валил в кинотеатры толпами. Кассовые сборы соответствующие. Да и сам по себе фильм удался. Продуманная режиссура, блестящая игра актеров, оператор просто кудесник какой-то...

– Ты как будто не рад, – заметила Вика.

Они уже выбрались из кинотеатра, сели в свою машину.

– Помнишь, как мы с Юриком в кино ходили? На мой первый фильм.

– Такое не забывается... – невесело кивнула Вика. – Я тогда так люто завидовала Ксении... Ты же был с ней...

– Я не о том... Мы с Юриком часто в кино ходили. Он всегда радовался... А тогда радовался особенно... Скажи, он мне завидовал?

– Не знаю. Должен был. Ты тогда был популярным актером, у тебя была Ксения...

– Я и сейчас вроде бы популярный...

– Но у тебя нет Ксении.

– Это верно... И Юрик уже не радуется... И Артур нас больше не поджидает... Он всегда нас поджидал, когда мы из кино выходили... Меня чуть ножом не убил, Юрика застрелил... Отрадовался Юрик... Знаешь, ведь у меня лучшего друга не было...

– Я знаю...

– Но жизнь продолжается, правда? Мы с тобой, у нас все хорошо...

Уже почти год прошел с тех пор, как Артур отправился к праотцам. Ярослав постарался забыть о том, что у нее было с этим уродом. Постарался забыть о нем самом. С головой ушел в работу, чтобы затушевать светлый образ Ксении... Все у него в порядке. Фильм получился, слава в кармане, студия процветает. И Вика не самая последняя в его жизни женщина. Ему хорошо с ней... А с Ксенией было бы лучше... Но она вдова друга. Да и не имеет он права вмешиваться в ее жизнь.

– Я не думаю, что у нас все хорошо, – покачала головой Вика.

– Что такое? – насторожился он.

– У меня есть любовник...

– Любовник?! Ты шутишь?

Вика любила его. Никто ей не нужен, кроме него... Неужели он ошибался?

– Нет, не шучу... Я не хотела тебе говорить, но...

– Кто он такой?

– Мужчина.

– Понятное дело, что не женщина... Я спрашиваю, кто он такой!

– Предприниматель. Зовут Николай. У него такой же рекламный бизнес, как у меня... Мы познакомились с ним недавно... Он от меня без ума...

– А ты?

– Я тоже... – не очень уверенно сказала она.

– Ну, знаешь!.. – Ярослав нервно забарабанил по баранке. – Зачем ты мне это сказала?

– Я считаю, что не должна ничего от тебя скрывать...

– Может, ты хочешь развода?

– А ты этого хочешь?

– Нет... Но если тебе нужен развод, ты его получишь... У нас нет брачного контракта, но я ни на что не претендую...

– Я знаю, – горестно усмехнулась она.

– Что ты знаешь?

– Ничего...

– Я отвезу тебя домой...

– А сам?

– Не забывай, у меня есть квартира...

– Как знаешь, – пожала она плечами.

Он отвез ее домой. Но сам подниматься в квартиру не стал. Сел в машину и уехал. По пути в Медведково заскочил в супермаркет. Купил полотенце, пару белья, щетку, зубную пасту, бритву. Немного подумал и добавил к этому походному набору бутылку текилы...

В квартире давно никто не жил. Мебель, вещи – все на месте. И постель в спальне... Здесь когда-то вместе с ним спала Ксения. И ее дух до сих пор витал в доме...

Он в одиночку прикончил бутылку. Завалился спать. А ночью его разбудил «Вальс» Шопена. Кто-то играл на пианино... Это Ксения! Он вскочил с кровати, метнулся в гостиную. Темно. И никого. И пианино не звучит... Снова галлюцинации. Как в тот раз, когда он вернулся из зоны... Но тогда Ксения была замужем за Юриком. Сейчас она вдова... Он не имел права лезть в ее жизнь. Он это понимал. Но рука сама потянулась к телефону...

Третий час ночи. Но Ксения откликнулась на звонок так быстро, будто и не спала.

– Да! – услышал он дорогой сердцу голос.

– Сыграй мне «Вальс» Шопена, – попросил он.

Она не могла не узнать его голос. А ведь он даже не поздоровался. С ходу выдал заявку. Как будто она обязана ее выполнить.

Пауза тянулась недолго.

– Хорошо, – согласилась она.

Ярослав слышал шелест одежд, едва уловимую на слух поступь ее шагов. Квартира у нее огромная, богатая, и не пианино у нее, а фортепьяно – занимает целую комнату. И Ксения прошла в эту комнату, руками коснулась клавиш, полилась музыка...

Он слушал, а перед его мысленным взором проносилась вся жизнь. Вот они едут с Юриком на его «семерке», Ксения в белом платье. Юрик ластится к ней, а она выбирает Ярослава. Он-то считает, что это всего лишь досадное недоразумение, но Ксения и не думает менять свой выбор. Она по-настоящему любит Ярослава, верно ждет его из армии, прощает ему измены. А еще говорят, что сердце красавицы склонно к изменам. Чушь... Ксения всегда была мягкой, нежной, покладистой. А он – грубый неотесанный болван. Как с цепи сорвался после Афгана. Медные трубы, пьянки, гулянки, чужие женщины... И Ксения все это терпела. Она изо всех сил стремилась создать в домашнем очаге ауру семейного счастья. И счастье было. А он этого не ценил... Идиот!

– Доволен? – спросила она.

В ностальгическом забытьи он даже не заметил, что Ксения прекратила играть. Ее голос встряхнул его изнутри. Он снова почувствовал себя идиотом... Поднять Ксению среди ночи, посадить ее за инструмент... Так мог поступить только самодовольный кретин.

– Прости, что разбудил... Сам не знаю, что на меня нашло. Представляешь, просыпаюсь среди ночи, слышу «Вальс», думаю, что это ты, бросаюсь в комнату, а там ни тебя, ни пианино... Галлюцинации, игра больного воображения...

– А я тоже проснулась среди ночи... Вспомнила про тебя...

– Не надо! – невольно вырвалось у него.

Он вдруг понял, что она могла вспомнить. Он и Вика в их супружеской постели, мертвая сцепка. Всеобщее посмешище. Последняя капля терпения...

– Что не надо? Не надо думать о тебе?.. Ты мою Дашу спас. Ты собой рисковал ради нас...

– Ты про это... – осадил он себя.

– А про что еще?

– Ты должна была вспомнить, каким идиотом я был. Ксения, я был идиотом!..

– Ты был хороший. Просто взбалмошный...

– Ксения, ты меня всегда прощала. Ты не имела права меня прощать... И в том, что ты замужем за Юриком, виноват я сам...

– Юрика больше нет. – Ее голос трагически дрогнул.

– Тем более...

– Что тем более?

– Я не должен был тебе звонить...

– А если я ждала твоего звонка? Может быть, я сидела у камина и думала: вот позвонит сейчас