Он дождался, когда грузчик установит телевизор на диван, подошел к нему и вежливо попросил предъявить документы и путевой лист.

Амбал смерил его пренебрежительным взглядом. Но вот что-то изменилось в его глазах, всколыхнулась гладь тихого омута. Юрий был ниже его чуть ли не на голову, обхват плеч раза в два меньше – выглядел он не очень грозно, мягко говоря. К тому же он был в штатском... Но у амбала тоже был свой, профессиональный нюх, он распознал в нем сотрудника милиции, своего врага.

– Ты это, шел бы ты отсюда, мусорок! – оглянувшись, угрожающе надвинулся на Юрия здоровяк.

Три часа пополудни, тротуар вдоль пожарно-объездной дороги с тыльной стороны высотного дома, боком припаркованные к бордюру легковушки. Время рабочее, место безлюдное, а наглости амбалу не занимать.

Юрий был, что называется, упакован – пистолет в оперативке под полой светло-кремовой джинсовки, под той же курткой скрыта пара наручников на поясе. Он оперативник, он при исполнении в любое время дня и ночи. А то, что ростом он не вышел и объемом, так это есть чем компенсировать...

– Так, понятно, – уперев руки в бока, проясненно посмотрел он на здоровяка.

– Паш, че там за дела? – донеслось из распахнутого окна.

Второй амбал смотрел на Косыгина недоуменно и с досадой. Он еще не догадывался, с кем имеет дело.

– Сейчас!

Уголовник развернулся корпусом в сторону своего напарника, но ступни ног оставались на месте. Неспроста он скрутил свое тело жгутом. Юрий был начеку, поэтому и успел присесть, когда бывший зэк пружинисто рубанул рукой, чтобы ударить в голову. Ответный удар в печень, захват руки, болевой прием...

– Пусти, ментяра! – в отчаянии захрипел задержанный.

Отпускать его было нельзя. Надеть наручники, но это время. А второй амбал уже смекнул, что к чему, – его нужно срочно брать, чтобы не удрал.

Косыгин не растерялся – ребром собранной в кулак ладони ударил уголовника по затылку, в спринтерском рывке бросился к его подельнику. Он много занимался спортом – карате, самбо, силовая гимнастика и легкая атлетика. Ему ничего не стоило с ходу подбросить ногу, зацепиться ею за выступ фундамента, руками схватиться за подоконник, впрыгнуть в оконный проем...

Второго преступника он поймал у дверей обворованной квартиры. Тот никак не мог справиться с замком, а завидев Косыгина, развернулся к нему лицом, замахнулся, но удар в пах поставил его на колени. Дальше «ласточка»: один браслет наручников на руку, другой на ногу, смычка вдоль позвоночника. В таком положении задержанный мог только ползти...

Оставив одного вора в квартире, Косыгин отправился к другому, опять же через окно, поскольку не хотелось тратить время на то, чтобы обойти длинный дом. Амбал в себя еще не пришел, в паре с подельником его в отдел не доставишь: тяжело. И воровской машиной не воспользуешься – по большому счету это вещдок, с ней должны криминалисты поработать. Закрыл фургон, остановил проезжавшую мимо машину, не обращая внимания на протесты водителя, засунул задержанного в салон.

В отделении он передал задержанного в дежурную часть. Собрался было возвратиться за вторым амбалом, но к клетке подошел его начальник.

– Косыгин, где тебя черти носят? – угрюмо спросил Кулик.

– Если черти, то за чертями... Двоих задержал, на Марксистской хату выставили...

Юрий уже четвертый год служил в уголовном розыске и считал себя вправе вкручивать в свой лексикон жаргонные словечки, как это делали его старшие товарищи, мастера сыскного дела.

– Случайно увидел, среагировал...

– Это хорошо, хорошо...

Майор Кулик явно был чем-то озадачен, и это мешало ему в полноте воспринять отрадную, по мнению Косыгина, новость.

– Вот один. – Юрий кивнул на вора, отделенного от него толстыми прутьями решетчатой стены.

– Пусть там пока посидит, – перебил его начальник.

И медленно, в думах, направился вдоль по коридору.

– Так мне за вторым надо идти...

– Успеешь. Сейчас на улицу Свободы поедешь... Лиза Вершинина не одна была. С ней придурок один, Балабакин фамилия, за ним надо съездить...

– Что-то знакомое. Он тещу Комова сбил?

– Ну, не совсем он, но да, по делу проходил... Свидетеля нашли, похоже, у Вершининой с Балабакиным любовь...

– Любовь-морковь и куча денег...

– Вот именно. Балабакин еще тот жук, мог подбить девку... Там миллионы, Косыгин, большие миллионы... Короче, возьмешь наряд, и дуй на улицу Свободы. Санкций у нас никаких нет, так что действуй по обстоятельствам. Если вдруг Балабакин дома, хватай его и вези, если нет, пробивай адреса, по которым он может скрываться...

В приложение к инструктажу Косыгин получил двух сотрудников группы быстрого реагирования, машину. Предполагалось, что Балабакин мог оказать сопротивление, поэтому Юрий отнесся к предстоящей поездке с предельной серьезностью.

О том, что ему следовало бы вернуться на Марксистскую улицу и забрать второго задержанного, он подумал, когда входил в подъезд дома на улице Свободы. Он решил, что захватит амбала на обратном пути.

На клавишу звонка он жал левой рукой, правую держал вдоль бедра, сжимая в ней рукоять табельного пистолета. Помощники рядом, их через дверной глазок не увидать; автоматы на взводе, пальцы на спусковых крючках.

Но меры предосторожности были напрасными. Дверь открыла сухопарая, болезненного вида женщина лет пятидесяти. Она близоруко щурилась, глядя на визитера.

– Здравствуйте, я из милиции, – мило улыбнулся ей Косыгин. И сухим казенным языком выдал: – Мне бы хотелось сообщить вам, что уголовное дело в отношении вашего сына закрыто.

– Да, Арсений говорил мне...

– Он сейчас дома? Мне бы хотелось сообщить ему приятную новость...

– Нет его дома.

– А когда будет?

– Не знаю... Он здесь не живет. Он в Москве квартиру снимает...

– Адрес не подскажете?

– Э-э, где-то у меня записано... – Женщина подозрительно покосилась на Косыгина. – А вам зачем?

– Дело в том, что у меня неприятная новость.

– Вы же сказали, что приятная?

– Разве? Значит, я оговорился... Дело в том, что вашему сыну угрожает опасность... Моя фамилия Косыгин, старший лейтенант, уголовный розыск, если не возражаете, я войду в квартиру... А вы останьтесь!

Юрий нарочно обратил внимание на своих помощников. Форма, снаряжение, оружие – это произвело на женщину впечатление. И она даже не потребовала предъявить удостоверение, впустила незваного гостя.

Квартира двухкомнатная, запах прокисшего борща и тлена. Потемневшие от времени обои, убогая обстановка. Юрий осмотрел пол в прихожей, мужских туфель у порога не было. В доме тихо, только слышно, как тикают ходики.

– Мне бы лично хотелось сказать Арсению, какая опасность ему угрожает, – сказал Косыгин.

И под этим предлогом зашел в одну комнату, в другую, не постеснялся заглянуть в ванную и туалет. Балабакина нигде не было.

– Я же говорю, нет его.

– Вы должны знать номер его мобильного телефона.

– Конечно, знаю, он же мне не чужой...