Мартин пошатнулся, но, казалось, не заметил, что она с ним борется. Вместо этого он выглядел слегка дезориентированным.

Разозлившись, он взял себя в руки, сделал еще один шаг, встав почти вплотную рядом с ней, и высвободил еще больше энергии через производимые им мрачные вспышки темных молний.

— Ты должна умереть! — крикнул он и протянул руку, чтобы схватить ее за горло.

Она инстинктивно подняла руки в защитном жесте. Он схватил ее за руки. Она стиснула его запястья.

Ее ладони горели. Мир взорвался, посылая одну за другой ударные волны через ее чувства.

Мартин Крокер забился в конвульсиях. Он смотрел на нее глазами человека, глядящего прямо в ад.

— Нет!!! — завопил он.

Потом пошатнулся, потерял равновесие и свалился с пристани в воду. Его аура внезапно погасла.

Она поднялась на ноги. Сердце бешено колотилось. Второй раз в жизни она убила человека. Но на сей раз не простого человека, а очень могущественного, влиятельного мультимиллиардера, который по воле случая оказался вовлеченным в опасное преступное предприятие.

А ее руки продолжали гореть.

Вайкики[4]…

Крупный мужчина в цветастой оранжево-фиолетовой рубашке с короткими рукавами через пять минут должен был превратиться в немаленькую проблему. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы ощутить яростную энергию, взбаламучивающую атмосферу вокруг пятого столика. Любой опытный бармен почуял бы это. А для бармена-экстрасенса, да к тому же бывшего копа, невидимые предупредительные знаки начали сверкать, как неоновые лампочки, в тот самый момент, когда полчаса назад мистер Оранжевые-и- фиолетовые-цветочки вошел в «Темную радугу».

Лютер Мэлоун быстро размешал палочкой коктейль «Маи Таи»[5] и поставил его на поднос Джулии рядом с пивом и коктейлем «Блю Гавайи»[6] . Джулия наклонилась и потянулась через барную стойку, чтобы взять из охлажденных контейнеров вишенку и ломтик ананаса.

— У пятого назревают неприятности, — тихо сказала она. — Какой-то идиот дразнит Безумного Рея. К счастью для этого придурка, Рей этого еще не заметил.

— Я позабочусь об этом, — отозвался Лютер.

Несмотря на то, что эта богом забытая забегаловка и находилась в Вайкики, туристов здесь было совсем не много. Приютившаяся в маленьком внутреннем дворике в половине квартала от оживленной Кухио-авеню «Радуга» обслуживала весьма эксцентричную группу постоянных клиентов. Некоторые из них, вроде Безумного Рея, были эксцентричнее других. Рей уже давно посвятил себя богам серфинга. Когда он серфингом не занимался, то входил в состояние «дзен»[7]. Все, кто его знал, признавали: было бы гораздо лучше, если бы Рей остался в своем астрале насовсем.

— Будь осторожен, — сказала Джулия, украшая «Маи Таи» ананасом и вишенкой. — Этот громила в основном состоит из мускулов, а не из жира.

— Да уж вижу. Спасибо за совет.

На мгновение лицо Джулии озарила улыбка.

— Я и правда очень не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, босс. Эта работа идеально сочетается с моим графиком в отеле.

Как и многие другие, занятые в туристическом бизнесе на Гавайях, Джулия работала в двух местах. Жизнь на островах имела свои преимущества, но была не из дешевых. Вечерами по пятницам и субботам она приходила в «Темную радугу», чтобы помочь с наплывом посетителей. Основным ее местом работы была должность портье в одном из бесчисленных маленьких тихих и недорогих отелей, которым как-то удавалось выжить в тени крупных пляжных курортов и высотных кондоминиумов[8].

Кроме Джулии, работающей две ночи в неделю, в «Радуге» имелись и посудомойщики. Но сейчас вакансия была открытой. Опять. Посудомойщики менялись так часто, что владельцы, Петра и Уэйн Гроувс, даже не утруждали себя тем, чтобы запоминать их имена. Они называли их всех «приятель», так и повелось. Прошлой ночью уволился очередной «приятель». Очевидно, работа мешала его основной деятельности в качестве дилера амфетамина[9].

