невольно сфокусировал взгляд на стоящей у перекрестка молоденькой девушке лет двадцати двух в светлом плаще и с рассыпавшимися по плечам огненно-рыжими волосами. Лисицин любил рыжих. В них было что-то демоническое, к тому же он считал, что и темпераментом они превосходят всех остальных.

— Постой-ка, — сказал Пит водителю и потянул ручку двери. — Телку с собой возьмем.

— А если не поедет? — удивился Соболь. — Белый день кругом!

Пыж только хмыкнул. Соболь давно не был на воле. Кого бояться?

Лисицин никак не отреагировал на реплику подельника. Он ступил на тротуар и в одно мгновение оказался рядом с рыжеволосой. Грубо схватил ее за руку чуть выше локтя. Девушка вздрогнула от неожиданности и обернулась.

— Поехали покатаемся, детка! — сказал Пит и потащил девушку к «Мерседесу».

Парализованная ужасом, она слабо вырывалась. С таким же успехом трепыхается воробей, попавший в цепкие лапы старого опытного кота.

Даже на юге осенью льют затяжные дожди, особенно в середине октября. В Тиходонске ливни не прекращались уже вторую неделю. Стоки были забиты, на дорогах стояли глубокие лужи, из-под колес машин вылетали фонтаны грязной воды. Пешеходам надо было держать ухо востро. Все ходили под зонтами, подняв воротники плащей. У мужчин брюки были мокрыми до колен, у женщин вода быстрыми струйками скатывалась со скользких упругих колготок. Без необходимости жители старались не выходить из дому, а уж гулять в такую погоду никому и в голову не приходило. За исключением мелкой шпаны, которой было все равно в какую погоду отираться в подъездах и подворотнях с пивом и сигаретами. Да проститутки низшего пошиба упорно выжидали клиентов на тротуарах вдоль Краснофлотской улицы. Дешевые зонтики помогали мало, и, подобно солдатам на посту, они сменяли друг друга: промокшие до костей «бабочки» ныряли в пиццерию напротив, а на их место вставали уже обсохшие жрицы автомобильной любви.

Руслан Наргаев, по прозвищу Даргинец, сидя в уютном, теплом и совершенно сухом салоне «БМВ», равнодушно смотрел на двух девиц, которые сейчас напоминали скорее мокрых куриц.

— У них нет порядка во всем, — гортанно сказал он. — Даже блядей правильно организовать не могут.

Непонятно было, кого он имеет в виду: то ли мэрию, то ли тиходонских бандитов.

Сидящий за рулем молодой парень возмущенно сказал:

— У нас был случай: сняли двоих, всю ночь развлекались, а утром смотрим — у одной бельмо на глазу, а вторая вообще немая!

— А у тебя нет бельма? Где были твои глаза?

Водитель понурился и ничего не ответил. Старший был прав.

Кроме водителя и самого Даргинца в салоне «БМВ» никого не было, зато в двадцати метрах сзади в «Мицубиси-Паджеро» сидели пять земляков-телохранителей. Они рассматривали вымокших уличных проституток с гораздо меньшей критичностью.

Кортеж Даргинца подкатил к ресторану с красивым и непонятным названием «Фобос». Руслану оно нравилось, и он хотел так же назвать какую-нибудь свою точку, но сначала требовалось уточнить, что же обозначает это богатое слово. Такое желание выгодно отличало Даргинца от основной массы земляков. Именно поэтому он был авторитетом.

Скривившись, Даргинец с большой неохотой покинул салон и, не ускоряя шага, прошел под просторный козырек над парадным входом. Два плечистых джигита последовали за ним. Они вполне могли нести над хозяином зонт, но на Кавказе такое не принято. В сопровождении телохранителей Руслан зашел в «Фобос», остальные остались в машинах.

