— Ты сделал то, что должен был. Прими это и позавтракай с Грейс.

Лютер положил трубку и посмотрел на Грейс.

— Петра сказала, что я должен принять то, что произошло, и позавтракать с тобой.

Она улыбнулась.

— Отличная идея.

Очистив половинку папайи от крошечных черных семян, Грейс положила ее на тарелку.

С мрачным выражением лица Лютер наблюдал за ней, пока готовил кофе. «Он все еще не оправился от травмы, полученной в гараже, — решила Грейс. — Ему нужно время».

— Ты, наверное, не привыкла жить в таком месте? — спросил он.

Грейс переносила тарелки на кухонный столик, но остановилась, удивившись его словам.

— Что?

— Я об этой квартире. — Лютер кивком указал на тесную кухню и небольшую спальню за ней. — Не в твоем стиле. Я понял это еще в первый день, когда мы зарегистрировались в отеле на Мауи. Ты и глазом не моргнула.

Не понимая, к чему ведет этот разговор, Грейс аккуратно положила тарелки на стол и осторожно поинтересовалась:

— А я должна была моргнуть?

— Нет, потому что ты привыкла к подобным первоклассным путешествиям.

— О, — сказала она и улыбнулась.

— И что это, черт возьми, значит?

— Это значит, что теперь я знаю цель этого разговора. Да, я действительно провела больше десяти лет, путешествуя первым классом. Мартин Крокер знал, как делать деньги, и хорошо мне платил. Но до встречи с ним я жила в такой же квартирке и покупала одежду в комиссионных магазинах. Мой дом в Эклипс-Бей не намного больше этой квартиры.

Лютер оглядел ее с ног до головы, про себя отмечая, что рубашка и брюки на ней точно не из комиссионки.

— «Джонс и Джонс» очень хорошо мне платят, — сухо проговорила она, заметив его взгляд. — Уверена, что и тебя тоже не обделяют.

Он вернулся к кофеварке.

— За последние годы у меня было много расходов.

— Я слышала, что развод дело не дешевое. Полагаю, это плата за то, что ты такой романтик. Кофе готов?

Лютер взглянул на кофеварку.

— Да.

Терпение Грейс иссякло.

— Давай кое-что выясним раз и навсегда. Я жила и в роскоши, и на улицах. Жить в роскоши, конечно, удобнее, но я нигде не чувствовала себя как дома, даже в Эклипс-Бей. А вот в этой квартире и в «Темной радуге» чувствую себя как дома. А теперь почему бы тебе не последовать совету Петры? Прими то, что произошло, и налей нам по чашке кофе.

Несколько секунд Лютер смотрел на нее, не двигаясь с места. Затем его губы тронула едва заметная улыбка. Глаза потеплели. Он поднял кофейник и сказал:

— Так и сделаю.

Грейс наблюдала, как он наливает кофе в чашки.

— И, пока ты занят, почему бы не рассказать мне о приключившемся с тобой несчастном случае?

Лютер вручил ей одну из чашек.

— Меня подстрелили на последнем задании от «Джонс и Джонс».

— Подстрелили? — Грейс уставилась на него в полном ужасе. — Я думала, это был несчастный случай.

— Так и было. — Лютер взял чашку, прихватил трость и, обогнув прилавок, сел за стол. — Кое-кто выстрелил из пистолета. И в этот момент я стоял прямо перед ним. Не то место, не то время. Точное определение несчастного случая.

— Боже мой.

— Я понял, в чем дело, за долю секунды до произошедшего, — сказал он с полным ртом папайи. — Как раз хватило времени, чтобы уклониться. Стрелявший целился в спину, а вместо этого попал мне в бедро.

— Что произошло? — требовательно спросила Грейс.

— Это была обычная миссия «Джонс и Джонс». Одно из низкооплачиваемых частных заданий. Клиентка сказал, что хочет, чтобы я защитил ее от бывшего мужа. Твердила, что он ее преследует.

— Твердила?

— Думала, что обманом сможет заставить меня убить его ради нее.

— Почему она решила, что сможет убедить тебя это сделать?

— Она была стратегом седьмого уровня. Ты же знаешь этих стратегов. Они думают, что могут манипулировать людьми и перехитрить кого угодно. Всегда считают себя самыми умными.

— Ну, из них обычно получаются хорошие шахматисты, — заметила Грейс. — Разве она не знала, что талантами по чтению аур чертовски сложно манипулировать, потому что мы заранее все видим?

— Как и многие парапсихологи, она была невысокого мнения о нашем таланте. Думала, мы только и можем, что чувствовать небольшое излучение. Возможно, предполагала, что, глядя на людей, мы видим только человеческие «лампочки».

Грейс состроила гримаску:

— Типично.

— Связавшись с «Джонс и Джонс», она сразу заявила, что не хочет платить за талант с высоким уровнем. В сущности, она описала талант по чтению аур.

— Не хотела рисковать, да?

— Вот-вот. Будь у нее выбор, она предпочла бы использовать человека без психологических способностей. Она сказала всем, включая свою семью, что до смерти боится бывшего. Все они были зарегистрированными членами Общества и настояли, чтобы она наняла телохранителя из «Джонс и Джонс». Ей нужно было, чтобы все выглядело прилично.

— Готова поспорить, она не ожидала сильного таланта по чтению аур.

— Она не знала, какой у меня уровень, — объяснил Лютер. — Ей было плевать. До тех пор, пока я читал ауры, она чувствовала себя в безопасности. У Фэллона были кое-какие подозрения.

— Фэллон всегда что-то подозревает.

— Точно. Я разделял его подозрения, но никто из нас не знал, в чем причина, а мне к тому же нужны были деньги.

— Поэтому ты взялся за работу.

— Клиентка решила, что я ограниченный качок.

— Ну и ну.

— К сожалению, она была не так уж далека от истины, — сказал Лютер. — И чуть меня не убила.

— Как?

— Бывший ее не преследовал. Он не хотел иметь с ней ничего общего. Когда до меня наконец-то дошло, чего она действительно от меня хочет, я сказал ей, что такими вещами не занимаюсь. Как я уже говорил, она была стратегом и тут же поняла, что я не просто отказался от работы. Она знала, что, скорее всего, я предупрежу ее бывшего.

— И что произошло?

— Она вышла из себя. — Лютер проглотил кусочек омлета. — Разозлилась и начала кричать, что я