– Основное – это пресечение переходов чернокнижников. Такую информацию отрабатываем в первую очередь. – Туз допил кофейный напиток. – Потом уже все остальное. Черные старатели, браконьеры, старьевщики. Этот бизнес различными ОПГ контролируется, мы задержанных жандармам передаем. Хотя бывает, и ваша Контора к ним интерес проявляет.

– А Комитет? – заинтересовался я.

– Эти только чернокнижниками занимаются. – Капрал вытер губы салфеткой. – Давайте в темпе – закругляться пора.

– Создания Хаоса тоже на нас? – спросил, поднимаясь из-за стола, Станке.

– Нет, это не наша забота, – пожал плечами Якоб. – Мы при случае разве что координаты скидываем. Нет у нас ни техники, ни снаряжения соответствующего.

– На своих двоих, что ли, патрулируете? – хмыкнул Артур.

– Большей частью так и есть, – широко улыбнулся Валентин Бор. – Привыкнете…

– А куда деваться?.. – вздохнул я и повернулся к капралу: – Смотрю, ординары здесь гости нечастые?

– Хлопот с вами шибко много, – глянул по сторонам Туз. – Да! Будут проблемы с ребятами – сразу докладывайте. А то у наших чувство юмора весьма специфическое…

– Нормально все будет, – добродушно пробухтел Бор.

– Не сомневаюсь, – холодно улыбнулся Артур.

Я, впрочем, его уверенности не разделял.

– Вот и замечательно, – глянул на наручные часы капрал. – Сейчас бегом до комиссара, и встречаемся на пятом КПП через сорок минут. Сами дорогу найдете?

– Мы проводим, – успокоил командира Валентин. – Так, Влас?

– Без сомнения, – уставился на оборотня рыбьими глазами ротный ясновидящий.

– Да не заблудимся, – замялся я и глянул на кабинку магофона. – Мне б позвонить еще…

– Вряд ли время останется, – покачал головой Бор и отступил к стене.

В столовую зашел худощавый паренек в черном мундире с украшенными серебряным шитьем погонами. Выглядел представитель Комитета Стабильности неожиданно молодо: всего лет на двадцать – двадцать пять. Впрочем, взгляд темно-синих глаз был столь же тяжелым, как и у нашего бывшего куратора.

– Здравствуйте, господин комиссар, – поздоровался капрал. – Откомандированные из Службы Контроля…

– Не сейчас, – коротко бросил даже не замедливший шага комиссар, взял поднос и направился на раздачу. Потом, будто что-то вспомнив, обернулся и подозвал капрала: – Документы из Службы Контроля я получил, в систему информация уже заведена. Можете ставить на дежурство.

– Он у нас такой… – вздохнул Туз, когда комитетчик отошел на безопасное расстояние. – Все слышали? Допуски оформлены, потом зайдете к нему – в инструктажах и должностных инструкциях расписаться.

– Я позвоню. – И, пока никто не успел меня остановить, я заскочил в кабинку магофона.

Быстро набрал двадцатизначный номер, приложил к аппарату ладонь и поморщился, когда сканер холодом уколол левое веко, а буквально мгновение спустя сознание ухнуло в бездонную черную пропасть. Меня закрутило, вывернуло наизнанку, и тут же в голову ворвался знакомый голос:

– Ты где пропадал, сволочь?!

– Я тебя тоже люблю, Лисенок, – через силу усмехнулся я. – Не волнуйся. Предупреждал же – проблемы на работе…

– Позвонить не мог? – и не подумала успокаиваться девушка. – Неделю о тебе ни слуху, ни духу, и – не волнуйся?!

– Как удалось вырваться – сразу набрал, – попытался оправдаться я и почувствовал, как заворочалась в голове дремавшая до поры до времени резь.

– Ты когда появишься?

– Не знаю…

– Что?!

– Выясню, когда ближайшая увольнительная, и перезвоню, – часто-часто задышал я, но дурнота не проходила. – Меня временно на Ограду перекинули, здесь график другой…

– Ты на Ограде? – несказанно удивилась Алиса. – Зачем?

– Откомандировали, – стиснув зубы из-за разрывавшей голову боли, я вытер текущие из глаз слезы свободной рукой, – при встрече все объясню, ты, главное, не волнуйся…

– Я могу поговорить…

– Не надо, – перебил подругу я. – Все, пора бежать. Вечером насчет увольнительной перезвоню.

– Но…

– Люблю, целую. Пока…

Буквально вывалившись из кабинки магофона, я прислонился к стене и зашарил по карманам. Выудил пузырек с успокоительным и, зубами сорвав пробку, опрокинул в рот остававшиеся в нем таблетки.

– «Валиорол»? – Дожидавшийся меня Бор поднял с пола пробку. – Чего так?

– На той неделе дозу хапнул, до сих пор не отпустило.

Я разжевал таблетки и вновь почувствовал себя живым. По телу прокатилась ледяная волна, бившая меня дрожь прекратилась, а боль в голове почти сразу стихла.

– И как только ты медкомиссию прошел? – Оборотень выкинул пробку в стоявшее неподалеку мусорное ведро.

– Ерунда, – отмахнулся я. – Сейчас отпустит.

– Ну тебе видней, – покачал головой Валентин и задумчиво уставился на меня: – Ты, говорят, на «Плантации» служил?

– Было дело, – кивнул я, чувствуя, как проясняется в голове. – А что?

– Да нет, ничего, – пожал плечами Бор. – К нам несколько парней с пятого блока перевели.

– С пятого? – нахмурился я. – Блоков четыре вообще. Вот централей – тех как раз пять. Но с пятой централи вам вряд ли кого направили бы, там одни вольнонаемные и жандармы работают.

– Может, и не с пятого, – легко согласился Валентин. – С ними и не пообщаться толком, через слово жаргон. Стопка – мензурка, нож – градусник, литр – кубик. Тьфу…

– Кубик – сто грамм. Литр – это куб, – поправил я оборотня, прикидывая, что же такое надо было натворить, если начальство решило сплавить проштрафившихся подчиненных на Ограду. Обычно темные делишки сходили служивым из Корпуса Надзора без особых последствий. А вот чистоплюи среди тамошнего контингента не задерживались. Как правило, их в самые сжатые сроки старались перевести в Жандармерию. – А эти типы точно из роты охраны с общего режима. Понахватались от подопечных…

– Да ну их, пошли за вещами и на КПП.

– А Станке где? – завертел я головой по сторонам.

– Его Влас проводит. Пошли.