Наргаев бросил кожаный плащ на стойку гардероба и прошел в зал, даже не обеспокоившись тем, чтобы получить номерок: он знал — его вещи не пропадают. Администратор зала с приклеенной радушной улыбкой поспешил навстречу, но он прошел мимо, даже не снизойдя до того, чтобы поздороваться. Потому что он был хозяином жизни, а халдеи предназначались, чтобы ему угождать. Бесшумные, как тени, телохранители настороженно двигались следом.

У широкой лестницы, ведущей на второй этаж, Даргинец остановился. Путь ему заслонял короткостриженый атлет, утянутый смокингом. Накачанная фигура угрожала разорвать тончайшую, переливающуюся перламутром супершерсть по швам. Тут проходила граница возможностей Руслана Наргаева, и начиналась зона интересов более крупной и могущественной фигуры. Вон у него как одет охранник! «Тени» Даргинца, кроме черных брюк, джемперов и золотых цепей, ничего не носили, да и не умели носить. Завидев атлета, они угрожающе засопели и попытались выдвинуться вперед, чтобы устранить внезапное препятствие. За это им и платили зарплату. Но сейчас они понимали, что столкнулись с чем-то непростым, и скорее обозначали готовность действовать, чем собирались действительно предпринимать какие-то меры. Движением руки хозяин остановил их действительный или мнимый порыв.

Руслан открыто посмотрел в черные глубокие глаза атлета:

— У меня встреча с господином Муаедовым, — голос Даргинца нисколько не сочетался с его внешностью. Грубый низкий баритон с никотиновой хрипотцой никак не подходил старательно выстраиваемому имиджу лощеного и изысканного кавказского принца. Так мог говорить рядовой «бык», не имеющий величественной осанки, гордого орлиного профиля и дорогого одеяния.

— Как вас представить?

Охранник не выказал ни высокомерия, ни подобострастия. Он держался с собеседником вежливо в силу своей выучки, а не потому, что тот назвал фамилию истинного владельца ресторана. Но и то, что редко бывающий здесь хозяин час назад поднялся в свои личные апартаменты и предупредил, что ждет важного гостя, тоже, несомненно, имело значение.

— Наргаев, — скромно назвался Руслан. Обычно эта фамилия заставляла платить даже самых неуступчивых должников.

Атлет в смокинге кивнул и отступил в сторону:

— Хозяин вас ждет.

Поднимаясь по лестнице, Даргинец обернулся к своим «теням»:

— Видите, что такое уровень! А вас я все не могу научить!

— Какой там уровень-муровень, — презрительно скривился один из телохранителей. — Это понты! Я его сырым съем, без соли!

Впрочем, ничего другого он ответить и не мог. Кавказский менталитет предполагал именно такой ответ, принижающий чужого охранника и позволяющий «сохранить лицо».

На втором этаже находились банкетные залы. В коридорах лежали толстые ковры, на стенах висели сабли, кинжалы, мечи. Опытный взгляд Даргинца безошибочно определял, что это не настоящее оружие, а сувенирные муляжи. Миновав еще двух охранников, на этот раз в обычных костюмах, он вошел в довольно просторный квадратный зал.

Роскошный стол в центре помещения был накрыт на двоих. В отдалении стоял более скромный стол на четверых. В отличие от первого, спиртного на нем не было.

От большого стола навстречу Наргаеву поднялся грузный кавказец с большими обвисшими усами и зализанными назад жгучими волосами. Руслан улыбнулся. Прошло уже лет десять, как он последний раз видел Муллу. В молодости родители отдали того в медресе и пытались выучить на священнослужителя, но от этого пожелания осталось только прозвище. Он пошел по другому пути — играл в карты, организовывал охрану подпольных цехов, разрешал споры между цеховиками. Некогда легендарный на Кавказе авторитет заметно располнел и состарился. Объемное брюшко Аслана Муаедова не в состоянии уже была скрыть далее просторная рубашка навыпуск. Хозяин «Фобоса» чувствовал себя здесь как дома, поэтому повесил пиджак на спинку высокого стула, а галстук бросил на сиденье.