разглядеть на крыше первой, легковой машины небольшое возвышение, напоминающее проблесковые маячки. А второй автомобиль был грузовиком с брезентовым фургоном. Царь-пушки не было видно, зато был слышен шум двигателей. Еле-еле, но все-таки слышен… А ведь видения не могут шуметь.

Тревога!

У него была радиостанция, небольшая, ненадежная, из тех, что можно купить в любом магазине бытовой техники. Но она действовала. И он, включив ее на передачу, запросил Цаплина. И только после этого спрыгнул с ветки, мягко опустившись на обе ноги. Он заранее обследовал участок, на который должен был приземлиться, поэтому там не было камней, углублений, о которые можно было травмировать ноги. Приземление оказалось мягким, и он опрометью помчался к дому. Его скрывали деревья, а о том, что на его пути могут остаться следы, волноваться не стоит. Сейчас главное, как можно скорей добраться до базы.

Цаплин не отзывался. И Валентин снова связался с ним, на ходу; он прокричал в эфир, что заметил два автомобиля, один, возможно, с автоматчиками. На этот раз он смог достучаться до командира.

– Ты в этом уверен? – сонно спросил он.

– Абсолютно.

Валентин подбежал к дому, перемахнул через закрытую калитку. В сенях он увидел Теплова. Тот одевался, стоя у окна, автомат находился при нем.

– Дверь закрой! – потребовал появившийся Цаплин.

– Уже закрыл.

– В погреб давай!.. Быстрей, быстрей! – крикнул спецназовец в глубь дома.

– Сейчас, сейчас! – отозвался Казымов.

Похоже, он помогал собраться Катерине, которую решено было забрать с собой.

– Едут! – подал голос Медник.

– Точно, две машины… – подтвердил Теплов. – Останавливаются… Люди появились…

– Дай очередь, пусть залягут! – скомандовал Цаплин.

И Теплов тут же, выбив стволом автомата стекло, послал в ночь короткую дробную очередь.

Валентин находился в погребе, но услышал его голос.

– Залегли… Расходятся. Окружают.

– Ничего, у бани будут не скоро… Быстрей, быстрей!

Казымов чуть ли не силой затолкал Катерину в погреб. Ныряя в лаз, Валентин увидел, как она смела с полки банку с маринованными огурцами. И это при том, что в руке у нее была тяжелая сумка.

Цаплин уходил из дома последним, поэтому из шахты подземного хода он выбрался позже всех. От бани до зарослей камышей рукой подать, а там плот, на нем можно спуститься вниз по течению реки, берег которой густо порос камышом. За таким прикрытием нечего опасаться…

Катерина молча, без истерики вошла в воду по пояс, Казымов помог ей забраться на плот. Следующим пассажиром был Теплов. И у него автомат, и у Ивана. Цаплин тоже был при оружии. Он также занял место на плоту, настороженно вглядываясь в стену из камыша, сквозь которую очень смутно просматривалось примыкающее к зарослям поле. Там могли появиться люди, и капитан готов был открыть по ним огонь. Валентин, Медник и Варенцов на плот не садились, переговариваясь меж собой жестами, они вытолкали его на чистую воду и поплыли вместе с ним, цепляясь за борта, как за спасательный круг.

На плот Валентин забрался, когда дом Катерины и опасность осталась далеко позади. Преследователи не обнаружили беглецов, и они благополучно причалили к берегу, в месте, откуда легко и без приключений смогли добраться до спрятанной в лесу машины.

Валентин чувствовал в себе силы справиться с темпом, который могли задать разведчики. Но скорости не было, потому что с ними была женщина. Казымов забрал у Катерины сумку, и двигалась она вроде бы широким стремительным шагом, но никто не просил ее перейти на бег, как этого требовала обстановка.

Уже светало, когда группа вышла к замаскированному в лесу вездеходу. «Уазик» был на ходу, завелся с полоборота, но дорога по лесному бездорожью далась ему нелегко. Водитель и шесть пассажиров – это было слишком для его рессор.

