Она не ответила. Замерла, опустив голову, сжав пальцами сумочку.

— Миссис Кинкейд?

— Потом я стала кое-что замечать. Например, Стейси никогда не оставалась с ним наедине, не ходила с ним гулять. Только мне она уже ничего не говорила. Теперь-то, оглядываясь назад, я ясно понимаю почему. Но тогда все было не столь очевидно. Однажды он пошел пожелать ей спокойной ночи и долго не возвращался. Я решила посмотреть, в чем дело, но дверь была заперта.

— Вы постучали?

Миссис Кинкейд снова замерла, потом качнула головой.

— Нет?

Босху нужен был ответ. Не для себя — для пленки.

— Нет. Я не постучала.

Он решил, что пришло время немного нажать. Многие матери подвергающихся насилию детей часто не замечают очевидного и не принимают даже самых простых мер, чтобы защитить их от опасности, исходящей от близких. Кейт Кинкейд не хватило смелости, и вот теперь она оказалась в настоящем аду. Решение предать мужа — и себя — публичному осмеянию и уголовному преследованию пришло с опозданием. Она была права. Помочь ей не мог уже никакой адвокат. Помочь ей не мог никто.

— Миссис Кинкейд, когда вы начали подозревать мужа в причастности к смерти дочери?

— Во время суда над Майклом Харрисом. Видите ли, я была уверена, что это дело его рук. Понимаете, я не могла поверить в то, что полиция сфабриковала отпечатки пальцев. Даже прокурор сказал, что это невозможно. И я поверила. Я хотела в это верить. Но потом один из дававших показания детективов, по- моему, это был Фрэнк Шихан, упомянул, что они арестовали Харриса на рабочем месте.

— То есть на станции обслуживания автомобилей.

— Да. Он назвал адрес, и меня вдруг осенило. Я вспомнила, что как раз туда мы приезжали со Стейси. И еще я вспомнила, что в машине лежали ее учебники. Я рассказала мужу и попросила его позвонить прокурору, Джиму Кэмпу. Но Сэм меня отговорил. Сказал, что все уверены в виновности Майкла Харриса. Сказал, что если об этом узнает защита, то они сделают все, чтобы извратить информацию и добиться оправдания убийцы. Как в случае с Симпсоном, когда истина не интересовала никого. Он убедил меня, что мы только проиграем дело. Напомнил, что Стейси нашли около дома Харриса. Сэм предположил, что Харрис увидел нас на мойке и начал преследовать Стейси, охотиться на нее. В общем... я уступила. Наверное, потому что еще не была уверена в невиновности Харриса. Так или иначе, я сделала то, что сказал муж.

— Но Харриса оправдали.

— Да.

Босх немного помолчал, подготавливая следующий вопрос.

— Что же изменилось, миссис Кинкейд? Что заставило вас послать Говарду Элайасу те записки?

— Видите ли, подозрения все равно остались. И однажды, несколько месяцев назад, я подслушала разговор мужа с одним его... другом.

Она произнесла последнее слово так, как произносят самое страшное проклятие.

— С Рихтером?

— Да. Они думали, что меня нет дома, что я ушла на ленч в клуб «Маунтингейт». Раньше я всегда встречалась там с подругами, но после смерти Стейси перестала туда ходить. Такие вещи меня просто больше не интересовали. В общем, я говорила мужу, что иду на ленч, а вместо этого шла к дочери. На кладбище...

— Понимаю.

— Нет, детектив Босх, думаю, что не понимаете.

Он кивнул:

— Извините. Вы, наверное, правы. Продолжайте, миссис Кинкейд.

— В тот день шел дождь. Как и сегодня. Такой же сильный и грустный. Я побыла там с ней всего несколько минут и рано вернулась домой. Они из-за дождя ничего не слышали. Но я слышала их. Они были в его кабинете. Разговаривали. Не знаю почему, но я подошла к двери. Очень тихо. Я стояла и слушала.

Босх наклонился вперед. Наступил решающий момент. Через минуту все станет ясно. Он сильно сомневался в том, что двое мужчин, убивших двенадцатилетнюю девочку, могут спокойно вспоминать, как они это сделали. Если Кейт Кинкейд скажет, что именно так и было, у него появятся основания сомневаться в ее искренности.

— И что они говорили?

— Мне трудно передать их разговор. Они не говорили об этом прямо, понимаете? Я слышала только отдельные реплики, короткие замечания. Речь шла о девочках. Разных девочках. То, что они говорили, было отвратительно. Я и понятия не имела о том, как это все организованно. Я уже почти убедила себя в том, что если со Стейси что-то и случилось, то лишь потому, что мой муж поддался порыву, чему-то такому, что сидит в нем, с чем он борется. Но я ошибалась. Эти двое хуже животных. И у них все организованно.

— Итак, вы стояли за дверью и слушали...

Босх не хотел, чтобы она отвлекалась.

— Они не разговаривали друг с другом, а, скорее, комментировали. Мне показалось, что они смотрят что-то и делятся впечатлениями. И еще я слышала, как стучат клавиши. Я сразу решила, что они смотрят компьютер. Потом, уже позже, я выяснила, что именно они смотрели. Там были девочки, десяти, одиннадцати лет...

— Хорошо, давайте вернемся к компьютеру через пару минут. Что вы слышали? Почему эти... комментарии навели вас на мысль, что они имеют отношение к тому, что случилось с вашей дочерью?