самостоятельно разбираться в вопросах, а надо приучать их не только повторять хорошие лозунги, но вдумываться в них, всматриваться в жизнь. Кругом такая интересная жизнь, такая важная перестройка на всех участках? Вот по естествознанию, например, сейчас можно так много материала подобрать. Можно собирать интересные, нужные материалы и по сельскому хозяйству, и по технике. А у нас пионеры другой раз занимаются только тем, что марки собирают.
Когда вы будете знакомиться с тем, как работал Владимир Ильич, вы увидите, как нужно ребят с детства учить во все вдумываться, как важно ребят с детских лет приучать самостоятельно думать, будить их самостоятельную мысль.
Вот я смотрела в Доме пионеров исторический кружок. Сидит педагог, спрашивает ребят по программе, спрашивает, достали ли такую-то книжку в библиотеке, которую самостоятельно рекомендуется прочесть. В этом кружке другая учительница рассказывала, что под Москвой есть раскопки. Ребят туда возили, и они сами выкопали из земли две древние монеты. Конечно, раскопки — вещь интересная, но мы не воспитаем еще этим у ребят исторического понимания. Вот, я помню, у нас в гимназии был хороший учитель истории. В VI классе он вдруг неожиданно на уроке дал нам список разных событий, которые мы уже изучали, и предложил тут же написать, к какому веку событие относится. Мы совершенно растерялись, и большинство написало такую чепушинку, что преподаватель не вернул нам даже работы. Он сказал, что наши работы его очень огорчили: они показали, что занятия по истории не выработали у нас еще исторического понимания. Ведь события происходят в определенной обстановке, при определенном общественном укладе, при определенном культурном уровне, при. той или иной форме государственной власти, все это надо знать, а если человек путает, в каком веке какое событие происходило, он не знает самых основ истории. Наш учитель истории обращал потом особое внимание на то, чтобы объяснить нам последовательность исторических фактов. Очень интересно он нас учил. Больше 55 лет прошло, как это было, но в памяти осталась эта беседа.
Я должна сказать, что у нашей молодежи часто нет исторической перспективы. Другой пионер много читал, знает массу исторических имен, эпизодов, а вдруг оказывается, что он думает, что при царизме до 1917 г. было крепостное право. Подобные факты очень характерны. Историю надо знать хорошо, история имеет громаднейшее значение для понимания окружающей жизни.
То, что не коснулось народа, прошло мимо, следов не оставляет, а то, что захватило так или иначе массы, помнится долго. Несколько лет тому назад я была под Калинином, и меня удивило, что крестьяне помнят, где жила Перовская (участница убийства Александра II народовольцами). Помнят они это потому, что в начале своей революционной деятельности Перовская работала на сыроварне, вела работу с крестьянами. И вот крестьяне это помнят. Не все из них знают, что Перовская была участницей убийства царя Александра II, а то, что Перовская работала на сыроварне, работала с крестьянами, знают все.
Недавно я получила письмо из Малиновки от тамошних работников. Малиновка находится на нижней Волге, в Ртищевском районе Саратовской области. В 1905 г. крестьяне громили помещиков. За это потом с крестьянами жестоко расправилось царское правительство: их перепороли, многих поубивали. И вот в 1917 г. Малиновка первая пошла за Советской властью, потом она первая пошла по линии колхозного движения. Лет десять тому назад я получила письмо, в котором сообщалось, что меня избрали действительным членом в Малиновский совет. Из переписки с малиновскими крестьянами я узнала, в чем тут дело. Чем могла, я помогла им. Десять лет тому назад была там создана больница. Теперь эта больница свое 10-летие празднует. К 20-летию Красной. Армии они вырастили в хозяйстве при больнице двух коней для Красной Армии, сообщили мне об этом и спросили, куда направить этих коней. Я передала это письмо т. Ворошилову. Это выражает настроение страны, показывает, что Малиновка живет тем, чем живет сейчас Советская власть, и думает о том, что надо крепить мощь Красной Армии. Вот как старое отражается на новом: в 1905 г. с крестьянами жестоко расправлялись, и там, где жестоко с ними расправились в 1905 г., эти места оставались революционно настроенными и теперь являются активными в деле строительства социализма.
В нашей молодежи надо воспитать чувство понимания истории… Надо пионервожатым помогать учителям истории организовывать для ребят экскурсии в музеи, изучение местных краеведческих моментов, прошлое того или другого района, завода, фабрики. Ведь в каждом районе есть интересные исторические моменты, на которых можно воспитывать историческое понимание.