Валентин сидел на полу, за спинкой сидений второго ряда, напротив него примостился Медник.

– Лучше плохо ехать, чем хорошо идти, – сказал он, подмигнув Валентину.

– А куда едем?

– В Москву!

– Это тысяча километров.

– Тысяча сто пятьдесят, – уточнил Юра.

– Не доедем. Боливар семерых не выдержит.

– Похоже на то, – кивнул Медник. – Он два раза заглох, пока мы сюда ехали… Надо бы еще кассу взять, на деньги подняться. А потом «Газель» купить, а может, иномарку – ну, мини-вэн там, если хорошо наваримся…

– Как ты ее купишь?

– Катерина у нас для этого есть. И деньги заплатит, и машину оформит…

– Как бы ее саму не оформили. Она теперь в розыске, вместе с нами.

Медник ничего не сказал, но на Валентина посмотрел так, будто он был зеркалом, в котором отразилась вдруг его собственная физиономия. Он смотрел на себя, поражаясь своему скудоумию.

Хлопнув себя по лбу, Юра потянулся к Теплову, что-то быстро зашептал ему на ухо, тот в свою очередь обратился к Цаплину, который ехал впереди рядом с Казымовым. Командир закивал, соглашаясь с Тепловым, а спустя время велел остановить машину.

– Ситуация у нас не очень, – сказал Цаплин, сочувствующе глядя на Катерину. – В Москву нам ехать никак нельзя. Там нас уже ждут. На юг уходить будем, к границе, в Грузию уйдем, через Панкийское ущелье. С нашими пограничниками договоримся, там ребята свои, грузинских обойдем, это несложно. А там и в Турцию уйдем… Тебе, Катерина, с нами нельзя.

– Почему? – Женщина обращалась к командиру, но смотрела на Казымова.

– Ты же видишь, нас вычислили. И дальше вычислять будут, пока мы из страны не уйдем. А можем и не уйти. Перестреляют по дороге, и все… Ты, Катерина, домой возвращайся. Скажешь, что мы тебя в заложники взяли. А что нас приютила, так ты и знать не знала, что мы беглые зэки. Газет ты не читаешь, в телевизоре только сериалы смотришь…

– А я тебе весточку из Турции подам, – сожалеюще смотрел на нее Иван. – Загранпаспорт оформишь, визу, путевку возьмешь. Я тебя ждать буду.

– Врешь ведь, – удрученно вздохнула женщина. – Ты жену свою позовешь… Ладно, я все понимаю. Может, еще и свидимся… Пойду я…

– Не заблудишься?

– Нет… И куда вы поехали, не скажу. Люблю я вас, ребята. Всехлюблю…

Уходя, она взглядом попрощалась с каждым. И с Валентином тоже. Он опустил глаза, чувствуя себя виноватым. А ведь, по большому счету, он сделал все правильно. Не помощница им Катерина, а таскать ее за собой опасно и для группы, и для нее самой. Ведь убить же могут. Или под шальную пулю попадет, или Ваню своего грудью закроет…

Она вышла из машины, обреченно склонив голову, Казымов смотрел ей вслед, пока она не скрылась среди берез.

– Баба с возу – кобыле легче. Но это же не про нее, да, командир? – стиснув зубы, спросил он.

– Не про нее, – подтвердил Цаплин. – Хорошая она баба.

– А ведь я правда в Турцию ее позову.

– Какая Турция? В Москву едем.

– Не понял.

Цаплин объяснил ему, что разговор про Турцию был дезинформацией для Катерины, на случай, если ей вдруг развяжут язык. И что при нынешних обстоятельствах она стала для группы обузой, тоже объяснил.

Чуть разгрузившись, машина пошла бодрей и уже меньше проседала на колдобинах, которыми изобиловала дорога. Но часа через два она сломалась, причем случилось это на гравийной дороге, тянувшейся через поля к поселку, за которым возвышалась громада элеватора. Но другого автомобиля у