей лекции; во всяком случае я буду находиться всецело в распоряжении вашего превосходительства.
С глубочайшим уважением и искреннею преданностью имею честь быть вашего превосходительства покорный слуга
Прочтение всего здесь изложенного требует 4 минуты 38 секунд.
16 февраля 1903 г.
Это изложение подтверждено было отправленною в тот же день более сжатой телеграммой.
После своей лекции, продолжавшейся около часа, адмирал Макаров сказал:
— Капитан Крылов сформулировал все мною изложенное с краткостью и точностью математической. Прошу вас, Алексей Николаевич, прочесть ту телеграмму, которую вы мне послали.
Привожу ее текст:
Боюсь, что письмо опоздает, посылаю телеграммой формулировку положений.
1) Непотопляемость корабля обеспечивается его запасом плавучести, т. е. объемом надводной части до верхней из водонепроницаемых палуб. Подразделение трюма служит для использования запаса плавучести.
2) Остойчивость при повреждениях обеспечивается соответствием подразделения надводной части подразделению трюма и системой затопления отделений для выравнивания. Подразделение на отсеки должно определяться расчетом, коего принцип, чтобы корабль тонул, не опрокидываясь.
3) Всякое повреждение надводного борта уменьшает запас плавучести и остойчивости, желание обеспечить его вызвало изменение бронирования.
4) Прежнее бронирование — защита жизненных частей толстой броней малой площади.
5) Новое бронирование — защита большой площади борта тонкой бронею.
6) Практика соединяет иногда обе системы: средняя часть и ватерлиния защищены толстой броней, борт и оконечности — тонкой.
7) Всякая броня пробиваема сообразно калибру, дальности, углу падения, отсюда уравновешение шансов противников, разно бронированных и разно вооруженных. Выбор брони или артиллерии сводится к числовой оценке шансов получить или нанести повреждение. Расчет, подобно как страхового предприятия, по математическому ожиданию.
8) Бронирование должно соответствовать подразделению трюма, которое само определяется радиусом разрушения, производимого миной.
9) До сих пор при проектировании судов живучесть не включена в число основных требований, ее не рассчитывают; отсюда ряд ошибок и примеры их.
Прений затем почти не было.
По окончании собрания подошел ко мне старший адъютант Главного морского штаба С И. Зилоти и говорит:
— Расплюев в «Свадьбе Кречинского» сказал: «Ну, ударь раз, ну, ударь два, а зачем же бить до бесчувствия». Эти слова могут повторить и Кутейников и многие корабельные инженеры. Не думаю, чтобы они остались довольны вашими добавлениями к лекции адмирала Макарова.
В старые годы был установившийся обычай, что в течение февраля и марта в Кронштадтском морском собрании читались лекции на морские и научные темы, избираемые советом старшин и утверждаемые главным командиром. В 1903 г. мне было предложено прочесть лекцию «О непотопляемости судов и ее обеспечении».[35]
Зал собрания был переполнен, присутствовали главный командир, вице-адмирал Макаров, все адмиралы, начальники отрядов, командиры судов и множество офицеров. Я начал свою лекцию словами:
«В библии, в книге «Бытия», приведена обстоятельная спецификация Ноева ковчега — здесь сказано: построй себе ковчег из дерев гоффер и нимотриклин, отделения сделай в ковчеге, три жилья сделай в ковчеге — нижнее, среднее и верхнее жилье и осмоли его изнутри и снаружи».
Отсюда ясно, слово «жилье» сохранилось и до сих пор — жилая палуба есть на всяком корабле, слова «отделения» указывают на подразделение ковчега поперечными переборками, слово «осмоли» — что как борт и днище, так и палубы и переборки должны быть водонепроницаемы. Ковчег строился по непосредственным указаниям промысла божия, следовательно, в нем было все «добро зело», т. е. переборки были распределены правильно, ни палубы, ни переборки не текли, люки были прорезаны где надо и крепости ковчега не ослабляли.
С тех пор прошло по библейскому исчислению 7410 лет, построено бесчисленное множество судов, но уже разумом человеческим, поэтому на всех из них было и есть множество недостатков, нарушающих обеспечение основного качества корабля — его непотопляемость. Я и постараюсь изложить эти недостатки и меры к их устранению».
После этого вступления я развил подробно приведенные выше положения и закончил лекцию следующими словами: «Все, что я вам здесь изложил, принадлежит не мне, а целиком взято из ряда статей «Морского сборника», охватывающих тридцать лет; эти статьи подписаны так: мичман Степан Макаров, лейтенант Степан Макаров, флигель-адъютант Степан Макаров, контр-адмирал Макаров и, наконец, недавно вышедшая носит подпись вице-адмирал Макаров. Его превосходительство Степан Осипович — вот кто истинный основатель учения о непотопляемости судов», — и под единодушные аплодисменты всего зала я сделал глубокий поклон адмиралу.
Все поняли, что это было не лестью начальнику, занимающему высокий пост, а проявлением уважения к его тридцатилетним трудам.
Еще в октябре 1902 г. я представил председателю Морского технического комитета расчеты и таблицы, показывающие влияние затопления отделений на крен, дифферент и остойчивость. К основной таблице прилагалась дополнительная, показывающая влияние повреждения палубы.
Председателем комитета был вице-адмирал Ф. В. Дубасов. На моем рапорте он положил обстоятельную резолюцию, в которой поручил кораблестроительному отделу спешно рассмотреть мою работу и доложить ему.
Наступил 1903 г.; я прочел вышеуказанную лекцию; летом пошел в плавание на учебном судне «Океан» из Либавы в Порт-Артур. Здесь я передал в штаб наместника и на суда эскадры по экземпляру упомянутых таблиц. В конце января 1904 г. началась японская война, дело о непотопляемости не двигалось, и к «спешному» рассмотрению приступлено не было.
31 марта (12 апреля) 1904 г. броненосец «Петропавловск» под флагом командующего флотом вице- адмирала Макарова подорвался на мине заграждения, произошла детонация или мин, или пороховых погребов, и броненосец потонул, опрокинувшись при этом. Адмирал Макаров погиб.
Распространился слух, что эта гибель была мною предсказана, но что не были приняты указанные мною меры к ее предотвращению. Этот слух, как обыкновенно бывает, не имел под собою оснований — повреждения броненосца от детонации пороха были так велики, что никакими мерами спасти его было невозможно. Приблизительно через месяц совершенно так же погиб броненосец «Хатцузе», подорвавшись на нашем минном заграждении, поставленном капитаном 2-го ранга Н. Ф. Ивановым; одновременно подорвался и броненосец «Яшима», на нем детонации не было, его повели в Сасебо, но по пути он затонул.
Адмирал Дубасов назначил заседание Морского технического комитета на 7 (20) апреля 1904 г., пригласив на него командиров судов 2-й эскадры Тихого океана и некоторых адмиралов. Мне было