Затем, у нас в школе в последнее время появился орфографический уклон — диктовки, диктовки и диктовки. Конечно, писать с ошибками никуда не годится, но то, что ребята не умеют самостоятельно читать и писать, — это тоже никуда не годится. Диктант пишут на «отлично», а письма пишут с ужасными ошибками. Надо хорошо изучать язык. По-моему, очень важно воспитывать интерес к истории языка, изучать его структуру, обогащать его, учить ребят писать. Талантов среди юных пионеров, как и среди всех наших ребят, много, надо их уметь растить.
Мы везде пишем: «Мы воспитываем ленинцев», — и каждый пионер говорит: «К борьбе за дело Ленина — всегда готов!» Это хорошо, хорошо, что есть такие настроения, но надо, чтобы это было не на словах, а на деле. И первое здесь — это вопрос о коллективной работе, об общественной работе. На общественной работе люди растут, складывается близость между членами коллектива.
К сожалению, за последнее вре1мя общественной работе среди пионеров не уделяется должного внимания. Раньше в этом отношении были перегибы. У нас, например, есть отчет в архиве, где говорится о пионере, который объехал 10 деревень и везде делал доклады на политические темы. Или пионеры едут на завод ликвидировать прорыв. Или на заводе «Динамо» встает на стул 11-летняя малышка и докладывает, сколько она собрала утильсырья. Конечно, это были благоглупости. Ребята так старались, что у них на учебу времени не оставалось. Перегибов тут было сколько угодно, и, что хуже всего, ребята воображали, что они все знают и могут. Так не годится.
Необходимо все же, чтобы общественной работой ребята занимались. Как-то приезжали ко мне ребята из моего родного Ленинграда. Хорошая публика приехала, да как раз с завода, к которому я имела отношение. Вот я к ним и пристала: «А какую общественную работу вы ведете?» Пионерчик на меня смотрит и говорит: «Нам не дают никаких нагрузок». Значит, на общественную работу смотрят, как на нагрузку. В Московском доме пионеров, где я была не так давно, я тоже спрашивала ребят, какую общественную работу они ведут. Ребята ничего не ответили. И вот я стала к ним «подъезжать». Я слышала, как в литературном кружке они читали и обсуждали стихи одного из членов кружка. Я переслала ребятам из литературного кружка полученные мной стихи от парнишки из глухой деревни и написала им: «Ребята, вы присоветуйте парню, как ему лучше научиться писать стихи». И вот члены кружка прислали мне письмо, в котором пишут, что они написали этому поэту, как нужно наизусть стихи учить, послали книгу Пушкина и другие стихотворения. Это то, что нужно, и это ребятам не помешало в их учебе, ребят не загрузило. Затем я обратилась к другим пионерам из Московского дома пионеров и сказала, что есть постановление о том, что нельзя закрывать детские комнаты. И вот они мне прислали фото и пишут, что они ходят по красным уголкам, детским комнатам и украшают их фото. Это тоже общественная работа. Потом пионеры из других Домов пионеров писали о швейных мастерских, о том, как ребята обшивают детский сад. Вот и нужна такая работа, чтобы она ребят не перегружала, но давала им удовлетворение, потому что без общественной работы никаких ленинцев мы не воспитаем.
Владимир Ильич учился в школе в Симбирске. Там много национальностей — чувашей, мордвинов и т. д. И отец Владимира Ильича особо заботился о том, чтобы был открыт доступ к образованию детям иных национальностей. Есть замечательный рассказ учителя-старика — Зайцева, которому сейчас 77 лет и который 55 лет работает в чувашских школах, общественник. Он рассказывает, как он, когда ему было 11 лет (он был сын бедняка и пас гусей), убежал из дому и прибежал в чувашскую школу в Симбирске, чтобы учиться. В класс, где был этот мальчуган — теперь старик, сам 55 лет учительствующий, — пришел отец Владимира Ильича, Илья Николаевич, вызвал к доске этого мальчика и стал объяснять, как решать задачи. И вот этого мальчика удивило, что директор так хорошо объясняет задачу, а говорить не умеет. Дело в том, что отец Владимира Ильича картавил так же, как и Владимир Ильич, — букву «р» не произносил. Вместо «гривенник» он говорил «г'ивенник». Потом Илья Николаевич ушел, а учитель дал написать сочинение на тему «Самое сильное впечатление сегодняшнего дня». А мальчик возьми да и напиши: «Самое сильное впечатление — директор был, задачу хорошо объяснял, а говорить не умеет».
Учитель ужасно испугался: как же это так ученик о начальстве написал? И, раздавая через пару дней тетради, учитель швырнул ему тетрадку и говорит: «Свинья», — а в тетрадке это сочинение красным