Дверь кухни распахнулась. Неся поднос с тарелками, на каждой из которых имелись целые горы жареной еды, в зал вошел владелец половины «Радуги» Уэйн Гроувс. Почти все, что попадало в кухню «Темной Радуги», выходило оттуда именно жареным, а иногда даже пережаренным.

Мужчина в оранжево-фиолетовой рубашке приковал к себе внимание Уэйна, и тот остановился.

Уэйн был худым и гибким, с острыми чертами, которые подошли бы гангстеру старой школы. Его холодные, как лед, глаза соответствовали внешнему виду. Ему было шестьдесят пять лет, а он все еще мог прочитать последний ряд в таблице у окулиста. Вообще-то он мог спокойно прочесть еще несколько нижних рядов, но они не предназначались для людей со сверхъестественным зрением.

С головы до пят Уэйна украшали татуировки, наиболее выдающейся была красноглазая змея, обвивающая его блестящий лысый череп. Голова змеи располагалась высоко на лбу, будто темный драгоценный камень наверху зловещей короны.

Уэйн слыл очень сосредоточенным человеком. Большую часть времени все его внимание было направлено на принятие заказов на рыбу, чипсы и гамбургеры или мытье посуды. Но сейчас он сосредоточился на другой цели. «Цветастая рубаха» и не подозревал, что попал в поле зрения человека, который раньше зарабатывал себе на жизнь снайпером в тайном правительственном агентстве.

Лютер схватил висевшую над прилавком трость. Пора вмешаться. Последнее, что им нужно в «Радуге», — это инцидент, в результате которого им придется нанести визит в полицейский участок Гонолулу[10]. Соседние заведения этого бы не оценили. Здесь все предпочитали вести себя сдержанно. Это вдвойне касалось постоянных клиентов «Радуги», большинство из которых были парапсихологами с серьезными проблемами, вроде Безумного Рея.

Лютер вышел из-за барной стойки и ненадолго остановился около притихшего Уэйна.

— Все нормально, — сказал он. — Я разберусь.

Уэйн моргнул и вышел из летаргического ступора.

— Как хочешь, — проворчал он, отвернулся и двинулся к соседнему столику.

Кухонная дверь снова открылась, и в помещение рванули тепло и запах раскаленного масла. На пороге появилась местная повариха и по совместительству владелица второй половины ресторана Петра Гроувс. Она оценивающе оглядела помещение, вытирая руки об изрядно испачканный передник.

— Та-а-ак и зна-ала, — протянула она. Петра с детства не была в Техасе, но забавный южный акцент по-прежнему проскальзывал во всех произносимых ею словах.

Интуиция Петры, как и способность Уэйна поражать цель одним-единственным выстрелом из винтовки с большого расстояния, была намного выше нормы. Можно было смело назвать ее паранормальной.

И Уэйн, и Петра были парапсихологами среднего уровня, и оба ушли в отставку из одного и того же безымянного агентства. Петра была наводчицей Уэйна, когда тот еще работал снайпером. Вместе они представляли собой смертоносную команду. К тому же стали партнерами на всю жизнь.

В свои шестьдесят с чем-то Петра отличалась крепким телосложением. Она заплетала длинные седые волосы в косу, спускающуюся по спине. На голове у нее сидел сильно пожелтевший колпак шеф-повара. В одном ухе поблескивало золотое кольцо. Тогда как Уэйн носил пистолет, спрятанный в кобуре на лодыжке, Петра предпочитала нож… Большой такой нож. Держала она его в ножнах под длинным передником.

— Я этим займусь, — снова сказал Лютер.

— Хорошо, — кивнула Петра и вернулась обратно в пылающую жаром кухню.

Лютер направился к цели, стуча подошвами по кафельному полу. Общий уровень напряжения в